Серафима спешит на помощь

Хьюго же сначала попытался командовать, и бегать по поляне, и везде совать свой нос, но кажется, приступ дался ему нелегко, и он потом просто сел на бревно рядом со мной. Фляжка у него была своя, а еды принёс Бриан — пробегая мимо. Более того, в той фляжке у него оказалось вино, и мне оно тоже было предложено, и я не отказалась.

Ну да, сейчас нужно было решить с разбойниками, пленными и награбленным имуществом, а потом уже соображать, что там ещё дальше.

В итоге я так поняла, что главных разбойников повязали, тех, кто попроще, и кто клялся, что никого не убивал — под присмотром заставили наводить порядок в лагере. А я сказала, что в самой большой избушке забаррикадировались пленные, и если их убедить в безопасности, то они выйдут и расскажут, кто тут есть кто, кто только воровал, кто убивал, а кто и ещё какими дурными делами занимался.

Общаться с пленными пошёл сэр Бриан — и правильно, рыжий будет тупить и таращиться, а лысый ещё скажет чушь какую-нибудь, и всё пойдёт прахом. А нужно, чтобы пленники поверили и были готовы рассказать, что тут вообще творилось. Мне стало интересно, я поднялась и тоже пошла поглядеть.

— Ты куда, миледи Серафима? — встрепенулся задремавший было Хьюго.

— Я тут, помогу Бриану наладить контакт с пленниками. Ты сиди, да? А как мы поймём, куда тебя можно положить и не кантовать, так сразу и положим.

— Зачем же так, госпожа Серафима, я вполне способен стоять на ногах, — начал было он, но я его тормознула.

— Значит так, драгоценный мой лорд Хьюго. Слушай сюда, — села рядом, уставилась на него. — Ты тут вот только что сначала рвал на кусочки разбойников голыми руками, хоть вроде сначала и договаривались применить их как-то по-другому, насколько я помню. А потом лежал и рычал, и не наносил ущерба людям и имуществу только потому, что друзья твои не растерялись и втроём тебя держали, и далось им это как-то непросто. И в себя ты пришёл каким-то чудом, как я понимаю, или же при помощи какой-то матери — я не въехала пока, во что вы тут верите. И ноги-то твои, я гляжу, трясутся отчего-то. То есть, я понимаю, от чего, после такого приступа должно быть капец несладко. И если ты сейчас куда-нибудь попрёшься и по дороге завалишься, никому лучше не будет. Вот скажи честно, ты доверяешь своим друзьям?

— Ричарду, Роберту и Бриану? Как самому себе.

— Вот значит расслабься и сиди. Они всё равно тебе рассказывают про всё, что тут делают, так ведь?

— Так, — вроде он стал смотреть более осознанно, что ли.

— Вот и славно. Сиди и наслаждайся. Говорят, можно бесконечно смотреть на то, как горит огонь, как течёт вода и как другие работают. Самый тот случай, как по мне, сиди и смотри.

— А ты куда?

— А я уже наладила контакт с теми пленниками, мы ж вместе сидели. Мне там голову залечили, а потом я их в самую большую избушку собрала и велела запереться изнутри. Вот они там и сидят. И я вижу, что не хотят никому открывать, и я их в целом понимаю. Но готова пойти и помочь Бриану с ними договориться.

Хьюго оглядел меня с головы до ног, будто в первый раз увидел.

— Хорошо, миледи Серафима, ступай, и пусть благословят тебя боги, тёмные и светлые. Тебе удаётся всё, за что ты берёшься.

— Да ладно, — не поверила я. — Не всё, ой, не всё.

Когда я дошла до домика с пленниками, то увидела, что к кошаку присоединился жрец Остамир, и они вдвоём уговаривали отпереть и выйти. А изнутри говорил кто-то из девчонок, говорил жёстко и злобно, что не верят и не выйдут.

— Девоньки, меня помните ещё? — я бесцеремонно вклинилась в разговор.

За дверью-столешницей, к которой, по ходу, привалилась изнутри куча народу, слышался какой-то шёпот и возня, изредка можно было разобрать возгласы вроде «она — не она».

