Семейные хроники Лесного царя. Том 2

— Что такое? Ванечка?

— Тебе не нужно знать, как у нас было с Рууном, — негромко, но твердо произнес Сильван, завораживая ее прямым взглядом глаза в глаза. — У нас с тобой всё будет совершенно иначе. Так и должно быть — всё по-другому. Из меня никудышный любовник. Ты пока неопытна, слишком тороплива и порывиста. Нам не нужно сравнивать друг друга ни с кем. Мы будем учиться вместе — понимать, открывать друг друга. Тем более ты отлично справляешься с «учебой» сама, без всяких подсказок — каждую ночь с тобой мне всё легче сходить с ума и терять голову.

— Боже, какой ты у меня умный! Такие вещи говоришь с таким серьезным лицом, — улыбнулась она, сидя на нем. Пригладила ему волосы. Чмокнула в губы. — Люблю тебя!

— Я тоже тебя… кажется, — чуть слышно признался он.

— Я знаю, — самодовольно заявила Милена. — Иначе ты давно бы нажаловался на меня папке, и он бы тебя от меня спрятал. Но ты терпишь меня и мою порывистость. Так значит, всё-таки сходишь с ума? Значит, я не настолько ужасная любовница, м-м?

Сильван стиснул челюсти, уже жалея, что поддался на ее провокацию и наговорил сегодня слишком много лишнего, чего невесте и знать бы не надо.

— А своему дракону ты так же долго не поддавался? — мурлыкала Милена, пьянея от ревности и страсти. — С ним ты был таким же снежным недотрогой?

— Еще хуже, чем ты думаешь, — прорычал сквозь зубы Сильван.

Порядком разозлившись, он вспомнил, что всё-таки мужчина, пусть хилый, но всё равно сильнее капризной царевны. Сбросив ее с себя почти боевым приемом, освоенным за время путешествий в компании Ксавьера, он мгновенно поменялся с ней местами. Теперь Милена лежала под ним, раскрасневшаяся, пылкая, не отводя зовущих сияющих глаз. Он прижимал ее запястья к постели, удерживал, придавив всем телом, бедрами к бедрам, она с намеком стиснула его колено ногами…

— О, боже! — ойкнули от двери.

Оба обернулись, и Милена торопливо вскочила, спихнув с себя своего мага.

— Мирош? — встревожилась она, узнав по голосу. — Тебе чего? Случилось что-то?

Дверь снова приоткрылась, являя крайне смущенного младшего Яровича.

— Я послушал, у вас тихо, подумал, что вы уже спать легли, — пробормотал он в свое оправдание. — Хотел тихонько попросить Сильвана выйти ко мне на минутку, поэтому не постучал, чтобы обоих не разбудить…

— А если покороче! — потребовала ясности сестрица. Похлопала по кровати, чтобы братец подошел, сел и обстоятельно сказал, зачем явился в неурочный час.

Драгомир, пряча глаза, послушно подошел и сел, вполоборота, держа кисть левой руки за спиной.

— Тишка давно похрапывает, папка зарылся под корни и секретничает с Лесом, — оправдывался младший царевич. — А я вот…

— А тебе не спалось. И что ты учудил? — заранее нахмурилась Милена.

Сильван обошел кровать и сел по другую сторону от Драгомира. Взял его левую руку — и глазам не поверил.

— Решил попробовать драконье колдовство, — виновато опустил голову Мир. — Думал, что ничего не получится, но почему-то получилось. Только как теперь потушить, понятия не имею.

«Огонь! Он горит! Огонь!» — зачарованно зашептал Лес, завибрировали невидимые нити, пронизывающие дворец.

