Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии
Шрифт:
Немного успокоившись, Катерина погрузилась в размышления. Разумеется, оставлять Роланда в плену было нельзя. Но о выкупе не могло быть и речи. И не только из-за того, что Катерина не имела ни малейшего желания идти на какие-либо сделки с бесчестными дьявольскими тварями. Даже если бы она и смогла собрать такую запредельную сумму и, пренебрегая голосом разума и принципами морали, передала бы это огромное богатство в руки противника - где хоть какие-то гарантии того, что Роланд получит свободу? Как, наконец, убедиться, что это вообще правда, а не наглая издевка врагов? Гнев застил глаза королеве, и она приказала вывернуть посланца наизнанку, но дознаться правды - хоть и отдавала себе отчет в том, что грубо нарушает рыцарский кодекс. Добытые сведения гласили, что Роланда
Партизанский рейд был единственной возможностью - его можно было совершить быстро. Это задание королева поручила Джелу, приняв во внимание его непревзойденное искусство ведения партизанской войны. Катерина отправила Джелу с Лесной Гвардией на эофольскую границу и послала гонца в АвЛи за обещанной помощью.
Менее чем через месяц Джелу вернулся в Стедвик – без Роланда, но с рыцарем из его свиты. Рыцарь не держался на ногах, так что его принесли на носилках, всё тело его было в синяках и ссадинах. Джелу тоже выглядел помятым и потрепанным, волосы были опалены огнем, а лицо покрывали волдыри от ожогов.
– Где Роланд? Что с ним? – с упавшим сердцем спросила Катерина.
– В темнице был только вот этот рыцарь, – сказал Джелу, указывая на лежащего в беспамятстве воина. – А короля не нашли.
Катерина облегченно вздохнула. К счастью, ее худшие опасения не оправдались: по крайней мере, Роланд не погиб при штурме.
– Когда мы прибыли в Спорные Земли, нас там уже ждали авлийские союзники, – начал свой рассказ Джелу. – И еще мы смогли завербовать многих местных жителей – и людей, и эльфов. В общем, отряд получился приличный. С демонами больших проблем не было – они оказались не готовы к вторжению. Город, правда, был неплохо защищен, но ничего, справились. Ворвались в темницу, освободили узников, но Роланда там не оказалось. То ли его успели куда-то перевезти, то ли он с самого начала содержался не в Клисиве, а где-то еще. А Люцифер с прихвостнями сбежал через какое-то странное сооружение, ну, вроде арки с пламенем внутри. Я не знаю, куда она ведет – мы не решились туда сунуться.
Заметив, что Катерина сочувственно разглядывает его ожоги, Джелу махнул рукой:
– Да ерунда. Не обращайте внимания. Темницу сторожили ифриты, а они огнем жгутся, гады. Ничего, заживет…
От освобожденного рыцаря Катерина узнала подробности пленения энротского короля. Отборная дружина Роланда легко опрокинула криган, и, беспощадно избивая встреченные отряды дьявольских созданий, прошла почти до самой деревни Сладкая Вода, откуда, собственно, и началось вторжение демонов в Энрот. Там на Роланда навалилась огромная орда криган, возглавляемая впервые встреченными дьяволами, он потерпел поражение и был вынужден отступить. А затем его армия была перебита из-за предательства некоего Сулмана, имя которого спасенный произносил с ненавистью и презрением. Роланда и немногих выживших схватили и переправили в Эофол, где рассадили по клеткам, судя по описанию, точно таким, какие видела Катерина в шаре бракадского прорицателя – уж не была ли это та самая темница?
– Вы были вместе с Роландом? – спросила королева.
– Нет, нас всех сунули в одну темницу, но в разные клетки. Видеть мы друг друга видели, но говорить не могли… да и сил на разговор не всегда хватало…
– Сильно били?
– Если бы просто били – было бы легче. Воин умеет переносить боль и раны. У них какие-то дьявольские пыточные устройства. Садят, например, перед зеркалом, привязывают к креслу и уходят. Факелы уносят, наступает тьма, потом из зеркала вырывается пламя… – рыцарь замолк, лицо его потемнело и исказилось гримасой боли, он задыхался. – Я не могу этого описать… Адская боль… прямо кожу живьем сдирают… но потом… когда уже беспамятного… притащат и бросят в клетку… раны исчезают… только боль остается.
