Сердце варвара

— Ты жив и невредим, сын мой. Если ты потеряешь эти воспоминания, заведи с ней новые. Вы оба молоды. Не позволяй этому разлучить вас.

— Она не хочет меня.

— Она даст тебе еще один шанс, — самоуверенно говорит моя мать. — Но ты должен стараться еще больше.

Стараться усерднее? Как я могу стараться еще больше, чем я уже стараюсь?

— Когда она смотрит на меня, она видит незнакомца. Точно так же, как я вижу незнакомку, когда смотрю на нее. Она хочет вернуть себе пару, которой я не уверен, что смогу когда-нибудь снова стать. — Я качаю головой. — Ты думаешь, я не хочу быть ее парой? Она — это все, чего я когда-либо хотел. Ее и моего сына, обоих.

— Тогда ты должен бороться за них. — Моя мама кладет руки мне на плечи и смотрит мне в глаза. — Стей-си ранена и чувствует, что потеряла любовь, которую вы разделяли. Ты должен доказать ей, что это все еще существует. Что не имеет значения, потерял ли ты свои воспоминания. Что ты здесь все тот же Пашов. — Она указывает на мое сердце.

Слова моей матери ранят меня. Разве я не сражаюсь за свою пару? Разве я не делаю все, о чем она просит? Разве я не показал ей, что мне не все равно? Разве этого недостаточно? Это причиняет боль, даже когда она еще раз сочувственно дотрагивается до моего плеча, а затем возвращается к огню.

И у меня не остается ничего, кроме вопросов и беспокойства.

Я должен оставаться занятым. Прежде всего, я должен думать о своей второй половинке и маленьком комплекте, который тоже принадлежит мне. Я должен думать об их комфорте. Я подхожу к саням и начинаю их упаковывать. Я оставлю палатку напоследок, чтобы моя пара могла продолжать спать, но кое-что из снаряжения нужно переложить, чтобы наблюдать было удобно. Я дергаю за один кожаный узел — слишком сильно, — и он лопается, отбрасывая меня назад, в снег. Я сдерживаю проклятие разочарования.

— Ты выглядишь встревоженным. — Рокан появляется рядом со мной и протягивает мне руку. — Все в порядке? — спрашивает он.

Почему все ищут меня сегодня? Я хватаю его за руку и поднимаюсь на ноги. У меня отвратительное настроение, и я жду, что он начнет читать мне нотации, но на его лице написано раскаяние. Я вздыхаю и встаю, отряхивая снег со своих леггинсов.

— Не обращай внимания. Эта погода беспокоит меня. Стей-си не нравится холод.

— Как и всем людям, — соглашается он с отстраненным выражением в глазах. Без сомнения, он думает о своей второй половинке, той, что разговаривает только руками. Через мгновение он сосредотачивается на мне и улыбается. — Однако погода должна продержаться до следующей Луны. Это просто невезение. После этой бури все будет тихо еще несколько дней, до следующего полного оборота Луны. — Он хлопает меня по спине. — У нас полно времени, чтобы освоиться в нашем новом доме.

Я хмыкаю в подтверждение его слов. Я думаю о нашем новом доме, как и другие охотники, но я больше сосредоточен на своей паре и ее благополучии. Я не могу расслабиться, пока она так борется.

— Приятно слышать, что погода продержится. — Если сегодня на какое-то время последний день штормов и снега, я воспользуюсь этим. Есть так много других вещей, о которых стоит беспокоиться… например, что мы со Стей-си ломаемся, как старая кость.

Или были ли мы когда-нибудь сильными и цельными? У меня нет никаких воспоминаний об этом, но, несомненно, мы были счастливы. Конечно, я дорожил ею. Мой разум не изменился; мне просто не хватает фрагментов моей памяти. Однако я не могу не испытывать паники по мере того, как она становится все более и более отдаленной. Быть рядом с другими в этом путешествии? Это только усугубляет ситуацию. Здесь не так много уединения, и она очень устала. Если бы только у нас было время побыть наедине, поговорить наедине и снова научиться понимать друг друга.