— Ну давайте, кто-нибудь выглянет и посмотрит, я или не я. Пока не стемнело, да? Госпожа Эдит, например, она не перепутает. Здесь со мной сэр Бриан, он достойный воитель, и жрец Остамир. А ещё тут лорд Хьюго, он, правда, едва живой и на бревне сидит, а сэр Ричард и сэр Роберт ходят, его именем вяжут разбойников и вообще наводят порядок. Чтобы проверить это, кому-то из вас нужно выйти наружу. Выйдите и убедитесь.

Я не то, чтобы специалист именно по уговариванию, но — доводилось, что уж. И сработало — столешница зашевелилась, и из-за неё выбралась именно госпожа Эдит. Отряхнула платье от земли, сурово оглядела обоих мужиков — и рыцаря, и жреца. Потом осмотрела меня.

— Да, верно, это та самая девица, что с нами здесь сидела, с разбитой головой была, — подтвердила она.

— Ну вот, а это люди, которые пришли разобраться с разбойниками. Вас накормят, выслушают, и вернут домой. Хотите домой?

— Я хочу домой! — из-за столешницы выбрался тот самый мальчик, который был одет получше и утверждал, что он чей-то племянник.

— А вы у нас кто, уважаемый юноша? — поинтересовался Бриан.

— А я племянник лорда Свона! Меня зовут Бертран Блаунт!

— Так-так-так, это вы, значит, сбежали от воспитателя, куда-то ускакали на прогулке, и вас уже неделю оплакивает ваша почтенная матушка? — спросил жрец.

О как, пропажу идентифицировали, отлично. Теперь нужно сдать родным.

— Да, это я, — засопел мальчишка и уставился на свои сапоги.

Жрец тут же принялся многословно благодарить каких-то разнообразных богов, светлых и тёмных, а я взяла мальчишку за руку и отвела на то бревно, где собирали увечных.

— Вот, сиди рядом с лордом Хьюго и никуда не уходи, понял?

У того ах глаза засверкали — как, он будет сидеть рядом с самим лордом Хьюго? Тот, правда, ничего не понял, кажется, вообще спал. А тут проснулся и хлопал глазами на мальчишку и на меня. Но я оставила их разбираться самих, и пошла обратно к пленникам.

Там дело пошло — госпожа Эдит убедила остальных, что опасности нет, Бриан сообразил, что выходить наружу им совершенно не обязательно, ибо женщины и дети, и поэтому пусть остаются в доме, а если тесно, то пусть займут ещё один дом. И если кто-то готов заняться вопросами ужина, то пусть выходят и помогают, потому что ночевать все будут здесь, а соображать, кого куда доставить — уже утром.

Так и сталось — госпожа Эдит и ещё две женщины пошли к самому большому костру, и там с кем-то из парней Хьюго взялись что-то варить. Связанных разбойников загрузили в третий домик, и поставили вокруг стражу, а когда я спросила, где ночевать приличным людям, то сначала меня не поняли, а потом предложили идти и спать с пленниками. Ага, в переполненной избушке, конечно.

В общем, на ужин была каша с какими-то кореньями, потом расписали стражу на ночь и попадали спать. Мой доблестный маг сказал, что будет спать под боком у своей скотины, а я подумала, и пошла туда же. У него отменный тёплый бок, я проверяла. Мы обустроили норку под дырявым крылом, оказалось забавно. Скотина раскинула крыло — будто специально, и в ответ на мой вопрос — неужели так удобно, Хьюго только плечами пожал. Так вот, мы постелили на землю плащ, накрылись ещё одним, а сверху нас накрыли дырявым крылом.

Спокойной ночи.

Глава 14. В большом хозяйстве все пригодятся

Ночь спали, как убитые — после такого дня немудрено, конечно. А утром проснулись от воплей и ругани. Хьюго завозился, мы расплели руки-ноги — ночью было откровенно холодно, а дырявое крыло нашей скотины — так себе утепление. Вот и переплелись, как детёныши в гнезде. Сейчас же он, кажется, не сразу сообразил, что происходит, потом встряхнулся, быстро поцеловал меня и выкатился из-под крыла наружу. Я ещё некоторое время поленилась и пожмурилась — потому что под плащом было тепло, а снаружи, очевидно, нет, и вообще меня никогда, наверное, не целовали с утра с такой регулярностью, да и вообще не целовали с утра, некому было. Пришлось сказать себе строго — Симка, успокойся и не воображай лишнего. Ты тут для дела, а то, что это дело неожиданно связано со всей этой поцелуйной хренью, ну… ну просто таковы правила, и всё. Не более.