Семейное шоу
Шрифт:
Как бы в подтверждение правильности его решения на экране побежали титры криминальной хроники города. И первый же сюжет поразил его до крайности: конечно же это был инцидент в гостинице «Октябрьская», но в очень интересной лично для него трактовке. Молодая женщина, будучи «в состоянии сильного алкогольного опьянения», выпала из окна пятого этажа. Типичный несчастный случай, следы насилия отсутствуют. «Фишка» же заключалась в том, что в номере, откуда свалилась потерпевшая, фотомодель из Москвы, гулял со своими приближенными давно находившийся в розыске криминальный авторитет, которого тут же и повязали на радость стражам порядка. Вот уж воистину — не было бы счастья…
Борис почувствовал, что с его плеч
Черт, Валерия же видела Нину буквально за десять минут до несчастья. Но жена, кажется, не может свидетельствовать против мужа, равно как и за него. Неважно, Валерия его не выдаст, тут сомнений быть никаких не может. Да к тому же ей он может сказать, что выставил Нинку мгновенно, а уж куда она пошла и откуда свалилась — знать не знает, ведать не ведает. А не надо вмешиваться в отношения между мужем и женой и разбалтывать интимные секреты. Бог не фраер, он все видит.
Газеты подтверждали телевизионную версию, снабдив ее не слишком четкой фотографией: полуобнаженное женское тело в неестественной позе на асфальте. Смерть наступила мгновенно. Значит, девочка не мучилась, даже не поняла, наверное, ничего. И довольно об этом.
Тут зазвонил мобильник и Борис вздрогнул от неожиданности. Валерия? Узнала про Нину и решила выяснить, что произошло на самом деле? Что ж, он ей объяснит.
Но это была не Валерия, а дамочка из самолета. Та самая аппетитная блондиночка по имени Лиза, жена банкира или бизнесмена — он уже не помнил. Ну конечно, он же дал ей свою визитку, дурак! А может, и не дурак: если ей тоже нечего делать, то на концерт он пойдет с эффектной спутницей.
Все эти мысли проносились в голове у Бориса, пока он слушал жеманное щебетание Лизы о скуке вечернего чужого города, о сорвавшейся встрече с подругой и прочую белиберду. Наконец, он решил, что пора переходить к делу, а не просто переводить деньги на телефонный разговор.
— А вы знаете, Лиза, я ведь сегодня о вас думал, — сказал он самым завлекательным голосом, на который был способен. — Хотел пригласить вас на концерт, но не знал, удобно ли звонить. Не поставлю ли я вас этим в неловкое положение… ну, вы понимаете.
О, она все прекрасно понимала. И на концерт согласилась пойти немедленно. Через час она будет в холле его гостиницы — так удобнее всего, — а оттуда они за десять минут доберутся до концертного зала. Он еще не забыл, как она выглядит?
Борис заверил ее, что узнает даже с закрытыми глазами, такое сильное впечатление она на него произвела, закончил разговор и с облегчением перевел дух. Стало быть, вечер он занял, к тому же будет с кем поужинать и потанцевать. Ну, а там уж как фишка ляжет. К тому же он ведь дал себе слово: больше никаких заходов «налево». А слово нужно держать.
Через час, свежевыбритый, подтянутый и готовый к новым подвигам, Борис спустился в холл. Лизу он действительно узнал сразу, да и трудно было бы не узнать. В кресле, изящно скрестив длинные, стройные нога, сидела по-настоящему красивая дама, в черном, в меру открытом платье с полупрозрачной накидкой на плечах. Мерцающие на шее и в ушах камешки были явно не стразами — тут у Бориса глаз был наметан, а туфли впору было носить кинозвезде мирового масштаба. Только подойдя ближе, Борис заметил, что красавица все-таки перестаралась с косметикой, но это было заметно лишь тому, кто приближался к ней вплотную. То есть мало кому было заметно.
