Семнадцатая
Шрифт:
– Что он ей читает? Что-то знакомое…
– Маленький Принц. Экзюпери. Но текст не так важен. Он может читать даже справочник или инструкцию по починке стиральной машинки. – пожимает плечами Сплетница: - слова тут не так важны. Важно место. Интонация. Общее пространство. То, что он – фактически не обращает внимания на мертвое тело. Место связывает их двоих. Отношение к мертвому – связывает их. Его поведение, его интонация – делают их сообщниками. Взгляни, теперь это уже не просто комната, в которой сидит странный мужчина и читает книгу, а на кровати сидит девочка, нет. Теперь это комната, в которой находятся
– Да уж. – отвечаю я, просто чтобы что-нибудь да ответить.
– … ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это ее, а не вас я поливал каждый день. Ее, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Ее загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для нее убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобы вывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, я прислушивался к ней, даже когда она умолкала. Она - моя. – звучит из динамиков ровный и приятный голос Старшего Друга и Наставника.
– Да знаю я эту глупую сказку! Заткнись уже, а то убью! – раздается другой голос. Детский. Я нахожу взглядом экран. Ампутация наконец подняла голову.
– Да неужели? – голос Старшего Друга и Наставника звучит так, словно он приятно удивлен чем-то и в то же время – немного насмешливо. Так говорят с детьми, которые чем-либо гордятся «а я выучил стишок!» или там «у меня чистые руки!». Приятно удивляются, но улыбаются, глядя немного свысока. Ты убьешь меня? Как мило. Ты даже умеешь убивать, это достижение… для твоих лет, конечно.
– ДА! – с вызовом говорит она, глядя ему прямо в глаза.
– Если ты знаешь эту сказку, то конечно знаешь, что именно сказал Лис Принцу. Он сказал… - и здесь Старший Друг и Наставник делает паузу. Оставляет место для заполнения. Так поступают учительницы в начальных классах, давая возможность детям назвать правильный ответ.
– Иди к черту. Можешь поцеловать меня в ... промежность! И ты и твоя подружка Тейлор. Я убью вас всех. – бормочет она, опуская голову: - буду убивать вас снова, и снова, и снова!
– Вот как. Ты расстроена, Райли. Что же тебя так расстроило? – участливо спрашивает Старший Друг и Наставник.
– Вы. Ты, она, вы все! Она убила Джека!
– И это расстроило тебя, потому что …
– Потому что Джек был моим другом!
– О, ну тут ты не права, дорогуша… - мужчина закрывает книгу и снимает очки, аккуратно складывая их и убирая в футляр.
– Что?! Смеешь подвергать мои слова сомнению?! Я убью тебя! И новое твое тело тоже убью! – Ампутация вскакивает на ноги, ее глаза мечут молнии, она поднимает руку.
– Он не «был твоим другом». Он – твой друг. – просто объясняет Старший Друг и Наставник и Ампутация замирает с поднятой рукой.
– От того, что он умер – разве ты перестала с
ним дружить? Ты изменила свое мнение о нем? Ты перестала считать его другом? Или перестала считать его человеком?– … - Ампутация тихо села на место и опустила голову.
– Что? Я не расслышал, извини. – мужчина наклоняется чуть вперед.
– Нет! Я сказала – нет! Он все еще мой друг!
– Ну вот. Видишь, это важно – говорить правду о своих чувствах. И тебе сразу стало легче, не правда ли?
– Я тебя ненавижу!
– И это хорошо. Это правильно. Как еще относиться к человеку, который читает тебе вслух? Раздражает, а?
– Бесит! Это бесит, ты меня бесишь, но больше всего меня бесит эта… нехорошая девочка Тейлор!
– Я заметил, что ты избегаешь пользоваться обсценной лексикой, Райли.
– Хорошие девочки не ругаются. Так Джек говорил. А он мой друг и я буду так делать!
– Вот как. Значит ты – хорошая девочка, да? – мужчина сцепил пальцы рук вместе и наклонился вперед: - давай поговорим об этом, Райли…
– Все. – Сплетница и отворачивается от экрана и выключает звук: - все. Она у тебя в кармане. Что ты с ней хотела сделать? Поднять Большую А? Знаешь, именно Ампутация может исправить то, что произошло с Ноэль. Кстати… на самом деле ей ни черта не двенадцать лет. Она только на вид маленькая девочка. Сделай ей тело, соответствующее ее биологическому возрасту и вот уже у нас в команде новый кейп. И имя ей выберем. Скажем… Девочка-Лисичка. Отсылочка к Маленькому Принцу, а? Или там – Аптечка. Сестричка Милосердия. Лечилка. Что-нибудь не связанное с хирургией.
– Вот зачем ты звук выключила? Я хотела послушать.
– Нечего его долго слушать. Сама не заметишь, как потом проснешься в дешевом мотеле за городом, между Феньей и Меньей. – отмахивается она: - кстати, а почему – в дешевом? Ты что, ему денег не дала? А, ну да. Ты не дала ему денег, думала, что он не справится без денег.
– Фенья и Менья – богатые девочки, привыкли к роскоши, они бы в клоповник с ним не пошли… ну я так думала. – признаюсь я: - а для того, чтобы по городу походить пары сотен долларов было бы достаточно.
– А он специально притащил их в клоповник и не дал оплатить нормальную гостиницу. – кивает Сплетница: - так сказать щелкнул тебя по носу.
– Жалко девчонок. Пусть даже они из Восьмерок, но все равно жалко. – говорю я: - я ему уже внушение сделала, а что толку. Он же теперь из них веревки вязать может. Скотина такая.
– Между прочим, он вполне себе моногамен. – замечает Сплетница: - ну, как… в смысле верен своим женщинам. И в состоянии позаботиться о них. Так что еще неизвестно где им лучше будет. Тем более, что он – в твоем Легионе, а значит и они теперь будут. Всех их вместе собери! – напевает она.
– Это не моя инициатива. – открещиваюсь я: - это все он.
– На каком-то уровне репутация и Вселенная уже сами отвечают на твои просьбы. Что с Мэдисон? Дай-ка угадаю – ты ее отпустила, но она отказалась уходить. Ты видела что она в спортзале творит? Ее личность претерпела значительные изменения… у нее в голове, также как и у тебя – другая личность. Но в ее случае – она не обладает способностью Мясника, а значит одна ее личность поглотила вторую. Мэдисон Клементс больше нет. Есть некто, кто обладает всеми ее воспоминаниями, но не она.