Семейные хроники Лесного царя. Том 2

— Зачем же тогда ты предлагаешь целоваться?

— Чтобы развеять морок иллюзий. Чтобы удостовериться. Избавиться от сомнений.

— А если я не хочу? — огорченно признался Руун. — Это будет больно, наверное, жить с потухшим сердцем, без всякой надежды.

— Ты должен. Ради меня. Ради себя самого, — настаивал некромант, не скрывая, что и ему страшно решиться на такой шаг.

— Черт с тобой, уговорил!

Руун порывисто обнял своего мага, потянулся поцеловать — но не прикоснулся к губам, предоставляя Сильвану право сделать ответное движение навстречу. Или не сделать.

Миг колебания. Сильван закрыл глаза и прильнул своими бледными, почти белыми губами к его ярким, вишневым с угольно-черными контурами. Слишком разные: снежно-холодный и пламенно-горячий, нежный и требовательный, неуверенный и готовый к покорности.

Почти минута их прошлого наяву. Словно не было целой жизни.

Сильван очнулся первым, оторвался, опустил голову, зашептал, чуть задыхаясь:

— Спасибо. Спасибо тебе за то, что было между нами.

— Нет, это ведь ты меня спас, — не отпускал его Руун. — Я хотел умереть, но ты дал мне смысл бороться за жизнь, с тобой мое существование перестало быть никчемным и пустым.

— Ты пробудил меня к жизни. — Сильван положил голову ему на плечо.

— Я любил тебя. — Дракон закрыл глаза, наслаждаясь оставшимися мгновениями. — Не прощай мне мою ложь. Не разрывай последнюю нить.

— Я тоже любил тебя. Не прощу, никогда.

— Всё-таки эльфы поганый народ — назначил меня дружком жениха! — неожиданно рассмеялся дракон. — Твой Яр издевается надо мной! Над нами!

— В бессмертной жизни слишком расточительно помнить обиды, — улыбнулся Сильван.

— Это точно, не годится портить себе печень и нервы на всю грядущую вечность. Врагов нужно убивать сразу.

— О чем это ты? — насторожился некромант.

— Да так, ни о чем.

Но Сильван не поверил, нахмурился, заглянул в глаза:

— Мир поэтому пожелал тебя оставить, чтобы ты помог ему отомстить князю?

— Ты отлично знаешь своего ученика, — оценил дракон. — А еще жаловался, что он рос без тебя. Наверстаешь потерянные годы без проблем, будешь с ним ближе, чем он с родным отцом. Хотя, ты же не станешь с ним целоваться? Или нет? Черт, зачем я это представил!

— Болтун, — снисходительно улыбнулся Сильван, поправил ему длинную челку — и легонько щелкнул по кончику носа: — Не вздумай ляпнуть такое при Милене!

— Свадьбу еще не сыграли, а ты уже сделался примерным мужем? — ухмыльнулся Руун.

Сильван ничего не сказал, просто смотрел ему в глаза. Дракон без лишних слов разжал руки. Некромант выскользнул из объятий.

— Пожалуйста, присматривай за Драгомиром, — попросил он, задержавшись в дверном проеме. — Ему досталось немало боли. Мы не можем позволить его сердцу очерстветь — именно сейчас он выбирает свою судьбу.

Он ушел, оставив после себя тепло в груди, сладость на губах и растерянность в опустевшем разуме. Словно всё, все чувства, мысли и устремления, кружившиеся бестолковым вихрем, разом улеглись в голове в идеальном порядке… И Руун не знал, что теперь ему делать и для чего жить дальше.

Руун Марр услышал шуршание у себя под ногами. Цветок, сорванный им и оброненный Сильваном на пол, поднялся на тонкие цыплячьи ножки и посеменил к ажурному ограждению балкончика.

— Стой, куда?! — воскликнул дракон.

