Сердце камня

Я чуть не спотыкаюсь на ровном месте — это было бы тем ещё зрелищем, учитывая, что я стою, а не иду. Лорд из Куоре, имперский придворный, не может говорить такие вещи. Он не может быть таким обезоруживающим. Я понимаю, что он просто играет со мной, но предки, как хорошо у него это получается.

— Прости, Вел… Я… мой паж только что свалился с болезнью, и я…

— Я слышал. Бедняга Дуайер. Талантливый помощник. Я был весьма впечатлён при встрече.

Бросаю на него суровый взгляд.

— Ты запугал его, чтобы проникнуть в мои покои.

— Это чересчур серьёзное обвинение. Я просто убедил его впустить меня, чтобы немного тебя порадовать. Он очень сильно волнуется о тебе. Как он? Я могу чем-то помочь?

Можно ли здесь чем-то помочь? И если да, то стала бы я просить его?

Но всё же с его стороны было очень галантно предложить помощь. У меня сложилось впечатление, что большинство знакомых мне куорцев никогда не замечают слуг и не стали бы переживать о здоровье одного из них. Но доброта в его голосе цепляет до глубины души.

— Его состояние стабилизировалось. Врач присматривает за ним вместо меня.

— Хорошо, тогда… — мягко продолжает Тил. — Пойдём на бал?

Он делает шаг ко мне, вставая рядом, чересчур близко. Будь это кто-то другой, я бы тут же его оттолкнула, но прямо сейчас я могу думать лишь о том, как хорошо от него пахнет.

— Я серьёзно думаю, что мне лучше…

Представляю лицо Дуайера, если он очнётся и узнает, что я не пошла на бал-маскарад, после того, как он так старался помочь мне собраться… Представляю, что он почувствует, если узнает, что я не пошла из-за него. Даже думать об этом не хочется.

Тил наклоняет голову, пытаясь поймать мой взгляд.

— Пожалуйста, Петра, не убегай. Я понимаю, тебе тяжело, ведь там будет Лисендер. У вас непростое прошлое. И в последнее время он был… слишком прямолинеен относительно твоих действий в недавней… ситуации…

Зендер…

Он всё разболтал. Ну, конечно. Он может часами развлекать своими историями целый зал слушателей. Внезапно я чувствую, будто уверенность в себе провалилась в чёрную дыру на месте моего сердца, оставив одно лишь смущение. О предки, скольким людям он рассказал? Что именно он рассказал?

Меня охватывает желание спрятаться. Я не хочу идти на бал. Не хочу видеть Лисендера Меррина…

И так же быстро на меня обрушивается волна гнева, вымещающая унижение.

Я больше не буду бежать от Зендера. Это худший вариант из возможных. Ни за что. Я не могу допустить, чтобы люди так думали. Категорически нет.

Да и к тому же все говорят, что Дуайер будет в порядке. Состояние стабильное. Его жизнь не под угрозой. Помощь оказана своевременно. Бел ждёт меня на празднике. Я её свидетельница, поэтому обязана там быть. Да и я сама…

Хочу пойти вместе с Тилом. Не только, потому что это моё задание.

У меня не должно быть таких мыслей. Особенно о нём. Он манерный и порочный, и немного жестокий. Тем более с его репутацией. Я искала информацию о нём в межзвёздной сети, нашла упоминания в социальных сетях и в новостных лентах. О его многочисленных интрижках, скандалах… Вдобавок ко всему тот факт, что Императрица всегда прощает его, и никто не знает почему… Не один только Зендер распространяет слухи, не один только он становится предметом для сплетен.

— Это правда? Слухи о тебе… — выпаливаю я и обрываю себя на середине, чтобы не спалиться.

Он ухмыляется этой своей коварной усмешкой, от которой что-то внутри меня кувыркнулось. Что я делаю? Он использует меня, и я это прекрасно знаю. Потому что я делаю ровно то же самое с ним. Нужно быть полной дурой, чтобы очаровываться его поведением.

Но правда есть правда.

Я очарована, и я дура.

— Правдивы? Все до единого, мой дорогой генерал, — он снова предлагает мне руку. — Дадим повод для новых пересудов? Только представь всеобщий шок, когда мы войдём в зал вместе?

О предки, какое искушение. Представляю лицо Зендера. И Тома. И Джондара. О, бедный Джондар будет поражён в самое сердце.

Когда-то я была просто Петрой Кел и даже подумать не могла, что стану капитаном, что уж там говорить про генерала. Учитывая историю моей семьи, я понимала: этому никогда не бывать. Кто в здравом уме на Вейриане доверил бы такой пост кому-то из семьи Кел?

Слова Зендера всё ещё эхом звучали в моей голове — мол, я забыла, что я вейрианка. Помню, как он окинул меня взглядом и отметил, «как много медалей», а потом кричал, что я ему не нужна. Я помню всё, что он мне наговорил…

К чёрту его и всех ему подобных. Я сыта этим по горло.

Почему бы и нет? На мне всё равно будет маска. Этим вечером каждый может стать кем-то другим. Для этого маски и нужны. Разве я не могу сделать что-то, чего обычно не делаю?

— Хорошо, лорд Тил. Давайте сделаем это.

Он надевает собственную маску — полумесяц из серебряной ткани того же оттенка, что и его глаза.

Мы идём вместе. Он держит мою руку очень нежно, и это прикосновение щекочет мне нервы. Я уже много лет не была ни с кем так близко.

— Прошу, зови меня Вел. Хорошо, Петра?

Улыбаюсь, совершенно искренне.

— Хорошо, Вел.

Смеясь, мы чуть ли не вбегаем в бальный зал. Моя ладонь лежит в его руке, и он уверенно ведёт меня туда, где все танцуют, и закручивает под музыку перед собой, словно показывает меня всем присутствующим. И я знаю, что люди вокруг смотрят на меня так, как никогда раньше, даже если знают уже много лет.

Я заметила его в дальнем конце толпы кружащих в танце пар: он упирает руки в бока и смотрят прямо на меня. Разумеется, я не вижу его глаз. Но чувствую его взгляд на себе. Зендер наклоняет голову к плечу, наблюдая за мной, а затем поднимает бокал к губам. Но не отпивает. На нём тоже надета маска — золотого солнца, — но я узнаю его где угодно. Точно так же, как он узнал нас обоих. Зендер улыбается и говорит что-то синеволосой женщине рядом с ним. Кейда, окутанная дымкой радужного шёлка и в маске, напоминающей птицу колибри, запрокидывает голову, смеясь, и обнимает его, неприлично прижавшись.

Так вот оно что.

Веселье обращается в пыль, оседающую где-то в глубине моей души.

Мысли возвращаются к Дуайеру. Мне не стоило приходить. Лишь ради этого.

Но Тила не сбивает перемена в моём настроении. Ни на секунду. Его пальцы переплетаются с моими, и я вспоминаю, как когда-то сержант говорил мне, что по тому, как люди держатся за руки, можно прочитать их намерения. Ладонь в ладонь, как говорил он, это братское рукопожатие. А когда вы переплетаете пальцы, прямо как мы сейчас, это значит, что вы хотите…