Ногти на левой руке стали черными с ярко-бордовыми полукружьями, вытянулись, напоминая когти — точно как у Рууна в человеческом обличии. Но хуже всего, что они горели. Не сгорали, не обугливались, не тлели. Просто каждая пластинка ногтя испускала свой маленький живой язычок пламени, ровный, бездымный, мягко светящийся зеленоватым светом. Драгомир в доказательство резко помахал рукой в воздухе — огоньки не удалось сбить, они не потухли, не посыпали искрами, просто ненадолго вытянулись в тоненькие, едва заметные глазу полоски. Но стоило остановиться, и язычки пламени стали опять короткими, с ноготь высотой.

— Ух ты! — поморгала Милена. Осторожно потыкала пальцем: — Они не горячие?

— Нет, чуть теплые, совсем не жгутся, — заверил Драгомир. — Только я боюсь ложиться спать с такой рукой, вдруг одеяло подожгу?

— В воду пробовал опустить? — предложил Сильван. Отвернулся, потер виски. Голос его зазвучал глухо, надсадно.

— Пробовал, они и в воде горят. Извините меня, — еще больше расстроился Мир.

— Ванечка? — забеспокоилась Милена о женихе, слезла с кровати. — Ты сам-то как? Мирош, он не выносит вида огня, а ты тут со своими когтями!

— Простите, — вскочил Драгомир. — Тогда я лучше пойду…

— Стой! Сядь, — велел Сильван. — Я справлюсь. Мы разберемся.

Он отчаянно тер глаза, чтобы прогнать картины из своего прошлого. Отмахнулся от Милены, попытавшейся вручить ему чашку воды попить. Царевна, испугавшись его бледного в зелень, совершенно нездорового вида, не растерялась — вобрала хороший глоток за щеки и прыснула ему в лицо мелкими брызгами. Сильван охнул от неожиданного «умывания», выразительно поглядел на перестаравшуюся невесту.

— Это чтобы ты в обморок не упал, — пояснила она.

— Спасибо, — буркнул некромант.

— А почему ты у Рууна не спросил? Это же его чары! — сообразила Милена, обернулась к брату.

— Я спрашивал, — уныло отозвался Драгомир. — Он вообще не понимает, как это у меня получилось. У него-то никогда ногти не горели. Вон он, за дверью ждет, со мной пришел.

— Куда Марру разобраться в твоем колдовстве! С тобой даже Яр не всегда может справиться, — раздраженно хмыкнул Сильван. — Дай-ка руку, еще раз посмотрю. Мда… Руун в совершенстве владеет даром огня, так как эта способность у него врожденная. Он не сумеет ни объяснить, как управляет потоками пламени, ни научить тебя своим фокусам. Да и сам он совершенно необучаемый, с другими видами колдовства у него всегда было плохо, ужасно плохо, элементарные заклятья выходят чёрте как, криво и…

И всё-таки Сильван не мог спокойно смотреть на охваченную огнем плоть, пусть даже не было ни намека на запах дыма и гари. Он отпустил руку своего растерянного ученика и, застонав сквозь стиснутые зубы, согнулся, почти касаясь головой колен, уткнулся лицом в сомкнутые ладони. Милена тревожно принялась обмахивать его краем простыни:

— Надо папку позвать, — решила она.

— Нет, он занят! — глухо в ладони рявкнул маг. Выпрямился, шумно вздохнул: — Пожалуйста! Дайте мне минуту. Я справлюсь, я в порядке. Я знаю, что нужно делать, всё-таки я твой наставник. Вот черт…

— Только не говори, что у Мирошки на самом деле трое отцов? — нервно хихикнула Милена.

— Нет-нет! — Сильван зажмурился, чтобы не видеть горящие ногти ученика, пробормотал: — Во всяком случае, здесь я точно не виноват. Если Яр взял что-то от Рууна, то сделал это сам, без моего участия и ведома.

Драгомир переглянулся с сестрой. Милена выразительно пожала плечами, продолжила обмахивать простыней.

— Ну, это на папку похоже, — заметила царевна, — он всегда был жадиной и собирал разные интересности, до чего только мог дотянуться.