Сердце красавицы

Тела уже убрали. А тела точно были. Искореженная груда железа — бывшая «BMW М6» — не оставляла никаких сомнений в том, что в этой машине никто не выжил. Второй автомобиль был здорово помят, но, возможно, подлежал восстановлению.

Если в «Лексусе» ехал везунчик, он покинул место аварии на своих ногах, пусть прихрамывая, а если его и унесли на носилках, он точно дышал.

Малкома вызвали отбуксировать то, что осталось от обеих машин.

Над скользкой от непрерывной мороси дорогой дрожал сине-красно-белый туман. В свете фар и полицейских мигалок сверкали мелкие осколки лобового стекла, поблескивали следы торможения, куски покореженного почерневшего хрома, лужи крови и — самое страшное — еще не убранная с обочины единственная женская туфелька.

Полицейские суетились, восстанавливая картину происшествия, но Малком мог все представить и сам.

Мокрая дорога, тонкая пелена тумана, превысивший скорость «BMW», поворот, занос, потеря контроля, пересечение разделительной линии, столкновение с «Лексусом». Хлопки раскрывающихся подушек безопасности, «BMW» переворачивается дважды, может, трижды… пожалуй, трижды, учитывая скорость, массу машин и угол столкновения.

Кто-то вылетает через лобовое стекло, вероятно, непристегнутый пассажир, сидевший на заднем сиденье исковерканного «М6». Если впереди тоже был пассажир, то его или ее смяло в лепешку, и водителя, скорее всего, постигла та же судьба.

Пожарные вспороли «BMW» челюстями жизни, как консервную банку, но вряд ли кого-то достали живым.

Перед мысленным взором Малкома замелькали фотографии, сделанные после его собственной аварии. Машина, которую он тогда вел, выглядела немногим лучше этого «М6». Однако автомобили, предназначенные для трюков, специально оборудуют так, чтобы защитить водителя при возможной катастрофе, конечно, если кто-то в цепочке ответственных лиц не рискнет нарушить пару законов и сэкономить пару баксов.

Мэл понадеялся, что пассажиры были без сознания или мертвы еще до столкновения.

В отличие от него тогда. Перед тем, как провалиться в благословенную тьму, он успел почувствовать страшную боль, услышать треск ломающихся костей и скрежет металла. И сейчас все это снова навалилось на него, так что разумнее затолкать обжигающие воспоминания подальше.

Он стоял под холодным дождем, сунув руки в карманы, и ждал, пока копы сделают свою работу и пропустят его к грудам искореженного металла.

В то время как Малком стоял на обочине шоссе, погруженный в кровавые, болезненные воспоминания, Паркер сияла улыбками посреди комнаты, полной без умолку болтающих и смеющихся женщин — подходил к концу девичник Мак.

Эмма обняла Паркер за талию:

— Мы молодцы.

— Мы потрясающие молодцы. Мак выглядит такой счастливой.

— Я молчала, чтобы не искушать судьбу, но до последней минуты ужасно боялась, что Линда прослышит о девичнике и вломится сюда.

— Не ты одна билась. К счастью, она теперь живет в Нью-Йорке и не в курсе всего, что здесь происходит. И новый муж не дает ей скучать.

— Господи, пусть это продлится подольше, — вслух взмолилась Эмма. — Вечер прошел чудесно… и без Линды. Все отлично повеселились.

— Не спорю. Ты только взгляни на Шерри. Она еще не потеряла это изумительное сияние новобрачной и… она шепчется с твоей сестрой…

— Беременность очень идет Селии, правда?

— Правда, правда, и мне кажется, Шерри уже примеряет это состояние на себя. Пожалуй, я сменю Лорел в качестве фотографа. Она…

— Нет.

— Я не понимаю, почему Лорел должна…

— Паркер, мы же договорились. Мы проголосовали за Лорел, потому что я слишком рассеянная и увлеклась бы разговорами, а ты… Ну, ты слишком долго пытаешься найти идеальный ракурс или что-то еще, и в конце концов после тебя остается очень мало фотографий.

— Зато очень хороших фотографий.

— Выдающихся, но мы предпочли много менее выдающихся.

Паркер с сожалением капитулировала. Если честно, она любила фотографировать.

— Ну, ладно, — вздохнула она. — Думаю, пора снова пообщаться. Скоро все начнут разъезжаться. — Она достала из кармана завибрировавший телефон. — Сообщение от Дела.

— Наверное, хочет узнать, можно ли им возвращаться домой.

— Нет. Он пишет, что на Северном шоссе жуткая авария. Движение перекрыто. Транспорт направляют в объезд. Мы должны сообщить всем, кто едет в ту сторону, а парни вернутся через пару часов.

— Надеюсь, никто не пострадал, — озабоченно сказала Эмма и улыбнулась маме, помахавшей ей с другого конца комнаты. — Я предупрежу.

Как любая удачная вечеринка, и эта не уложилась в отведенное время. Когда хозяйки наконец остались одни, они еле держались на ногах от изнеможения, пусть и счастливого.

— Я хочу шампанского. — Паркер схватила бутылку. — Миссис Грейди, присядьте.

— С удовольствием. — Экономка плюхнулась на диван, скинула нарядные туфли, вытянула ноги. — Наливай, девочка.

Паркер послушно наполнила бокалы до краев, а Лорел нарезала остатки трехъярусного сливочного торта, усыпанного шоколадными лепестками.

— Обалдеть. Какие классные подарки! — Мак просто сияла, разворачивая пакеты и коробки, которые Паркер аккуратно разложила на специально отведенном для них столе. — Как будто я выиграла маленький изысканный бутик. Я всех поблагодарила?

— Много-много раз. Сколько шампанского ты уже выпила, подружка? — поинтересовалась Лорел.

— Не считала, потому что я имею право немного налакаться на собственном девичнике. Мы провели мой девичник! — Мак выхватила у Лорел кусок торта и отщипнула шоколадный лепесток. — О-о, мммм. Я говорила, что влюбилась в мой торт?

— Да, детка. — Лорел потянулась к подруге и чмокнула ее в макушку.

— И что я влюбилась абсолютно во все? Я так рада, что мы провели девичник здесь, в личных комнатах. По-домашнему, вы понимаете? И все было так красиво. Эм, твои цветы. Просто нет слов. Ты была права, когда предложила много-много маленьких композиций и эти оранжевые… как они называются?

— Канны и немного цинний.

— Да, они самые, с чем-то лиловым, чтобы оттенить шоколад Лорел, и ярко-зеленые ленточки, и все такое.

— Доверься своей флористке. И ты поступила очень мило, подарив на прощание маме и сестрам Картера цветы.

— Они будут моей семьей. — Мак ослепительно заулыбалась. — У меня будет потрясающая семья. А вы самые лучшие на свете. Мне так с вами повезло, со всеми вами. Так чертовски повезло. И я безумно счастлива, что моя маман не явилась. — Мак перевела дух. — Упс. Может, я действительно выпила слишком много шампанского.