Семейное дело

— Весьма предусмотрительно. Ты тоже великолепно выглядишь. — Он был в черном смокинге, с облегчением заметила она. И воспринимал ее в высшей степени серьезно; она же слегка тревожилась. — Где здесь ванная?

— Сюда. — Он явно колебался.

— Через минуту вернусь, — пообещала Мириам, ныряя в указанном направлении.

Она закрыла за собой дверь, торопливо развязала фартук, освободила волосы из-под краденого чепца и потратила еще минуту, разбираясь с застежкой юбки. В конце концов она сбросила одежду служанки и остановилась, чтобы взглянуть в зеркало.

— Ну давай доконаем его, детка, — сказала она себе. Затем ловко нанесла блеск на губы, вернула на место клипсы и ожерелье — нитку жемчуга. И, наконец натянув черные, для вечерних приемов, перчатки, сделала для последнего осмотра полный оборот, в вихре которого закружилась суммарная стоимость ее вечернего наряда (почти две тысячи долларов), послала себе в зеркало поцелуй и вышла из ванной.

Роланд ожидал в сторонке, протягивая ей бокал вина, и едва не выронил его, когда увидел Мириам.

— Ты выглядишь просто волшебно, — сказал он наконец. — Как тебе это удалось?

— Подумаешь! — Она пожала плечами, которые теперь были обнажены. — Весь этот «арсенал» легче легкого скрыть под форменной одеждой прислуги. — Я-то знаю. И воспользовалась этим. Она взяла бокал из его рук и повела Роланда к дивану. — Присядем. — Она уселась сама, затем похлопала рукой по мягкой коже соседнего сиденья. — Нужно поговорить.

— Конечно. — Он последовал за ней, но казался слегка озабоченным.

Мириам же ощутила потребность откровенности с примесью неуверенности. «Что мне здесь нужно на самом деле?» — почти изумилась она, но отогнала эту мысль.

— Ну, садись же. — Роланд уселся в противоположный угол широкого кожаного дивана, закинув руку на спинку. В другой руке он покачивал прямо перед собой бокал вина, почти скрываясь за ним. — Сегодня у меня состоялся вполне непринужденный разговор с Энгбардом.

— Да-а. — Казалось, он приготовился защищаться.

Мириам отпила из бокала и улыбнулась. Вино оказалось не просто хорошим — замечательным: богатый, устойчивый аромат винограда, прекрасная выдержка, едва заметный привкус, напоминавший ей о землянике и свежескошенных лугах. Она подарила кузену очередную улыбку, и он, сделав большой глоток, сдался и улыбнулся в ответ.

— Роланд, я думаю, что герцог, вероятно, обманывает нас каждого в отдельности. Или просто скрывает часть правды.

— Э-э… «обманывает»? — Он как будто все еще осторожно защищался.

— Обманывает. — Мириам вздохнула, искоса взглянула на него. — Я сейчас расскажу тебе, что он мне сказал, и ты объяснишь мне, то ли это самое, что он говорил тебе. Как, по-твоему, ты можешь это сделать? Нет необходимости выдавать какие-то секреты…

— «Секреты», — эхом повторил Роланд. По его лицу скользнула тень. — Мириам, есть вещи, о которых мне запрещено рассказывать тебе, и мне это не нравится, но, возможно… ну хорошо, кое-что можно сделать затравкой.

— «Затравкой»?

— Ну, скажем, проверкой для меня, чтобы посмотреть, умею ли я хранить секреты. — Он сделал большой глоток каберне. — Если бы я сообщил тебе эти сведения, это толкнуло бы тебя на вполне предсказуемые поступки, и таким образом герцог узнал бы, что именно я выболтал. Теперь понимаешь? Меня считают неблагонадежным. Я вернулся сюда с идеями… ну, скажем, попробовать изменить здешний порядок вещей. С идеями, которые рушили планы и жизнь множества людей. Мне кажется, герцог симпатизирует мне… или, по крайней мере, считает некоторые из моих соображений полезными… но о доверии определенно речи нет. Вот почему он старается держать меня поближе к себе, под боком.

— Да. — Мириам задумчиво кивнула. Роланд в очередной раз вырос в ее глазах: он не заблуждается на свой счет. — Полагаю, так и есть. Вот почему я сейчас расскажу тебе, что именно узнала, а уж тебе решать, стоит ли убеждаться, правда это или нет.

— Гм… договорились. — Он полностью сосредоточился на ней. «Хорошо», — подумала Мириам, ощущая легкое нервное возбуждение. Она небрежно забросила ногу на ногу, выставляя напоказ икру в черном прозрачном чулке. «Игра началась, — подумала она, оценила его реакцию и ощутила, как у нее захватило дух. — Но опять-таки, может быть, вовсе не игра».

— Итак, вот что он мне сказал. Он считает, что мое положение уязвимо, что на меня могут напасть. А то и убить, если я как можно скорее и каким-нибудь чудом не «встрою» себя в силовую структуру Клана. По его словам, я не совсем уж безрассудна, но должна выйти замуж внутри семьи и поскорее. По-моему вздор, но я кротко выслушала эти поучения. Так что он высылает меня вместе с Ольгой к королевскому двору для официального представления и первого выезда в свет. Мы отбываем завтра.

Когда она произнесла завтра, Роланд нахмурился.

— Есть и еще кое-что. — Мириам умолкла, воздавая должное вину, а затем отставила опустевший бокал и посмотрела кузену в глаза. — Он сказал, что мне следует выбрать мужа внутри семей. Тебе он говорил то же самое?

— Да. — Роланд кивнул. — Хотя я не знал, что ты отбываешь завтра, — сказал он с некоторым разочарованием в голосе.

Мириам выпрямилась и наклонилась в его сторону.

— Да, это так, но еще он кое-что сказал о тебе, — сказала она. — Заявил, что собирается женить тебя на Ольге.

— Вот сволочь… — Роланд поднял свой бокал, чтобы скрыть свое состояние, и залпом опустошил его.

— Так что, комментариев не будет? — спросила Мириам с бьющимся сердцем. Момент был чрезвычайно критический…

— Извини. Здесь нет твоей вины, — хрипло произнес он. — Я предполагал, что с него станется сказать нечто такое, что могло бы связать меня по рукам и ногам, но такой наглости не ожидал. — Он разочарованно покачал головой. — Глупо. — Роланд глубоко вздохнул, явно стараясь не сорваться.

— Я так понимаю, это отрицательный ответ.

Он поставил бокал на низкий столик у дивана, а как только выпрямился, Мириам накрыла его руку ладонью.

— Помнишь, в прошлый раз ты говорил мне… что он хочет закрепить за тобой определенное положение такой послушной небольшой ветви семейного дерева? — настойчиво проговорила она. — Энгбард хочет, чтобы ты вполне определенным образом женился и произвел на свет множество крошечных Торолд-Лофстромов, присматривать за ним, когда он состарится. Вместе с Ольгой.