Толком не понимая, зачем это ему нужно, он попытался поймать воришку романтичного мусора. Но шуликун, вцепившийся в растрепанный бутон, оказался очень проворным: выписывал неожиданные восьмерки между его ног, бегал зигзагами, шустро прыгал, ускользая прямо из-под пальцев и когтей. Руун не единожды по его милости приложился лбом о перила, умудрился сам себе наступить коленом на кончик хвоста, но всё-таки упустил мелюзгу. Победно запищав, шуликун удрал вместе со своей добычей, протиснувшись через одну из многочисленных дыр в ограждении балкона. Руун вскочил на ноги, высунулся наружу, перегнувшись через бортик — и проводил взглядом воришку, улепетывающего по отвесной стене.

Дракон усмехнулся: и вправду, зачем ему этот мусор? Хотел засушить цветок на память о последнем поцелуе? Так у него нет томика со стихами о любви, чтобы спрятать бутон между страниц. Не одалживать ведь для этого у Сильвана один из его талмудов по некромантии.

_________

Чтобы поставить щит над городом, требовалось немало сил, которых у Томила явно не хватало после недавно перенесенной тяжелой болезни. К тому же за короткое время обойти городские стены и подняться на каждую башню, чтобы замкнуть защитный круг — тут выдохнется даже здоровый человек. Тем более на верхней площадке каждой башни, на каждом столбе, поддерживающем остроконечные кровли, приходилось кропотливо писать тайные знаки и письмена — пером, выдернутым из хвоста черного петуха. Чернилами, в которые Томил щедро нацедил собственной крови.

— Возьми моей накапай! — неоднократно предлагал Рэгнет. — Тебя уже шатает!

Но Томил, заматывая порезанную руку тряпицей, упрямо отказывался:

— Колдовство будет привязано ко мне, ты не должен вмешиваться. Если что-то случится, возьми Нэбелин и бегите. Только ты сможешь увести ее отсюда.

— Как я могу не вмешиваться? — пожал плечами эльф, грустно улыбнулся. — Если ты погибнешь, она тоже быстро завянет. Кстати, кто тебя научил ставить магический купол?

— Щур. Не отвлекай меня, прошу.

— Прости. Я просто заметил кое-что знакомое в твоих заклятьях. Похожим образом мы прячем от чужих глаз свои замки.

— Возможно… — Томил невольно остановился, кончик пера замер над досками, покрытыми мелкими торопливыми письменами. Чернила бурого цвета быстро высыхали на поднявшемся холодном ветру. — Скорей всего Щура обучил этому сам Яр. Отец рассказывал, как они вместе останавливали таким способом коровью чуму, прокатившуюся по округе много лет назад. А после уже я закрывал город от набега речных разбойников.

Он оглянулся на эльфа, догадавшись, к чему тот клонит. Рэгнет же многозначительно усмехнулся:

— Забавно, но я знаю, кто обучил этим чарам вашего лесного царя.

— Полно болтать-то! — прервал разговор один из четверых дружинников, что сопровождали их по приказу князя. Впрочем, от парней тоже был толк — держали факелы. — Долго ли ведьмовать еще собираетесь?

Томил наградил нетерпеливого воина таким мрачным взглядом, что тот сразу заткнулся.

— Ш-ш, — одернул товарища дружинник постарше, — не суйся с указами к колдунам, а то сглазят, не дай боже! К кому тогда побежишь? К бате его, к лекарю? Гы-гы-гы!.. — сдавленно загоготал в кулак.

— А я что? — стушевался парень. — Я ничего, я про время только напомнил. Не разумею я, о чем они тут бубнят, мало ли что затевают?

Пока охрана негромко переругивалась между собой, выплескивая нервное напряжение, Рэгнет не терял время даром и нашел способ усовершенствовать защитный купол над городом.

— В лес он меня не пропускал, видите ли… — мурлыкал эльф, прикрыв глаза.

Он играл быстрыми пальцами на воздушных нитях заклинания. Под его руками в темной пустоте ночи ненадолго зажигались и тут же гасли хитро переплетенные полосы и линии, уходя веером к горизонту, он умело заплетал их в еще более запутанные петли, вставлял новые знаки и буквицы, мгновенно изменявшие прежний узор на противоположный.