— Лизонька! — восторженно приветствовал он ее. —
Вы пришли раньше или я опоздал?— Мы оба пришли вовремя, — одарила она его ослепительной улыбкой, шедевром какого-то дантиста, не исключено, даже иностранного. — А мне к тому же повезло с машиной: такси пришло минута в минуту.
Борис мысленно чертыхнулся: забыл заказать лимузин в гостинице. Но это наверняка еще можно исправить. Клиенты такого класса, как он, в «Октябрьскую» залетали не часто, предпочитали иные, более престижные караван-сараи.
Действительно, портье, к которому подошел Борис, заверил, что машину подадут минут через десять, не позже, и она же привезет их обратно или куда им будет угодно. Деньги все-таки очень украшают жизнь, особенно когда речь идет о бытовых мелочах. Борис неоднократно это замечал и каждый раз про себя удивлялся могуществу бумажек разного цвета и достоинства. Но внешне, разумеется, держался совершенно невозмутимо: все правильно, только так и может быть, ничего особенного.
Портье не обманул: через десять минут он уже помогал Лизе сесть на заднее сиденье. По дороге обнаружил, что красавиц без изъяна все-таки не бывает: походка дамочки оставляла желать лучшего, она явно позаимствовала ее у Мэрилин Монро, причем не у самой актрисы, а у Душечки из популярной когда-то комедии «В джазе только девушки». Впрочем, бывают любители и такого. Вот Валерия шла — как плыла, походка у нее действительно царственная. Как раньше про таких говорили: стопами шествует. Опять Валерия! Никак он не может хотя бы на несколько часов отрешиться от мыслей о ней. Просто наваждение какое-то. Интересно, что она сейчас…
«Неинтересно! — мысленно одернул он себя. — Интересно, как сложится вечер у нас с Лизаветой. Духи у нее, кстати, вполне приличные — Хьюго Босс, но больше подошли бы брюнетке, причем очень властной и темпераментной. Хотя… может быть она именно такая и есть, поживем — посмотрим».
Народу на концерт собралось видимо-невидимо, место на стоянке удалось найти с большим трудом. Потом с таким же трудом удалось пробиться сквозь толпу жаждущих «лишнего билетика» ко входу и предъявить подаренную Самим контрамарку. Тут дело пошло веселее, расторопный мальчик из охраны провел их в зал и усадил в пятом ряду возле прохода. Борис по опыту знал, что именно этот ряд оставляют «для своих», но был приятно порадован тем, что их не запихнули в середину. Добрый знак: похоже, с контрактом дело выгорит.
Ко всему прочему, на Елизавету явно произвело впечатление то, как их встретили, она стала поглядывать на Бориса не просто заинтересованно, а с явной приязнью. Это и радовало, и настораживало одновременно: как бы дамочка не настроилась на что-то лишком серьезное, хлопот потом не оберешься. Но приятно, черт возьми, когда рядом с тобой красивая женщина, которая так на тебя смотрит. Растешь в собственных глазах. Валерия всегда и везде держалась царственно-независимо… Опять! Господи, да сколько же можно!
Борис не чувствовал бы себя так комфортно, если бы знал, что именно в эту минуту Валерия, проведенная в специальную ложу для «особо важных персон», то есть такую, откуда было видно и слышно все, а сидящих в ложе увидеть можно было только со сцены, рассматривала зрительный зал и думала о том, что второй вечер подряд, кажется, приносит сплошные удовольствия, а такое везение следует ценить.
В ложе были предусмотрены все удобства, даже миниатюрный телевизор, мини-бар и стопка свежей прессы на специальном столике. Валерия налила себе грейпфрутового сока, плеснула в него чуть-чуть водки, с удовольствием откинулась на спинку кресла, и тут взгляд ее упал на обложку одной из газет, которую украшала фотография распростертой на асфальте мертвой женщины, а крупные буквы заголовка оповещали: «Смерть фотомодели: несчастный случай или сведение счетов?»