Сердце на двоих. Истинная друга

Сколько его сородичей полегло! Земля между деревьями была так плотно устлана трупами, что во время боя приходилось наступать на тела павших.

Рука наследного принца прочно срослась с мечом. Опускал ли он оружие хотя бы раз за последние трое суток? Арквэн устал. Жутко, дико, невыносимо. Устал терять товарищей. Бояться за жизни женщин и детей, запертых в горах Энведа. Живым щитом стоять между ними и страшной смертью.

Закрыть бы глаза и рухнуть без сил. Но нельзя! Нельзя! Кто, если не он, если не они?

Эльфийское королевство взяли в кольцо, Великую гору окружили со всех четырех направлений. Его отец, король Миримон Третий, отражал атаку со стороны моря, а его сыновья рубились здесь, в Мертвом лесу.

Лес и сам противился захватчикам. В воздухе хлестали белые корни. Подкарауливая врагов, они внезапно вырывались из земли и насаживали на себя демонов, как на пики, душили их в смертельных змеиных кольцах, перебивали хребты и сворачивали шеи. Но тени продолжали прибывать. Черные силуэты без лиц, текучие угольные тела без одежды и половых признаков, не мужчины и не женщины — кровожадные твари, чье оружие — когти и зубы. Их длинные руки были подобны древесным корням. Их ноги, загнутые назад, не касались земли. Их алые глаза, лишенные зрачков, пылали голодом и неуемной жаждой чужих страданий.

«Мы проиграем», — с ужасом думал Арквэн. И в исступленной ярости, полный мрачной решимости, начинал сильнее махать мечом.

Не сдастся. Не опустит руки. Будет биться до конца. До собственной гибели.

А демоны наступали, наползали на них полчищем бешеных крыс. Возникали будто из ниоткуда, из тьмы деревьев, из вороха древесных щепок, круживших в воздухе.

В миг наивысшего отчаяния, когда в победу уже не верил никто, над лесом в сумеречном небе пронесся гонец на белой крылатой лошади.

— Красный ворон повержен! — орал он во все горло. — Его Величество король убил Красного ворона! Победа близка! Осталось совсем чуть-чуть! Последний рывок.

И воины воспряли духом.

Их лица, покрытые грязью и кровью, посветлели. Сталь в руках зазвенела веселой песней.

Красный ворон убит! Победа близка!

Прекрасная весть открыла Арквэну второе дыхание. С еще большим рвением он начал крушить врагов.

— Осторожно! — вдруг раздался за спиной крик. — Арк, берегись!

Принц обернулся. Перекошенное от ужаса перед ним, близко-близко, возникло лицо его названого брата.

Арквэн хотел что-то спросить, но тут глаза друга распахнулись, черты исказила гримаса боли, бледные губы выпустили наружу надсадный хрип, и веер кровавых брызг вылетел из его рта, осев на лице шокированного принца. Из развороченной груди Сверра торчала черная когтистая лапа демона. Она пронзила его тело насквозь подобно мечу.

— Нет! Нет!!!

Друг закрыл его собой. Закрыл собой. Спас Арквэна ценой собственной жизни.

Разбудил Его Высочество стук в дверь. Вырвавшись из липких оков кошмара, Арквэн обнаружил, что задремал прямо за работой. Какой-то документ приклеился к его лбу. Спал принц, уткнувшись лицом в бумаги на столе.

Пока он спал, за окном успела сгуститься ночь. Сон еще тянул к нему свои призрачные щупальца. Перед глазами стояло изуродованное смертельной агонией лицо Сверра, в ушах эхом звенел собственный крик — вопль горя и невосполнимой потери.

Двести лет бок о бок, с самого детства неразлучные друзья.

В дверь снова постучали.

— Войдите, — принц поморщился от того, как хрипло прозвучал его голос, и прочистил горло. — Войдите, — повторил он громче.

Дверь открылась, и на пороге нарисовался эльф в серебристых доспехах королевского гвардейца.

— Простите за беспокойство, Ваше Высочество, — замялся страж. — Разрешите доложить.

Арквэн поправил растрепавшиеся после сна волосы. Ну и видок у него, должно быть.

— Докладывайте. Что случилось?

Раз его беспокоят в столь поздний час, пусть даже зная, что он не ложился, значит, дело срочное.

Глаза гвардейца забегали. Он нервно сглотнул, прежде чем сказать:

— Ваше Высочество, только что во дворец вернулся Его Превосходительство эйб-генерал Сверр Канаган.

Что?

Арквэн подумал, что до сих пор спит, что один его сон перетек в другой, только более реалистичный. Дрожащей рукой он потянулся к верхнему ящику стола, где лежал нож для вскрытия писем. Будто в трансе он поднес лезвие к ладони и надавил.

Кровь и боль. Не сон.

О, Великие…

Шумно вздохнув, принц прижал окровавленную руку к губам.

Сверр.

Но как?

Как его друг мог выжить? Он ведь собственными глазами видел, как проклятый демон пронзил его тело насквозь, видел зияющую рану в груди, как его, умирающего, швырнули в сторону других богомерзких тварей, которые тут же набросились на несчастного голодной сворой, будто на кусок мяса.

Это невозможно.

Ошибка?

Но после битвы тело генерала Канагана так и не нашли.

— Где он? — принц Белегор вскочил на ноги.

* * *

Он бежал, не разбирая дороги, ничего перед собой не видя.

Сверр жив! Его друг жив! Вернулся!

В висках грохотала кровь, сердце разрывало грудную клетку, железным тараном ломая ребра.

Растрепанный, с диким выражением на лице, с вытаращенными глазами и бешеным взглядом он влетел в старую комнату своего лучшего друга, которую за тридцать лет не позволил никому занять, рванул в купальню — к бадье, над которой клубился пар, к сидящему в лохани мужчине. Повернул к себе его лицо, мокрое, все в мыле, и принялся лихорадочно стирать пальцами разводы пены с небритых щек.

Он!

Сверр!

Живой.

Не ошибка.

— Великие, это ты, — принц упал на колени прямо перед деревянным чаном с водой и прижал к себе потерянного много лет назад друга. — Я думал, ты погиб. Видел, как они на тебя накинулись.

Он вдруг понял, что Сверр голый, и смущенно отстранился. Его белая домашняя рубаха, намокла и прилипла к груди, обозначив под тканью розовое пятно соска.

— Как? Где ты был все эти годы?

Сверр неловко прокашлялся и посмотрел на девушку за спиной принца.