Сердце жены врага

Мне везет. Благополучно добираюсь до кухни. Закрываю дверь. Ныряю в холодильник. Яйца! Вдруг понимаю, что если не съем сейчас омлет из двух яиц, с помидорами, капелькой молока и зеленью, то просто умру от остановки сердца!

Пока разум еще не веря удивляется таким странным желаниям — яиц сред списка любимых продуктов не было никогда, то руки быстрей накалывают скорлупки и венчиком взбивают белки, желтки и молоко с солью. Освобождаю томаты от кожуры. Нарезаю их тонкими кольцами. Прижариваю на малом количестве масла. Отправляю нежную молочно-яичную пенку следом, мелко рублю укроп-петрушку. От запаха можно запросто подавиться слюной. Всё готово. Осталось только переложить пышный омлет в тарелку и вооружиться вилкой.

— Ле-е-е-ра! — распахивается дверь, едва не слетая с петель.

Так и застываю с лопаткой над сковородкой.

— Что ты тут делаешь? — еле держась на ногах в кухню входит пьяный до нельзя Руслан. Глаза мутные, злые. Таким я его еще не видела.

Пячусь от него, но он дергает меня на себя, обдавая алкогольными парами.

— Я. Спросил. Что. Ты. Тут. Делаешь?! — встряхивает он меня в своей любимой манере.

— Кушать захотела… — а что мне ему отвечать? Не пожалеет же он для меня пары яиц?

— Ты жрала за ужином как не в себя! — прорычал он, — Что ты врешь? Почему ты всегда врешь мне?

А мне так страшно, что не могу пошевелиться. Словно он загипнотизировал меня своим полным бешенства взглядом, и когда я внезапно лишаюсь опоры его рук, то лечу прямо вниз. Сковородка с любовно приготовленным омлетом сметается на пол, едва не задев меня. А вслед за ужином, под отборнейший пьяный мат, начинается самый настоящий погром на кухне.

Руслан

Руслан очнулся от дикой головной боли. Яркий свет резанул по глазам, и он быстрее зажмурился, издав при этом стон раненого зверя.

— Любимый, ты проснулся? — кто-то присел рядом и нежно взял его за руку.

Голос был знакомым. Настолько, что Руслан поморщился и с трудом разлепил веки. Оксана поднесла запотевший стакан холодной воды и упаковку аспирина.

— Выпей, любимый, сразу легче станет.

Мужчина не стал сопротивляться. Принял лекарство, емкость осушил до дна. Огляделся. Дикий погром в гостиной был ликвидирован наполовину. Оставшуюся часть споро убирали Зинаида и несколько рукастых девиц из клининговой службы. Сам он оказался лежащим на диване, заботливо прикрытым пледом. Но то, кто же проявил эту заботу, оставалось пока загадкой.

— Любовь моя, почему ты не позвонил мне? Не сказал, что тебе плохо? Я бы сразу примчалась на зов! Мы бы вместе пережили все! Ведь дороже тебя у меня никого нет! — Оксана крепко вцепилась в его руку и предано заглядывала в глаза.

Руслан чувствовал себя настолько скверно, и телом и душой, что просто желал одного: скинуть ее руку и пойти почистить зубы, хотя бы. А потом вдруг вспомнил про свою…

— Вот блядь! — оттолкнул он все же девушку.

— Что, Руслан?

Что, Руслан? Что он сделал вчера с Лерой? Нажрался вусмерть и пошел все крушить. Вспомнил ее перепуганные глаза. Вспомнил, как разозлился и едва ли не кинул в нее раскаленной кастрюлей или сковородкой. Вот урод! А что дальше? Неужели снова сделал ей больно?

— Где Лера?! — прохрипел он.

— Она наверху. — обреченно пробормотала Оксана.

— С ней… все хорошо? — Руслана било крупной дрожью, если он что-то натворил с ней, вновь поднял на нее руку, то он себе никогда не простит.

