Сердце полемарха

– Не боишься? – спросил он, дав мне время себя рассмотреть.

– Вы анотатос, - вопросом на вопрос ответила я.

– Если так, то станешь бояться? – склонил он голову набок, изучая меня, словно забавную букашку.

– Нет, - пожала я плечами.

Тут полог снова откинули и внутрь шагнуло двое рабов:

– Её в абатон, - указав на мою пациентку, принялся командовать бородатый, - а ты уходи, нечего тебе здесь делать.

– Пойдём, Аглая, - в помещение вошёл гиатрос Иринеос, лоб его покрывала мелкая испарина и нижняя губа чуть подрагивала. – Приветствую, гиатрос Лазарус, - кивнул он бородачу и тот кивнул в ответ:

– Доброго дня, гиатрос Иринеос, давно вас у нас не было.

– Дела, - махнул рукой мой новый начальник, - великий этнарх Менедем наказал неотлучно находиться в его доме.

– А чего же ты тогда пришёл? – удивился чернобородый.

– Он же и приказал, - хмыкнул Иринеос, - жену демиурга (с греч. – ремесленник, мастре) Зерваса снесите в женский абатон, и будьте осторожны! – без перехода обратился он всё к тем же мужчинам-рабам.

– Идём! – а это уже мне.

Выйдя за ним следом из помещения, направились куда-то по коридору.

– Посетим абатон, посмотрим парочку больных и уйдём, у нас своих забот хватает. Этнарх Менедем хочет, чтобы ты скорее получила вторую ступень доро, и только поэтому часть дня тебе придётся проводить здесь. Говорить ему, что тебе уже как бы и не нужно, - понизив голос и оглядевшись, добавил он, - я не стану, иначе не видать тебе белого света. А ты ведь хочешь стать свободной?

Я лишь кивнула, ничего не сказав. Конечно я хочу скинуть оковы рабства. Ещё как хочу!

В абатоне за время нашего отсутствия мало что изменилось: всё так же слышались тихие жалостливые стоны, кто-то плакал.

– Пойдём туда, в угол. Обычно тяжёлых кладут ближе к стене, - проговорил Иринеос, идя в указанном направлении.

– А почему у стены? – тихо спросила я, догнав стремительного старика, и откуда только силы? Ведь буквально четверть часа назад он был чуть ли не при смерти.

– Холоднее, сны ярче, - ответил он, не поворачивая головы.

Мы остановились у одного из топчанов, выстроенных вдоль стены. Лежаки шли один за другим, до самого конца очень холодной просыревшей стены.

Изверги! Как можно класть больного человека в такое место?

Какие яркие сны?! Они хотят, чтобы пациенты точно умирали?

– Мои силы восстановились только наполовину, - вновь заговорил гиатрос Иринеос. – Меня хватит на пятерых, но лучше дать моему телу передышку, - а потом, поманив меня к себе пальцем, тихо шепнул мне в ухо: я буду делать вид, что осматриваю больную, а ты сама проверь, как она и попробуй подлечить.

Понятливо кивнула, и следом за стариком присела у первого топчана.

Иринеос положил руки на виски женщины и прикрыл глаза, делая вид, что сканирует пациентку. Я же, повернувшись к основному залу спиной, лицом к больной, посмотрела в её испуганные глаза. Девушка была бледна, но это нисколько не портило её юную свежесть и красоту.

– Как тебя зовут? – спросила я, беря её за тонкую руку, чтобы измерить пульс.

Сколько ей лет? Восемнадцать? Двадцать? Точно не больше.

– Еротиида, - прошептала она, боясь пошевелиться под руками Иринеоса, тот в этот момент приоткрыл один глаз и едва заметно подвигал бровями, намекая, что сейчас не самое удачное время для разговоров.

– Ты не бойся, - всё же решила я успокоить задрожавшую от страха девушку, - гиатрос Иринеос быстро тебя излечит.

– Правда? – тихо спросила она.

– Правда, - ответила я. – Скажи, где болит?

– Здесь, - шепнула она и тонкий пальчик указал в нижнюю часть живота, - я скинула ребёнка, - добавила она и её красивые глаза наполнились слезами.

– Тише-тише, - постаралась успокоить я её и Иринеос всё же усыпил бедняжку.

– Зачем так много вопросов? – открыв глаза, и убирая руки от её висков, уточнил он.

– Правильно заданные вопросы пациенту – половина успеха в лечении, - убеждённо ответила я, продолжая внешний осмотр девушки. – Она упростила мне задачу, и теперь не надо тратить силы и сканировать её полностью.

– Вот как? – задумался старый лекарь.

А я, больше не обращая на него внимания, положила руку на живот Еротииды, успокоила дыхание и привычно скользнула в чужое тело.

Кровотечение всё ещё было: сосуды не сократились, срок беременности был приблизительно четыре недели; плацента ещё не сформировалась, хорион оторвался от стенок матки, оставив крупные сосуды кровоточащими.

Нужен гормональный препарат, чтобы сократить сосуды и матку.

Вынырнув из тела Евротииды, столкнулась с внимательным взглядом гиатроса Иринеоса.

– Кровотечение всё ещё не прекратилось, - тихо сказала я.

– Будешь прижигать вместилище? – также тихо уточнил он.

Ну и название они здесь употребляют.

– Нет, - ответила и задумалась.

Я ни разу не гинеколог, проходила гинекологию курсом, как и все в первые годы обучения в медицинском университете. Что же там было?

Чтобы резкое падение эстрогена и прогестерона в организме не спровоцировало развитие опасных состояний, женщине назначают приём гормональных препаратов. Так? Так.

А как работает эстроген? Вот, блин! Кабы знала, где упаду, то соломки бы подстелила! Перед падением в этот сумасшедший мир проштудировала бы все медицинские справочники и не только (и по химии, и по биологии, и по фармакологии и ещё по чему-нибудь!).

Мысли лихорадочно метались, гиатрос Иринеос молча ждал, а я не знала, что делать.

Нужно рассуждать логически.

Итак, как работает эстроген? Это основополагающие стероидные гормоны, отвечающие за половое развитие, репродуктивную функцию, костную систему, устойчивость к заболеваниям и за состояние женщины в целом. Синтез эстрогенов у женщин осуществляется фолликулярным аппаратом яичников.

Значит, нужно подстегнуть их работу, чтобы увеличили выработку нужных мне гормонов! Не забыть ещё влить свою силу с антибактериальным эффектом, чтобы убрать воспаление и помочь организму поскорее выздороветь.

– Прикройте меня, - попросила я гиатроса, и, не обращая внимание на вытянувшееся лицо старика, занялась лечением девушки.

Мне предстояло очень много работы, потому что несмотря на желание Иринеоса поскорее уйти из абатона, я была намерена задержаться и помочь каждой лежащей у стен женщине. Иначе поступить мне не позволит совесть. Лишь бы сил хватило.