Сами видите – синяки, ссадины, волдыри… ничего страшного, только боль! Ничего не спрашивали… ничего не требовали… только мучили!– Роланда тоже так истязали? – Катерину душили слезы и гнев.
– Наверняка. Уводили всегда одного, как и всех нас, и приносили бесчувственного… Но он крепок, потому и выжил, когда остальные умирали… один за другим.
– И что же с ним случилось?
– Не знаю, Ваше Величество, – покаянно потупился рыцарь. – После очередной пытки я очнулся уже на носилках, среди моих доблестных освободителей. Я никогда не забуду этого счастья – они спасли меня!
Глаза рыцаря сияли восторгом и облегчением, а Катерина не могла смотреть в них – её муж оставался в лапах дьяволов, и никому не было известно, когда закончатся его мучения. Было ясно как день, что Люцифер позаботился прихватить с собой важного пленника – мало того, что он был королем Энрота, налет эрафийцев ясно показал, что королева на многое готова, лишь бы освободить мужа. Сколько же пыток ещё ждет Роланда! Но сделать ничего нельзя…
Освобождением Стедвика началось постепенное изгнание нихонских захватчиков с территории Эрафии. Получая всё возрастающую помощь западных и вновь отвоеванных провинций, эрафийская армия освобождала всё новые и новые земли. Криганские воеводы больше не высовывали носа за границы Эофола, лишь отдельные банды дьявольских тварей продолжали бродить по эрафийским землям. А вот армии Нихона сражались упорно, постоянно возникая на уже освобожденных территориях из подземных туннелей и нападая с тыла.
Сначала, мягко говоря, неприятным сюрпризом прозвучало сообщение гонца, прибывшего с южного побережья. Вновь появившиеся там нихонцы, напав врасплох, захватили Кариатид и еще два города этой провинции - Мирхeм и Плинт.
– Да что ж это такое? Их там что, не ждали? Неужели выходы из туннелей не охранялись?
– допытывался у королевы Оррин, к тому времени уже вернувшийся в строй после ранения на Грифоновом Утесе. Эта новость привела его в неописуемую ярость, тем более что речь шла о его родном городе.
– Охранялись, конечно. Но, видимо, недостаточными силами, - хмуро ответила Катерина, раздосадованная не меньше его.
– Врагов пришло слишком много. Кто же знал, в каком количестве их ждать? Отслеживать их перемещения по подземельям очень трудно.
– Черт бы побрал эти их вонючие туннели! Насколько всё было бы проще, если б их не было!
– воскликнул Оррин.
Катерина лишь вздохнула. Что она могла ему ответить?
Оррин во главе большого отряда стрелков был отправлен на южное побережье, и после упорных боев все три города были отбиты у противника. Но вскоре нихонцы объявились и в другом месте, захватив город, находящийся примерно в сотне верст к востоку от Стедвика - в области, откуда они давно уже были изгнаны. И снова пришлось возвращаться назад, освобождать город и очищать еще и подземелья.
И еще не раз враги обнаруживались повторно то в одном, то в другом, казалось бы, надежно контролируемом районе, вынуждая отвлекаться на то, чтобы выбивать их оттуда вновь. Одним словом, война затягивалась, и конца ей было не видно.
Однажды на рассвете Катерину разбудил приближающийся шум, в котором всё явственнее слышался лязг оружия и крики воинов. Королева встала и направилась к выходу, чтобы выяснить, что происходит. И тут ее чуть не сбил с ног ворвавшийся в палатку растрепанный Кристиан с лихорадочно горящими глазами.
– Кристиан, что там такое?
– воскликнула Катерина.
– Враги! Они напали на наш лагерь!
– Силы небесные, откуда? Уж здесь-то их точно не было!
– Да кто ж их знает, откуда? Вот ведь… - Кристиан непристойно выругался и тут же, спохватившись, добавил:
– Простите, Ваше Величество…
– Да ничего, ничего… У меня у самой приличных слов уже не хватает!
Катерина выбежала из палатки и увидела, как ее воины бьются с большим отрядом нихонцев. В глаза сразу бросилось значительное численное превосходство врага. Раздумывать было некогда. Схватив меч и вскочив на коня, королева бросилась в самую гущу сражения.