Я делаю паузу, размышляя. Воет ветер, и Рокан указывает на свои собственные сани вдалеке.

— Моя пара скоро встанет и захочет поесть перед поездкой. Скоро я снова поговорю с тобой, друг. — Он дружески поднимает руку. — Доброго тебе дня.

Я повторяю ему эти слова и сосредотачиваюсь на своих санях, но не думаю об этом. Я думаю о погоде и о том, что она продержится еще несколько дней. Недели, как говорят люди. Я думаю о пещере охотников, спрятанной в соседней долине, в нескольких минутах ходьбы отсюда. Она достаточно велика, чтобы вместить небольшую семью на несколько дней, и поблизости есть тайник, который мог бы прокормить нас еще несколько дней, даже если погода будет слишком плохой для охоты.

Достаточно ли я храбр, чтобы украсть свою Стей-си, как это сделал Рaхош с Лиз? Как пытался Хассен, когда украл Ле-ла? Люди рассказывали мне об этих вещах, и я одновременно шокирован и очарован. Никто не ослушивается вождя… и все же двое самцов сделали это за такой короткий промежуток времени просто из-за человеческих самок.

Нарушать правила племени кажется мне неправильным… и все же мне нужно побыть наедине со своей парой. Чтобы снова воссоединиться с ней. Чтобы получить ответ на эту проблему между нами. Но простое бегство, похоже, не является решением проблемы. Я думаю о словах Рокана, о том, что погода будет ясной.

Осмелюсь ли я…? Было бы легко оставить сани позади остальных посреди снега, свернуть с тропы и отвезти ее к пещере охотников. Но охотники последуют за нами. И мой вождь будет в ярости. Я на мгновение задумываюсь… а потом встаю.

Я не убегу, как трус. Я сообщу своему вождю о своих желаниях. Конечно, если я сначала пойду к нему, он поймет.

Я проверяю палатку, но Стей-си все еще спит. Хорошо. Тогда у меня есть время поговорить с моим вождем. Я бегу трусцой по лагерю, в животе у меня горит огонь. Чем больше я думаю об этом решении, тем больше оно кажется правильным. Я могу обезопасить свою пару. Все, что мне нужно, — это несколько дней, чтобы она отдохнула, чтобы между нами снова установилась непринужденность. Тогда я смогу взять ее с собой, чтобы она присоединилась к остальным.

Я нахожу Вэктала разбирающим свою палатку вместе со своей парой Шорши. Она плотно укутана от непогоды, из-за мехов ее тело кажется вдвое круглее, чем оно есть на самом деле. Вождь бросает на меня любопытный взгляд, когда я подхожу.

— Все в порядке? — спрашивает он. — Ты выглядишь… встревоженным.

Шорши наблюдает за мной с большим любопытством.

— Ты что-нибудь вспомнил?

Я качаю головой, ненавидя себя за то, что увижу разочарование на их лицах.

— Мой вождь, я должен поговорить с тобой. У меня есть просьба.

Шорши опускает угол палатки, который она держит в руках.

— Почему бы вам двоим не поговорить, а я пойду заберу Тали у Айши. — Она бросает на свою пару многозначительный взгляд и уходит, плотнее натягивая капюшон плаща на лицо.

Я смотрю ей вслед, когда она уходит.

— Твоя пара борется с холодом?

— Все люди борются, — говорит Вэктал, снова приподнимая угол палатки и жестом предлагая мне занять место Шорши. — Некоторые больше, чем другие. Думаю, моя Джорджи скрывает это, потому что другие женщины ищут в ней силы. — Он делает паузу. — Стей-си тоже?

— Да.

Он выглядит задумчивым.

— Некоторые самки отправлялись в пеший поход или научились охотиться. Стей-си всегда была довольна тем, что оставалась в пещере и присматривала за остальными. Ты же знаешь, она для них готовит?

— Правда? — Я удивлен. Стей-си не проявила особого энтузиазма ни к одному из супов, которые раздавали в пути, и не проявила особого интереса к мясу, сырому или обжаренному. Я хватаюсь за край палатки и отрываю ее от креплений. — Что она для них готовит?