— Ну… — замялась Оксана.

— Да говори уже, твою мать! — зарычал Чернышев.

Служанки вздрогнули как по команде и продолжили уборку в два раза быстрее.

— Тётя Зина обнаружила ее в домике охранников.

— И???

— Да вообще бесстыжая, Руслан Маратович, — бормотнула Зинаида Павловна, — всю ночь считай у них провела. Бог знает, чем они там с этим Димой занимались!

Кровь отлила от лица Руслана. Побледнев от злости, ревности он поднялся и медленно пошел наверх. Слова Зинаиды сильно задели его мужскую гордость. Каждый шаг он уговаривал себя не сорваться и не прибить Леру заживо, не сбросить ее с крыши и не удушить собственными руками. Нужно пересмотреть записи. Если у них что-то было, то убьет обоих!

Но сначала посмотрит на нее. Заглянет в глаза. Они не соврут. Взял себя в руки. Постучал. Никто не ответил, и Руслан осторожно вошел в спальню.

Лера сидела на кровати, завернувшись в плед. Руслан подошел к ней, опустился рядом на ковер. Поднял ее подбородок. В глазах привычный страх и ожидание удара. Но новых синяков на лице нет и это Чернышева несказанно радовало.

— Я убежала к охранникам, — тихо призналась Лера. — мне требовалась помощь.

— Что я тебе сделал? — Руслан еще сам не решил, как реагировать на ее заявление.

Девушка выставила вперед забинтованную правую руку.

Руслан похолодел в который раз.

— Что там?

— Ранение…

— Какое ранение, Лера?! — он в ужасе поднялся, дико заглядывая ей в глаза, подхватил ее, ощупывая, ища новые увечья.

— Ножевое… — Лера покорно терпела его прикосновения, заметно морщась, когда он пытался прикоснуться к руке.

— Я бросился на тебя с ножом?! Это я сделал, Лера? — Сейчас Руслан чувствовал себя так отвратительно, словно по его вине пострадал ребенок или котенок. Кто-то, за кого он был в ответе, обещал не трогать, не делать больно, и в итоге…

— Нет, Руслан, не совсем. Отпусти меня пожалуйста, и я тебе все расскажу.

Руслан тут же ослабил хватку, позволил ей вернуться на кровать, присел рядом.

Оказалось, что после погрома, на пьяного Чернышева напало озарение. Он начал требовать от испуганной, забившейся под стол девушки объяснений. Вспомнил, что она говорила о еде. Открыл холодильник, достал еды на бутерброд. Взялся за острый кухонный нож. Когда Лера увидела, что в невменяемом состоянии он собирается нарезать колбасы, вместе со своими пальцами, попыталась отнять нож, чисто машинально, а Руслан не удержался на ногах и случайно полоснул по ее запястью.

Порез не глубокий, но крови было достаточно. Руслан испугался не меньше раненной девушки и съехал под стол. Лера же, едва не лишившись чувств от вида и запаха крови, выскочила в чем была на улицу, где ее подхватили ребята из охраны и оказали первую помощь.

— Покажи мне порез! — потребовал Руслан, ощущая себя полным идиотом.

— Ты… не веришь мне? Но у тебя камеры! Посмотри записи! Я не вру!

— Просто покажи мне его, девочка! Я должен знать, что могу доверять тебе без камер!

Лера обреченно кивнула. Нашла кончик бинта. Стала медленно разматывать перевязь. По мере продвижения к травмированному участку, марля приобретала все более насыщенный бурый окрас пятнышек. Разбинтованный порез выглядел ужасно. Девушка протянула ему руку. Закусила губу, над которой выступили капельки пота, побледнела, и завалилась в его объятия. Руслан едва успел поймать ее бессознательное тело.

— Лера! Лера! — пытался он растормошить ее. Легонько ударил по щеке. Это сработало. — Лер, ты чего?