Семейный портрет с колдуном

– Как ты мог украсть их?! – воскликнула я, не веря собственным ушам.

– Не вижу никакой сложности, - теперь я увидела улыбку прежнего Вирджиля.

Он считал, что поступил правильно, и ничуть не жалел о том, что сделано.

 - Но как ты мог решить их судьбу только по собственному желанию? вдруг бы их искали, - сбивчиво заговорила я, - вдруг бы их удочерила какая-нибудь хорошая семья?..

– Или не очень хорошая. И они превратились бы в служанок. А здесь вы жили, как принцессы.

– Совсем не оправдание, - сердито сказала я.
– А что произошло дальше?

– Кто-то узнал о детях в Мэйзи-холле, поползли слухи…

– …что ты развращаешь детей.

Вирджиль пожал плечами:

– Люди всегда болтали про Майсгрейвов. И не всегда – безосновательно, как видишь. Но я испугался, что королева узнает о тебе, и отправил твоих подруг в пансион в Эйкедже.

– Но меня не отправил.

– Я не мог с тобой расстаться, - он посмотрел мне прямо в глаза. – Уже тогда не мог.

Это было признание ещё сильнее, ещё глубже, чем обычное признание в любви. Но я хотела услышать совсем другое, и слова колдуна привели меня в замешательство, обескуражили…

– На что же ты рассчитывал, Джиль? – спросила я тихо. – Ты собирался вечно прятать меня?

– Нет, не собирался. Думал, ты вырастешь, я отправлю тебя в какое-нибудь маленькое и далекое графство. Надеялся, что ты станешь жить своей жизнью, выйдешь замуж, вырастишь детей… Я хотел, чтобы у тебя была обыкновенная, спокойная, счастливая жизнь…

Чем дольше он говорил, тем сильнее в моей душе разыгрывалась буря.

– Но вместо этого отправил в пансион на Белый Остров, лишив памяти! – прервала я сентиментальные мечты колдуна.
– Я не хотела уезжать, милорд Майсгрейв! Я хотела остаться с вами! Припоминаю, что даже предлагала пожениться.

– Ты была такой юной… - он играл моими волосами, накручивая пряди на пальцы, и взгляд был – мечтательный, как у юнца в лунном саду. – Ты ничего не знала о жизни. Я хотел, чтобы ты увидела других людей, завела настоящих подруг…

– Только и слышу – «я хотел», «я хотел»… Но ты не спросил меня, какую жизнь хочется мне, - сказала я веско. – Я не хотела расставаться с тобой. Мне нужен был только ты.

– Ты никого не знала кроме меня. Тебе не с кем было сравнивать.

– И ты решил, что мне надо сравнить тебя с другими мужчинами!

Вирджиль опустил ресницы, и я поняла, что угадала правильно.

– Такой могущественный колдун, - произнесла я со вздохом, - и такой глупец. Я места себе не находила в этом пансионе. Всё время убегала, потому что мне казалось, что надо кого-то отыскать. Теперь я понимаю, что искала тебя.

Он вскинул на меня глаза, а потом опять уставился куда-то в подушки.

– Ты стёр мою память, но не стёр чувства, - продолжала я.
– Вирджиль, нельзя играть чужими чувствами.

– Я не играл, - ответил он глухо.
– Я защищал тебя.

– Слишком часто ты это повторяешь!

– Но это правда, Эмили. В Саммюзиль-форде и на Белом Острове ты могла жить, никого не опасаясь. Никто не догадался бы искать там дочку Неистовой Джейн. О тебе никто не знал.

– Но как-то узнали, если напали на нас перед венчанием?

– Видимо, меня выследили, - признался он, покаянно. – Я старался быть осторожным…

– О, ты был куда как осторожен! – воскликнула я возмущенно. – Господин Самюэль! Обольстил ученицу пансиона, уговорил бежать с тобой!..

Некоторое время Вирджиль молчал, а потом ответил:

– Тогда я как с ума сошел. Но кто бы устоял на моем месте? Ты ведь такая… такая… - он прижал меня к себе и долго не отпускал.

– Я такая только для тебя, Джиль, - сказала я, когда он ослабил объятия.
– И по-прежнему ничего не хочу, как быть с тобой. Хоть ты и нагородил дел, и вел себя со мной отвратительно. Я ещё не решила, прощу ли я тебя.

– Не решила, простишь или нет, но хочешь быть со мной? – на его щеках появились ямочки, но улыбка получилась грустной.

– Разве может быть иначе? – теперь уже я прижалась к нему. – Разве ты не видишь, как тесно переплелись наши жизни? И даже когда ты отказался от меня, судьба все равно свела нас вместе. Но кто напал на тебя возле церкви? И почему?

– Это не имело к тебе отношения. Просто её величество волновалась о своём колдуне. И у неё были на это причины – колдун-то чуть не сбежал.

– А сейчас? – спросила я и затаила дыхание. – Сейчас мы можем сбежать? Бросить всё – и сбежать?

Он опять замолчал и молчал слишком уж долго, а когда заговорил, что заговорил совсем о другом:

– Знаешь, мне кажется странным, что из всех девушек Аселин выбрал именно тебя.

– Или я выбрала его, - ответила я с досадливым смешком, понимая, что он решил перевести тему. – Увидела твою копию – и сразу пропала. Я влюбилась в него с первого взгляда. С первого взгляда, Джиль. Хотя до этого танцевала с ним весь вечер, пока он прятался под маской.

– Словами, значит, он впечатления не произвел, - Вирджиль выглядел настолько самодовольным, что я не удержалась и дернула его за волосы.

– Как бы ты ни пытался заставить меня обо всем позабыть, сердце невозможно обмануть. Оно помнило мою любовь к тебе. Сначала я не понимала этого и злилась. Я должна была тебя ненавидеть, а вместо этого ревновала ко всем женщинам, что крутились вокруг тебя. И таяла от каждого твоего взгляда, от каждого прикосновения.

– Таяла? – он уложил меня на постель и провел кончиками пальцев по щеке, губам, шее, потом его рука спустилась ниже, приласкав мою грудь, и я выгнулась навстречу его ласкам, уже загораясь, уже желая большего.

Но спустя четверть часа, когда Вирджиль лежал на подушках, блаженно прикрыв глаза, я снова напустилась с расспросами:

– Тогда, перед помолвкой с Аселином… - начала я, и колдун сразу же посмотрел на меня – быстро и настороженно. Он боялся моих расспросов. По крайней мере, тех, что касались особых тем. – Перед помолвкой, - продолжала я, - когда ты пришел ко мне в спальню… Ты ведь опять хотел стереть мне память? Почему не стёр?

Он погладил меня по голове, по щеке, прежде чем ответить. Казалось, он никак не может утолить голод прикосновений, голод взглядов… Но я и сама ещё не насытилась этим в полной мере.