Сердце Черного Льда [С иллюстрациями]

— Мой отец, — горло у Михи перехватило, стоило заговорить об Алане. Он откашлялся. — Мой отец говорил… говорит: «Не тот Мастер, у кого на груди цепь. А тот, у кого в груди сердце горит за дело».

Первый раз Миха увидел, как Друз улыбается. Между зубов у него была щербинка.

— Хороший. Отец твой, — сказал он. — Чего звал?

— А что вы тут делаете? Чините «Молотобойца»?

— Чинят, когда сломано, — назидательно сказал Друз.

Он помог Михе спуститься к нему в люльку. Тронул рычаг, опуская ее вниз, к бедру паровоина.

— Хватайся здесь, — Друз указал на незаметный с первого взгляда поручень. — Потом здесь. Лезь назад.

Они перебрались в тыл «Молотобойца», на небольшую площадку, которую обычно занимал Дерих. О ее предназначении Миха смутно догадывался.

Друз окончательно навел ясность.

— Котел, — знаменитый тычок ладонью. — Заслонка. Ведра. Воронка. Сюда заливать, если перегрев.

Про ужасы перегрева Миха был наслышан. В долгом бою Рыцаря подстерегал не только противник, но и опасность свариться заживо внутри собственного паровоина. Чем больше паровоин, тем больше котел, тем больше опасность.

Приспособление в виде саламандры с далеко высунутым языком отмечало нагрев котла. Внутри языка стеклянная трубка с красной жидкостью. Чем горячее котел, тем дальше ползет жидкость. Хорошо, если рыцарь заметит и вовремя спустит пар или остановит котел. Ведь в горячке битвы может быть не до того. И тогда горячка наступит уже не в переносном смысле.

Другая беда, если температура и давление в котле упадут слишком низко. Грозная машина остановится, превратится в мертвого истукана.

— Лопата. Топливо. Подбрасывать, когда котел остывает.

Чтобы беды не случилось, паровоин таскает на спине короб с углем, в котором искрятся драгоценные кристаллы флогистона. Задача механика, дежурящего на тыловой площадке, схватить в нужный момент лопату, открыть заслонку и накормить пылающее нутро машины.

— «Молотобойцев» собирают в Никте, — Друз постучал кулаком по заслонке с гербом портового города. Нутро паровоина ответило гулом. — Котлы у никтийцев никудышные. Греются, не держат пар. Хлам.

— А где хорошие котлы? — спросил Миха.

— В Валите. Хорошие. Но дорогие. Дешевле у нас из серебра отлить.

Из впалой груди Друза вырвалось сипение. Мастер-старьевщик пошутил и смеялся над собственной шуткой.

— Перебрали с Дерихом котел по частям, — сказал он, отсмеявшись. — Вентили новые. Заглушки новые, винтовые. Нагреваться будет в два раза быстрее. Горючки жрать в два раза меньше. А если за эту ручку дернуть… лучше не дергать, конечно.

Ручка из начищенной меди, притулившаяся сбоку от саламандры-термостата, явно была новым приобретением «Молотобойца». Друз не поленился снабдить ее предупреждающей красной биркой.

Михе было страшно интересно, что делает ручка, но Друз уже рассказывал дальше.

— Справа. И слева. Снарядные лебедки. Пушки наверху. Ящики по пять ядер. Лебедки крутить вручную. Перезарядка вручную из кабины. Прошлый век.

Снарядные ящики хранились под площадкой механика. Сейчас место там пустовало.

— Ломал голову долго. Придумал. Лебедки запитал от ножного привода. Поставил ящик, пнул рычаг. Поехало наверх. С перезарядкой труднее. На новых ходоках южан пороховой газ отводится из каморы. Толкает снаряд, досылает в ствол. Здесь нельзя так. Пушки надо менять целиком.

У Михи закружилась голова. Вот как, оказывается все сложно!

— Менять нельзя. Что делать? Обратно придумал. Паром из котла толкать ядра. Сделал отводы из центральной трубы. Выстрел открывает заслонку. Пар в отвод. Ядро в ствол. Заслонка на место. Работает? Работает. Скорострельность в три раза. Тах-тах-тах!

— Как замечательно вы придумываете, — искренне похвалил Миха.

— Это что! — Друз увлекся. — Наверх сейчас поедем. Покажу, что с руками придумал. «Буйволу» ковш можно оторвать.

К сожалению, узнать всю подноготную переделок, коснувшихся «Молотобойца», Михе не довелось.

17

Из сарая появились трое — Тинкин, Дерих и незнакомый Михе здоровяк с обритой головой. Лицо у Дериха, шагавшего впереди, было озабочено до крайности.

— Быстро слезай, малец, — рявкнул он, задирая голову. — Друз, братка, мне сильная нужда отлучиться. Справишься без меня?

Друз молча развел руками. А что делать? Справлюсь.

Миха, надувшись за «мальца», спрыгнул на землю.

— Здравствуйте, — сказал он, глядя поверх макушки Дериха на здоровяка.

Вблизи стало понятно, что лыс тот от природы. Да и не только лыс. На круглом мягком лице не росли ни брови, ни усы с бородой.

«Эге, — подумал младший Атмос. — Не иначе болел детина».

Позже Миха узнает, что болезнь зовется «брадобрей Толоса». И болеют ею преимущественно грабители могил, подвизавшиеся в окрестностях проклятого города.

— Это Миха, наш приятель, — вылез вперед Тинкин. — А это Лат, новый знакомец Дериха.

— Червяком прозывают, — густым голосом сказал Дат, пожимая руку Михи.

Рука у Лата оказалась не просто холодная. Ледяная. Миха поспешил натянуть варежку, сжал несколько раз окоченевшие пальцы.

На толстых пальцах Лата он успел заметить синие каторжные метки. Интересно, что за дела у него с Дерихом?

— Кончайте болтовню, — пробурчал недовольный карлик. — Развели тут поклоны с рукопожатиями. Мы, в общем, с тобой, Лат, договорились?

— А как же. Все на мази.

— Тогда прощаемся.

К счастью, снова ручковаться с Латом не пришлось. Кивнув всем, он натянул на голову капюшон и, ссутулившись, потопал прочь.

— Тинкин, ты остаешься с Друзом, — распорядился Дерих. — Следи, чтобы с ним и с паровоином все было в порядке. Если что, не геройствуй, зови стражу. В Пароме Железноликие нарываться не станут. Здесь они не в силе.

— Понятно, — кивнул сквайр. — Следить. Не геройствовать, звать стражу.

— Не пить.