Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы

Репейник как леший косматый

Буянят под рог ветровой.

Лопух не помянет и лошадь,

Дубового хвороста ношу

Оплачет золой камелек.

И в старой сторожке объездчик,

Когда темень ставней скрежещет,

Затянет по мне тютюнок,

Промолвит: «Минуло за тридцать,

Как я разохотился бриться

И ластить стрельчатую бровь;

Мой друг под луною дубовой,

Где брезжат огарками совы,

Хоронит лесную любовь!»

И глаз не сведет до полночи,

Как пламя валежину точит,

Целует сухую кору...

А я синеватою тенью

Присяду рядком на поленья,

Забытый в ненастном бору.

В глаза погляди, Анатолий,

Там свадьбою жадные моли

И в сердце пирует кротиха!..

Дубы осыпаются тихо

Под медно-зеленой луной.

Лишь терний да вереск шальной

Буянят вдоль пьяной дороги,

Мои же напевы, как ноги,

Любили проселок старинный,

Где ландыш под рог соловьиный

Подснежнику выткал онучки.

Прощайте, не помните лихом!

Дубы осыпаются тихо

Рудою в шальные колючки.

Январь 1933

499

Шапку насупя до глаз,

Спит «Не доскачешь до нас»,

Старый колдун городишка, —

Нос — каланчевая вышка,

Чуйка — овражный лопух...

Только б ночник не потух!

Снова кручинится деду,

Некому дрёмы поведать.

Ясени в лунных косынках,

Садик в росистых барвинках,

В хворосте спят снегири...

Где вы, глаза-купыри,

В травах стрельчатых ресниц,

Локон пьяней медуниц?

Тянет ответно ночник:

«Впредь не влюбляйся, старик!»

Плюнуть бы дурню в бельмо:

Сердце не знает само,

Двадцать ему или сотни!..

Где ты, мой цветик болотный?!

В срок я доштопал коты,

Мягко подрезал кусты,

Зерен насыпал щеглу,

Жучку приветил в углу,

Сел на лежанку совой,—

Где ты, подснежник лесной?!

Сумерки дратвы длинней,

Ночи — одер без вожжей —

Тянут чугунный обломок,

Чтоб улыбнулся потомок

Виршам на нем пустозвонным:

«Умер, в щеглёнка влюбленным».

Тяжек могильный колпак...

Вспыхнул за окнами мак

Битвенным алым плащом,

Видится меч и шелом,

Сбруя с арабской насечкой:

«Грозный, тебе ли за печкой

Тени пустые ловить?!»

Только любви не избыть!

Подвиг ли, слава ли, честь ли?

Что там? Колеса да петли!

Терпкая пытка моя!..

Тянется веткой заря

В просинь сутулого зальца...

Выстрел иль хрустнули пальцы?

Ах, то щегленок старинный

Утро вплетает в седины —

В чуйку, в худую постель!..

Где ты, лесная свирель?!

Январь 1933

500. Моему другу Анатолию Яру

Продрогли липы до костей,

До лык, до сердца лубяного

И в снежных саванах готовы

Уснуть навек, не шля вестей.

В круговороте зимних дней,

Косматых, волчьих, лязгозубых,

Деревья не в зеленых шубах,

А в продухах, в сквозистых срубах

Из снов и морока ветвей.

10 Продрогли липы до костей,

Стучатся в ставни костылями:

«Нас приюти и обогрей

Лежанкой, сказкою, стихами!»

Войдите, снежные друзья,—

В моей лежанке сердце рдеет,

Черемухой и смолью мреет

И журавлиной тягой веет

На одинокого меня!

Подснежниками у ручья

20 Погрейтесь в пламени сердечном,

Пока горбун — жилец запечный —

Не погасил его навечно!

Войдите!.. Ах!.. Звездой пурговой

Сияет воротник бобровый

И карий всполох глаз перловых!

Ты опоздал, метельный друг,

В оковах льда и в лапах пург

Остыла грудь, замглился дух!

Вот сердце, где тебе венок

30 Сплетала нежность-пастушок,

Черемуха и журавли

Клад наговорный стерегли:

Стихов алмазы, дружбы бисер,

Чтоб росомахи, злые рыси

Любимых глаз — певучих чаш

Не выпили в звериный раж,

И рожки — от зари лоскут