Семейка

– А ты не могла бы снова вот так голову – сюда?

Она уставилась на него недоумёнными глазами.

– Зачем?

– Холодно без тебя.

Беловолосая голова немедленно приникла к его плечу.

Они посидели ещё немного в спокойном молчании, созерцая полутёмную прихожую, машинально скользя незаинтересованными взглядами по всем дверям в их поле зрения… На этот раз Валерия заговорила первой.

– Я не смогу убрать заклятие на умирание коридора.

– Почему?

– Оно… вросло в коридор. – Девушка помолчала немного, а потом с боязливыми нотками в голосе добавила: - Процесс не остановить. Если бы в самом начале…

– Не расстраивайся, - утешил Алик, погладив её по голове, благо близко. В мыслях промелькнуло: «Спросить у бабули – точно ли всё так, как сказала Белоснежка насчёт заклятия в коридоре? Нет, не спросить. Сам узнаю». – Придумаем что-нибудь с коридором. Например, его можно сломать

– Не поможет, - прошелестела она.

Алик, услышав её голос, встревожился:

– У тебя волосы холодные. Встаём?

– А при чём тут волосы?

– Пока сидели на полу – замёрзли, - объяснил ей. – Тебе чаю не хочется? В гостиной – я видел – чайник поставили с чашками. Идём?

Если бы она изъявила желание, он бы поднялся и подал ей руку. Она не сдвинула головы с его плеча и негромко ответила:

– Не хочется. Там кто-нибудь, да будет. А здесь… Или я тебе…

Полувопросительные интонации дали возможность продолжить её фразу до логического окончания: «Или я тебе надоела?» И он усмехнулся и высказал:

– Я бы был согласен спрятаться где-нибудь от всех, но иметь притом термос с горячим чаем. Или ты предпочитаешь кофе?

– Знаю место, где можно посидеть, - внезапно сказала она, опять-таки не поднимая головы от его плеча. – Только термоса не могу обеспечить.

– Тогда почему не поднимаешься? – с любопытством спросил он.

– Согрели же тут… Не хочется.

Но через пять минут она повела его к одной из дверей в прихожей. Было мгновение, когда он сам оробел. Дома-то не знал. А рядом – некромантка. А если она… Свысока хмыкнул на все сомнения. Валерия открыла эту дверь – и они спустились по довольно шаткой от старости лесенке в какое-то тёмное помещение.

Только Алик открыл рот спросить, куда это они явились и откуда Белоснежка знает именно это помещение в доме, как увидел тусклый отсвет от чего-то очень знакомого. Вот оно что… Валерия привела его в гараж. И точно. Здесь нашлось два авто: одно – бабулино, солидное, уж его-то Алик хорошо запомнил; другое – бентли опасной гостьи.

Валерия оглянулась.

– В машине не слишком тепло, но и не холодно. Посидим?

За достаточно добротными стенами гаража шипела метель; порой где-то сверху, где было открыто окно или просто образовалась дыра в рассохшихся досках, подвывало сквозняками.

Она нашла в багажнике колючий плед, которым они укрылись, засев на заднем сиденье… Алик ждал, что Белоснежка расскажет ему о своей жизни, часть которой он уже просмотрел по раскладу таро. Но они оба ёжились на заднем сиденье, обогревая и себя и своё место; ёжились, постепенно согреваясь. И в какой-то момент Алик чуть не ахнул вслух, улыбаясь чуть не до ушей при взгляде на девушку: вновь прильнув к нему, Белоснежка безмятежно уснула.

Он накинул на её голову край пледа, обнял за талию, чтобы теплее было. И опять погрузился не только в размышления, но и в воспоминания.

Снова о том же.

Когда он целовал Валерию, появилось впечатление, что он использует магию – такую мощную, что в своё единоличное пользование может заполучить любую женщину в мире. В общем, воплотить в явь мечту каждого подростка.

Но почему же он не чувствовал такого прилива сил, когда целовал свою давнюю подругу – Люду? Они были одноклассниками, но, поскольку жили в одном доме, дружили и вне школы. Ему тогда казалось – он влюблён так, что умирал от одного взгляда Люды, брошенного на него с лаской.

Но сейчас, думая о том времени, он вспоминал, что их поцелуи были… какими-то подростковыми. Будто поспорил с кем-то, что поцелует Люду, – и сдержал своё слово. Пацан сказал – пацан сделал… Но почему он тогда так… нет, даже не переживал. Он психовал так, что даже подумывал о самоубийстве. Точно. Подросток. Дурак. А сейчас…

Он заглянул под краешек пледа посмотреть на Белоснежку, на её тонкое личико, обвеянное усталостью и беспокойством, а потом, недолго думая, легонько подтащил этот край, чтобы натянуть его и на свою макушку. Теперь они сидели будто в шалаше…

Мысли дремотно уносились куда угодно, только не возвращались к последнему вопросу: «В чём разница?»

…Алька сидела с Лизонькой непостоянно. Время от времени ей приходилось отзываться на требования Игоря прийти на урок или снова засесть в домашней библиотеке – поискать хоть что-то по теме, как убрать последствия ненужного заклинания. В один из таких перерывов Лизонька крепко заснула. Алька посчитала, что сон бедной женщине (а они немного сдружились, потому что Алька чуть-чуть, но ухаживала за ней, хотя бы сидя рядом) нужен, и побежала искать Игоря. Сначала на кухню. Там – пусто. Потом она решила спуститься на первый этаж, но домоправитель уже бежал ей навстречу.

– О, а я вас искала, - обрадовалась Алька. – Лизонька уснула – мы снова в библиотеку?

– Можно и туда.

– Игорь, у меня к вам вопрос.

– Какой?

– Вода ведь смывает информацию?

– Да.

– А если коридор промыть – или прочистить, например, той же метелью? Что будет?

– Не уверен, что получится хоть что-то, - покачал головой Игорь. – Заклятие въелось в материал коридора. Просто так его не вымоешь.

Они вошли в библиотеку и остановились перед следующим стеллажом.

– Бабуля спит? – задумчиво спросила девушка.

– Спит, - согласился домоправитель. – Вы хотели поговорить с ней?

– Нет, с вами. Мне казалось – бабуля всё знает, но она…

– Ангелика Феодоровна знает многое. Но сейчас она… - Игорь поискал слова выразить мысль. – Сейчас у неё слишком мало сил на то, чтобы убрать заклинание.

– А раньше она умела? – удивилась Алька.

– Да. Ангелика Феодоровна постоянно повторяет: если бы сыновья вовремя сообщили ей о том, из-за чего они поторопились продавать свои квартиры, она бы успела помочь им. Но прошло слишком много времени – и теперь всё зря.

Он стоял ближе к стеллажу, и Алька прикусила губу, поглядывая на него искоса. Она легкомысленная? Возникла странная идея – приворожить Игоря, сделать его своим женихом. Назло всем! Она представила, как Игорь будет привозить её к университету, а потом увозить домой. И, выходя из машины, она будет прощаться с ним, целуясь при всех, а потом он будет целовать её, встречая выходящей из здания вуза и сажая в машину.

Она представила себе лицо Семёна и почти беззвучно фыркнула.

Нет. Вдруг поняла, что ей не хочется задирать Семёна тем, что она, брошенная им, так шикарно ходит… ой, ездит на занятия!