Сердце твари

– Тише. Расскажи, как все было, я подумаю.

Ильра рассказала. Она не вдавалась в подробности, но Виль все равно понял из ее рассказа больше, чем она хотела ему сказать.

– Вот как… – сказал он. – Твой приятель Лек жаждал бессмертия. Только для себя?

Ильру передернуло:

– Для меня тоже. Но не сразу. Он хотел еще что-то изменять и совершенствовать. Чтобы железки из тела не торчали.

– А что Дальгерт? Ты его видела… он мертв?

– Лек говорит, что нет. Но отец, это не жизнь, это так… страшно. Он даже говорит, словно обращается к кому-то другому, а не к тебе.

– Бедная моя… – вздохнул Виль. – Отдыхай. Свет не зажигай, я вернусь утром.

– А ты куда?

– Поговорю со старейшинами. Нам нужен мох – мешков двадцать. И до снегопада надо успеть поставить гостиницу под крышу. А это означает, нужен сосновый брус. В общем, без поездки в лес никак нельзя обойтись. Мы, кстати, расширили зал и добавили еще пару комнат на втором этаже; однако без подорожной меня из города никто не выпустит, а если ехать, то завтра. Совсем я стал старый, забыл днем до городского Совета дойти.

Виль подмигнул дочери и ушел.

Вернулся действительно только под утро.

– Ну и разворошила ты, дочь, муравейник, – покачал он головой. Пожалуй, будет трудно, но мы справимся. Вот, держи.

Виль последовательно вынул из сумки широкие рабочие штаны небольшого размера, черную мужскую майку и куртку из плотного сукна, в каких ходят строители в дождливую погоду. Последней со дна была извлечена войлочная шляпа с вислыми полями. Под такой удобно прятать и лицо и прическу.

– Так. Теперь ты – племянник моего приятеля, Алькена, помнишь его?

Ильра вспомнила человека, у которого ночевала однажды, после того как в первый раз убежала из монастыря.

– Ну, отлично. У тебя есть брат… э… ну, скоро познакомитесь. Я попросил вас съездить в лес за мхом. Мы тебя в возке спрячем. Но на случай, если начнут все проверять, будешь племянником Алькена. Выберетесь за город, сразу распрощаетесь. Он действительно займется мхом, а ты… слушай меня внимательно. Тебе нужно будет перейти реку. В любом месте. Затем идти от реки к горам, пока не выйдешь на старую дорогу. По ней свернешь налево. Запоминаешь?

– Да.

– Двигаться придется дня три. Выйдешь к так называемому флаговому рынку. Это место трудно с чем-то перепутать. Там торгуют в основном мусорным товаром – тем, что находят в развалинах и в древних городах. Я дам тебе письмо для одного моего старого знакомого. Зовут его Слав, он скупает всякие непонятные изделия древних. Зачем уж они ему… Я ему напишу, чтобы он о тебе позаботился. Надеюсь, старик еще жив. Как только схарматы уменьшат бдительность, я сам туда доберусь. Тогда и будем думать, что дальше. Ну как?

Ильра улыбнулась:

– Хороший план. Когда отправляться?

– Прямо сейчас. Пока дождик кончился.

Дождь действительно на время приутих. Дорога их пролегла в стороне от монастырских стен, так что оценить деяние рук своих Ильре не довелось.

А результат был впечатляющим – весь первый этаж и несколько помещений этажа цокольного выгорели полностью. Правда, по счастливой случайности никто не погиб – кроме тех, кто и без того был мертв…

Схарматов на заставе у крайнего дома оказалось трое. Один тщательно изучил, чуть не обнюхал, подорожную. Двое других рванули осматривать телегу, но приуныли, когда выяснилось, что выезжают отнюдь не торговцы с товаром. Они лишь убедились, что в телеге кроме цепей, мешков и инструмента, ничего нет, и дали «добро» на выезд.

Когда строители поедут обратно, дежурить будет уже другая смена, так что вопросов, куда делся у зодчего еще один племянник, возникнуть не должно.

Накрапывал редкий дождь. «Дядюшка» бормотал, что древесина не успеет просохнуть и что торопиться – последнее дело, но бормотал скорей для виду.

Алькен довез Ильру гораздо дальше, чем они договаривались с Вилем, – за вырубку, чуть не к самому Белому ручью. Объяснил тем, что здесь отличный мох, и чистый, и собирать удобно. Ильра его искренне поблагодарила, подхватила на плечи заполненный дорожными припасами мешок и поспешила к реке, на прощание взмахнув рукой.

Решила, что удобней всего будет идти вдоль ручья – ручей наверняка знает самую короткую дорогу. Оказалось, что ошиблась – берега заросли какими-то вредными кустами, невысокими, но густыми и непролазными. Так что, побродив в зарослях с полчаса, выбралась обратно на сухой берег под кроны пожелтевших берез и осин.

Повезло, что голоса она услышала еще издали.

Двое ругались, двигаясь напрямик к реке. Ругались, как равнинники, зло, громко и непонятно. Один грозно выговаривал другому, тот вяло отбрехивался.

Ильра метнулась к здоровенному выворотню, торопясь укрыться в яме под корнями упавшей ели. Укрытие неожиданно оказалось надежным. Дерево упало недавно, и убежище это еще не успел присмотреть для себя ни один дикий зверь.

– …пустили бы собаку, и дело с концом…

– Заткнись. Пустят они собаку или нет, а твое дело – смотреть в оба. Десять к одному, что девка еще в городе. Но мало ли.

– Пес нашел бы ее по запаху за час! Если мы каждого беглеца будем так искать, вся армия только этим и будет заниматься, ни на что другое времени не хватит. Что, опять в буреломы лезть?

– Надо будет – полезешь. Ладно, пошли к реке. Может, хоть там есть какие следы.

В голосе его слышались обреченные интонации.

Значит, к реке нельзя. Надо уйти вверх по ручью, по воде. Это может сбить собаку со следа. Где-то она слышала или читала, что вода уносит запахи.

Ручей течет с северных склонов. Там, за грядой есть перевал Чертово Седло. Это самый высокий перевал в окрестностях, и название многие знают. Но ходит ли там кто-нибудь? Она про такое не слышала.

Голоса давно стихли. Ильра подождала еще несколько минут и побрела обратно по своим следам.

Вода в ручье была ледяная, а обувь сразу промокла, но другого пути не было. Если схарматы станут патрулировать реку, то идти туда – самоубийство. Значит, придется поверить Дальгерту. Поверить в то, что где-то там, за Чертовым Седлом, есть люди, которые примут тебя и смогут помочь… и, может быть, выслушают твою историю…

Поверить хотелось. Правда, куда идти после перевала, она не знала. Но решила, что подумает об этом позже.

Вода сверху, вода снизу, в низинах – редкий синеватый туман…