Сердце пламени

— Желаешь, чтобы я доказал серьезность своих намерений?

— Всего лишь утверждаю, что лестью меня не возьмешь, — с вызовом уставилась на него Фрейя.

Рюрик опустил ресницы, словно осознав, что она не примет его руку.

— Кажется, я не расслышал твое имя.

— А я его не называла, — парировала Фрейя и, подхватив юбки, обошла его. — Всего доброго, сэр.

Шагая к гостинице, Фрейя чувствовала взгляд. Сверлящий. Тлеющий. И внезапно она поняла, что за ней следит не только Рюрик.

Охотник за драконами провожал ее глазами, скрестив на груди руки и напустив показное безразличие. За его спиной кто-то из отряда нырял в залив, цепляя канаты к баллисте, но Хокон не обращал на них внимания. Он сосредоточился на Фрейе.

Фрейя споткнулась. Ее уши стали улавливать обрывки окружающих перешептываний. Взгляды, что бросали из толпы.

— … и как она так шваркнулась-то? Как будто веревки подрезали…

— Чем подрезали?

Ответом была тишина. Никто вроде не смотрел на Фрейю, но она заметила, как одна старуха перекрестилась.

Фрейя заставила себя сделать шаг вперед. Затем второй. Каждое движение давалось с трудом, хоть она и старалась идти плавно. Пульс участился. Ведьм больше не жгли на кострах, но внезапно она поняла, как уязвима вдали от дома. Здесь никто не встанет на защиту, не отстоит невиновность. Здесь никто ее не знает.

В деревне дела обстояли не так уж плохо. Досужие хозяйки рассказывали сказки, и все знали, что не стоит валить торосы, дабы не вызвать гнев троллей. Подменыш, шептались у нее за спиной местные сплетники, но тем все и заканчивалось. Здесь, в городе, религия была сильнее.

Фрейя попыталась игнорировать взгляд истребителя драконов, пока шла до двери постоялого двора. Опасность исходила не от толпы.

— Сюда. — На нее сверху вниз хмуро взирал Рюрик, предлагая руку. Он также расслышал шепот. Сейчас школяр выглядел иначе, личина ленивого красавчика исчезла, сменившись чем-то бесконечно диким. Злым. Его скулы, казалось, заострились, глаза сияли, как раскаленное жерло. Он встал между ней и людом, обрубая убийственный взгляд драконоборца.

Ему нельзя доверять.

— Возьми меня под руку, — предложил Рюрик. — Поужинаем вместе.

Тяжело сглотнув, Фрейя положила ладонь ему на локоть. Прикосновение тела наполнило ее жаром и странным желанием. Посмеет ли она довериться ему?

— Я не позволю им тебя обидеть. Пойдем. — Рюрик толкнул дверь постоялого двора и придержал ее для Фрейи, медленно растянув губы в улыбке. — Смелее, моя леди. Вряд ли ты из тех, кто избегает чего бы то ни было.

Фрейя глубоко вдохнула. Он был прав. Если уж она осмелилась в одиночку встретиться с могущественным вирмом, то с горсткой узколобых суеверных сплетников разберется и подавно. Мысль вызвала у нее неуместную улыбку, и взгляд Рюрика потяжелел.

— Тебя забавляет происходящее?

— У меня чудное чувство страха. Знали бы вы, что я увидела… и выкарабкалась живой. — Она хихикнула. — Такое безрассудство.

Рюрик провел ее внутрь, положив руку на талию. Низкий балочный потолок скрывали клубы торфяного дыма, у барной стойки околачивалось несколько местных, затягиваясь трубками. Большей частью мужчины, женщины редко посещали подобные заведения, разве что такие, как она, вынужденные торговать сами из-за того, что в их жизни не было представителей сильного пола.

— Люди боятся того, чего не понимают, — пробормотал Рюрик, тепло его руки обжигало спину. На мгновение она уловила запах одеколона и непроизвольно повернулась к его груди, вдыхая. Пряный. Горячий, словно дым. Вкусный. Их глаза встретились. Что-то в его взгляде испугало ее. Темное предвкушение. Спокойствие. Как будто он в точности знал ее ощущения и просто дожидался, когда она сдастся.

— Пожалуй, у них есть причины для страха, — пробормотала Фрейя.

— Ты о себе или обо мне?

Рюрик окинул взглядом гладкую черную ткань ее платья, скаутбунингура. Это был лучший наряд, декольте и юбка расшиты золотыми листьями, у горла — белое кружево. Платье закрывало Фрейю от горла до кончиков пальцев, но на мгновение она почувствовала себя опасно нагой.

По-настоящему, она имела в виду их обоих. Рюрик тоже обладал некой силой.

— Спасибо, — прошептала Фрейя, отстраняясь от него и игнорируя намек, — но я уверена, что…

— Ты же не сбежишь от меня еще раз, правда? Я полагал, северяне славятся гостеприимством.

Слова замерли у Фрейи на языке. При такой удаленности ферм и исландском суровом климате, отказать от дома мужчине или женщине было немыслимо. Предположить, что она негостеприимна, значило нанести оскорбление, и Рюрик отлично это понимал, судя по лукавому блеску янтарных глаз.

— Это не мой дом, — вымолвила Фрейя, подбирая точные краткие слова. — Вы можете приходить или уходить, когда пожелаете.

— Тогда я останусь на ужин.

Он прошел мимо, оставляя за собой легкий запах, от которого она затаила дыхание. Руки Фрейи сжались в кулаки, но Рюрик, казалось, ничего не заметил. Чувственный рот изогнулся в улыбке, когда он обернулся.

— Посмотри-ка, остался последний стол. Если ты вежливо попросишь, выделю тебе местечко.

Высокомерный дьявол. Она не желала ужинать с ним, но желудок предательски сжался, напоминая, сколько времени прошло с завтрака. И, будучи той еще чревоугодницей, Фрейя мечтала о пироге с лососем или жареной семге всю дорогу до города. Редкое лакомство, а теперь у нее даже были на него деньги.

Но Рюрик был опасен.

Никогда прежде она не чувствовала подобного: словно хранила секрет, о котором он каким-то образом прознал. Тайное плотское желание, что не разгоралось до сей поры, будто тело ее знало нечто, скрытое от нее самой. Возможно, то, что мужчины шарахались от ее глаз, было лишь во благо. Откровенная заинтересованность Рюрика напрочь выбила Фрейю из колеи.

— Я хотел бы больше узнать о дреки под Краблой, — проронил Рюрик, направляясь к столу, как будто она уже согласилась. — Для моих изысканий. Буду очень признателен, если ты присоединишься.

Черт его побери.

Чему он может навредить? Лишнего она не сболтнет. И намеки на негостеприимство так раздражали. Мама бы сгорела от стыда, да и сама Фрейя… Неужели она так изменилась за последние годы? На мгновение Фрейя вспомнила чистую радость детской поры, когда была надежно спрятана и защищена на равнинах, толком не понимая, почему к ним так редко ходят гости, или зачем ее отправляют спать пораньше, если в доме посторонний. Она так скучала по компании, прежде чем узнала, каков на самом деле мир.