Сердце дьявола

– Надеюсь, у вас все получится, – улыбнулся Влад, которому о таинственной Музе Максима по секрету рассказала Соня. Ей поведала об этом Хадижа, а той, в свою очередь, сообщил обо всем Роберт, едва за товарищем захлопнулась дверь. Максу оставалось лишь посмеяться над тем, с какой скоростью в их компании распространяются слухи. – Тебе пора найти свое собственное счастье, – с улыбкой добавил друг.

– Да уж, надеюсь, никто из вас не будет претендовать на немертвую! – Максим совсем не был уверен, что у них с Констанцией все настолько серьезно, как хотелось думать товарищам. Более того, он сомневался, что хочет связывать себя с кем-то. Однако он никого не пытался переубедить, а потому все продолжали радоваться за него. В любом случае ему было хорошо с вампиршей, а это само по себе стоило многого. На данном этапе на большее Максим не претендовал.

К концу августа темная красотка успела основательно войти в его жизнь и глубоко запустить свои корни. Она приезжала к нему домой не реже двух, а то и трех раз в неделю. Они вместе бродили по ночным улицам, вместе охотились, вместе ходили в кино на сеансы для взрослых, а иногда даже посещали рестораны, хотя ничего, кроме воды, никогда не заказывали.

В последний день лета они снова встретились в условленном месте, которое приглянулось Констанции еще задолго до знакомства с Максимом. Они взялись за руки и, страстно поцеловавшись, вышли из-под сени деревьев, чтобы немного пройтись. Вечер был теплым, ничто не предвещало скорого прихода осени. Они брели куда глаза глядят и разговаривали о всякой ерунде.

– Одна моя подруга считает, что лучше ничего не помнить о своем прошлом. – Разговор о том, что тревожило обоих вампиров, заходил у них при каждом свидании. Тема утерянных воспоминаний неустанно кружилась в бессмертных головах, заставляя вновь и вновь обсуждать то, о чем давно все было сказано.

– В чем-то она, конечно, права, – согласился Максим, поправляя выбившуюся из прически Констанции прядь волос. – Только она понятия не имеет, каково это – ничего не знать о самом себе. Когда я служил Сантьяго, порой мне казалось, что я схожу с ума. Образы вертелись в голове, но я не мог понять, что они значат. Мне снились сны, но я не узнавал лиц тех, кого видел. Я все время боялся, что убью кого-то, кто был дорог мне прежде.

– Катя думает, что лучше все начать заново, чем знать, как могла бы сложиться жизнь и как вышло. Она никак не может смириться с обращением.

– Говорят, с теми, кто до обращения был смертным, такое случается часто. Но, думаю, это не оттого, что они помнят свое прошлое, а потому, что их мозг не был готов к подобным переменам. Воители, давно переставшие быть людьми, после очередного ритуала меняются не так сильно. Вместе со знаком мы получаем иную мораль и способности. У нас больше знаний и умений. Антон, мой брат, который изучил всю библиотеку Линды, уверен, что тут дело в психике. Когда воитель становится вампиром, его внутреннее «я» сохраняется, пусть оно и заблокировано из-за магический связи знака с гранью. По сути, такие, как мы, меняют одного господина на другого, у нас появляется новый дом и новые друзья, но принципиально все остается по-прежнему. Со смертными другая картина. Еще вчера они спокойно пили пиво где-нибудь в пабе, надеясь, что не подхватят грипп. И вот они уже бессмертные и должны платить за вечность, постоянно находясь на линии фронта. Они были хозяевами своей коротенькой жизни, а кем стали? По сути, рабами. И их выбор, как правило, не был добровольным. Мы сами принимали решение, а значит, имели определенный склад личности, они же попали во власть обстоятельств.

Констанция ничего не ответила на длинный монолог Макса. Некоторое время они шли молча. С неба упало несколько капель дождя. В кронах деревьев зашумел ветер. Ноги несли их туда, где неизменно заканчивалась каждая их встреча – домой в Максиму.

Вампир открыл дверь и нащупал выключатель лампы. Голубоватый свет зажегся сразу везде, прогоняя тени из всех уголков квартиры. Констанция сняла легкую куртку и, разувшись, прошла в гостиную. Максим уже готовил Кровавую Мэри на вампирский манер.

