Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы
Шрифт:
И... ринул страшный приворот!
Со стоном обломилась льдина...
Всю ночь пуховая перина
Нас убаюкать не могла.
Меж тем из адского котла,
Где варятся грехи людские,
3640 Клубились тучи грозовые.
Они ударили нежданно,
Кровавою и серной манной
В
Когда на Вятке белят холст,
А во незнаемой губерньи
Гнут коробьё да зубят гребни,
И в стружках липовых лошкарь
Старообрядческий тропарь
Малюет писанкой на ложке!
3650 Ты показал крутые рожки
Сквозь бранный порох, козлозад,
И вывел тигров да волчат
От случки со змеей могильной!
России, ранами обильной,
Ты прободал живую печень,
Но не тебе поставит свечи
Лошкарь, кудрявый гребнедел!
Есть дивный образ, ризой бел,
С горящим сердцем, солнцеликий.
3660 Пред ним лукошко с земляникой,
Свеча с узорным куличом,
Чтоб не дружить вовек с сычом
Малиновке, в чьей росной грудке
Поют лесные незабудки!
* * *
Двенадцать лет, как пропасть, гулко страшных.
Двенадцать гор, рассеченных на башни,
Где колчедан, плитняк да аспид твердый
И тигров ненасытных морды!
Они родятся день от дня
3670 И пожирают то коня,
То девушку, то храм старинный
Иль сад с аллеей лунно-длинной
И оставляют всюду кости,
Деревья и цветы в коросте,
Колтун на нежном винограде,
С когтями черными в засаде.
«О горе, горе!» — воет пес,
«О горе!» — квохчет серый дрозд.
«Беда, беда!» — отель мычит.
3680 Бедою тянет от ракит.
Вот ярославское село —
Недавно пестрое крыло
Жар-птицы иль струфокамила,
Теперь же с заступом могила
Прошла светелками, дворами...
По тихой Припяти, на Каме,
Коварный заступ срезал цвет,
И тигры проложили след.
Вот нива <с> редкою щетиной,
3690 В соломе просквозила кровь.
(Посев не дедовский старинный —
Почтить созвучием — любовь,
Как бирюзой дешовку ситца,
Рублёвской прориси претится).
Как будто от самой себя
Сбежала нянюшка-земля,
И одичалое дитя,
Отростив зубы, волчий хвост,
Вцепилось в облачный помост
3700
И хрипло лает на созвездья!..Вон в берендеевском уезде
За ветроплясом огонек —
Идем, погреемся, дружок!
Так холодно в людском жилье
На Богом проклятой земле!..
Как ворон, ночь. И лес костляв.
Змеиные глаза у трав.
Кустарником в трясине руки —
Навеки с радостью в разлуке!
3710 Вот бык — поток, рога — утес,
На ребрах смрадный сенокос.
Знать, новоселье правят бесы
И продают печёнку с весу,
Кровавых замыслов вязигу.
Вот адский дьяк читает книгу,
Листы из висельника кожи,
Где в строчках смерть могилы множит,
Бескрестные, как дом без кровли!..
Повышла Техника для ловли, —
3720 В мереже, рыбами в потоке,
Индустриальные пороки —
Молитва, милостыня, ласка,
В повойнике парчовом сказка
И песня про снежки пушисты,
Что ненавидят коммунисты!
Бежим, бежим, посмертный друг,
От черных и от красных вьюг,
На четверговый огонек,
Через Предательства поток,
3730 Сквозь Лес лукавых размышлений,
Где лбы — комолые олени —
Тучны змеиною слюной,
Там нет подснежников весной,
И к старым соснам, где сторожка,
Не вьется робкая дорожка,
Чтоб юноша купал ресницы
В смоле и яри до зарницы,
Питая сердце медом встречи...
Вот ласточки — зари предтечи!
3740 Им лишь оплакивать дано
Резное русское окно
И колоколен светлый сон,
Где не живет вечерний звон.
Окно же с девичьей иголкой
Заполыхало комсомолкой,
Кумачным смехом и махрой
Над гробом матери родной!
Вот журавли, как хоровод, —
На лапках костромских болот
3750 Сусанинский озимый ил,
Им не хватило птичьих сил,
Чтоб заметелить пухом ширь,
Где был Ипатьев монастырь.
Там виноградарем Феодор,
В лихие тушинские годы,
Нашел укромную лозу, —
Собрать алмазы, бирюзу
В неуязвимое точило...
«Подайте нам крупицу ила,
3760 Чтоб причаститься Костромой!»
И журавли кричат: «Домой,
На огонек идите прямо,
Там в белой роще дед и мама!»
Уже последний перевал,
Крылатый страж на гребне скал
Нас окликает звонким рогом,
Но крест на нас, и по отрогам
С хоругвями, навстречу нам
Идет Хутынский Варлаам,
3770 С ним Сорский Нил, с Печеный Трифон,
Борис и Глеб — два борзых грифа.
Зареет утро от попон.
И Анна с кашинских икон —
Смиренное тверское поле.
С пути отведать хлеба-соли
Нас повели в дубовый терем...
Святая Русь, мы верим, верим!