– Линда договорилась с банком крови? – поинтересовалась девушка, принимая из рук любовника бокал.

– Да. Теперь мне необязательно рыскать по городу, словно голодному зверю, – ответил Макс, касаясь ее бокала своим.

– Ты и есть зверь, милый, – пригубив напиток, кокетливо сообщила Констанция. – Причем опасный зверь. Такой же, как я…

Голос вампирши сделался чуть хриплым. Она залпом допила коктейль и без романтических прелюдий бросилась на шею Максиму. Бордовый уже успел привыкнуть к неожиданным перепадам ее настроения и не особо удивился, когда от грусти и меланхолии меньше чем за пять секунд она перешла к обжигающей сексуальности.

Ткань, из которой была сшита одежда, не выдержала натиска сильных пальцев, и рубашка Макса, треснув по швам, упала на пол. За ним последовал крохотный топик Констанции. Досадную преграду из двух пар джинсов устранили таким же образом, просто порвав на куски. Возиться с застежками уже не было сил. Страсть, которую вампирша разжигала в Максиме, могла спалить дотла, не хуже открытого огня. Но в ней было приятно раствориться без остатка. Именно это больше всего и нравилось светлому в этой девушке. Умение заставить мозг полностью подчиниться инстинктам.

– Ты сумасшедшая, – прошептал он, когда Констанция повалила его на журнальный столик, не выдержавший вес двух немертвых тел. В спину впились осколки стекла, но это только разогрело желание, и Максим, не сдерживаясь, впился в губы подруги жестким поцелуем. Она откликнулась на его зов, прижавшись всем телом к прохладной груди любовника…

Звонок в дверь заставил парочку замереть.

– Не открывай, – прошептала Констанция, покусывая острыми, как бритва, зубами мочку уха Максима, тем самым доводя его до исступления. Звонок прозвенел вновь, не дав вампиру забыть о нежданном посетителе, томившемся за дверью. У него не было ни одного предположения, кто бы это мог быть.

– Надо посмотреть, кого там принесло, – вздохнул он после третьей трели и неохотно поднялся на ноги.

– Рубашку накинь, – посоветовала вампирша, перекатываясь на спину. Стекло хрустнуло под ее кожей, не причинив существенного беспокойства. Максим на секунду исчез в спальне и появился уже в банном халате. Кто бы ни зашел к нему в гости, вряд ли его смутит разобранный вид хозяина, особенно если учесть, что стрелки часов указывали на половину второго ночи.

Осторожно прикрыв дверь гостиной, чтобы гость не видел расслабляющейся на полу обнаженной Констанции, он неторопливо направился в прихожую, подгоняемый неумолкающим звоном колокольчиков.

– Привет, Максик! – завопила Хадижа, переступая порог. – Я на минутку. Роберт вчера забыл у тебя бумажник, а я как раз проезжала мимо и решила забрать. Надеюсь, я тебя ни от чего не отвлекла? – тараторила арабка, обвив тонкими ручками шею вампира.

– Как тебе сказать, – усмехнулся Макс, которого непосредственность Розовой иногда ставила в тупик. – Сейчас принесу бумажник.

– Отлично. А чаем угостишь? – продолжила щебетать Хадижа. Она успела разуться и скинуть короткий плащик. Вид у нее был самый решительный. Судя по всему, она твердо вознамерилась остаться в гостях еще как минимум на час.

– Э, сейчас не самое удобное время, Хадижа, – попытался остановить подругу Максим. – Дело в том, что я не один.

– Вау! – заголосила Розовая, подпрыгнув от восторга. – У тебя загадочная мадемуазель Констанция. Ребята обзавидуются, когда узнают, что я с ней познакомилась, а они нет.

Бордовый обреченно вздохнул. По опыту зная, что цунами остановить проще, чем Хадижу, которая нуждалась в удовлетворении своего любопытства, он покорно отошел от двери в комнату. Почему-то у него не возникало сомнений, что операция под кодовым названием «знакомство с подружкой Максима Дубровина» была тщательнейшим образом спланирована его друзьями, а Хадижу отправили на передовую как единственного человека в команде, на которого невозможно сердиться.