Серебро ночи. Трилогия

— Это ерунда! Проще всего влезть со стороны кухни. Там окна обычно бывают пониже. А уж я сделаю все остальное.

Они прошли к служебному пристрою. Одно из окон было ниже остальных. Сильвер почти беззвучно высадил раму. Они запрыгнули в дом, держа наготове кинжалы и придерживая тяжелые мечи.

Внутри было темно. Братья осторожно добрели до освещенных комнат и замерли, сторожко прислушиваясь. Вот в одной из них раздались голоса, и Сильвер быстро встал с одной стороны тяжелой шторы, закрывающей окно, Беллатор с другой.

— Они уехали? Куда? — придирчиво допрашивал чей-то густой бас.

Голос, похожий на голос стражника из поместья герцога, ответил:

— Они не сказали.

— Но ты проследил за ними?

— Нет. Я поехал прямо сюда.

— Ты дурень! И как я должен догадаться, где они? Когда ты приехал?

— С полчаса назад. Но пришлось ждать в коридоре, — в голосе стражника слышалась укоризна.

— У меня были слишком важные дела, — высокомерно ответил первый голос. — Ладно, иди в комнаты стражи, передай, что я велел тебя накормить.

Из комнаты вышел коренастый стражник и посмотрел вокруг. Ничего подозрительного не заметив, вышел в гулкий коридор и затопал вниз по лестнице.

Из комнаты выглянул плотный мужчина в сером камзоле.

— Эй, кто там! — из соседней комнаты тотчас выскочил слуга в ливрее маркиза Пульшира. — Приведите пленника! Да возьми побольше людей! Этот чертенок скользкий, как лягушка. Как бы не удрал.

Лакей убежал. Беллатор подумал, как им повезло, что они ни на кого не наткнулись в коридоре. Пришлось бы убивать, при этом поднялся бы шум, подоспела подмога, и кто кого бы одолел, неизвестно. А Сильвер размышлял, почему Ферруна обозвали скользкой лягушкой, когда тот мог запросто перебить всех, кто встретился ему на пути. Он непременно что-то задумал, но вот что?

Снизу послышался тяжелый топот. Показалась целая толпа, не менее десяти вооруженных человек. Посредине шел Феррун, поглядывая вокруг с видом превосходства, хотя оружия с ним не было, и руки были связаны за спиной.

Все зашли в комнату. Сильвер ожидал, что стражники уйдут, но мужчина в сером камзоле велел им встать возле стен, образовав живую ограду. Дверь они не закрыли, уверенные в своей безнаказанности.

— Что, Феррун? Не нравится быть связанным? Ах, как глупо ты попался! И свет факелов тебе тоже не по душе? Добавьте огня!

Свет к комнате стал ярче.

— Жаль, что тебя нельзя трогать до приезда графа, — голос был полон сожаления. — Ну да ничего, вот приедет граф, и повеселимся на славу…

— Граф Контрарио? А где маркиз Пульшир? Это же его поместье? — небрежно поинтересовался Феррун. Как обычно, угрозы его ничуть не взволновали.

— А тебе какое дело? — голос мужчины стал презрительным. — Маркиз не снисходит до таких, как ты.

Феррун раскатисто рассмеялся в радостном предвкушении.

— Знаю, этот женоподобный маркиз труслив, как облезлая шавка. Впрочем, граф ничуть не лучше. Да и ты, Ганс, тоже не из храбрецов, хоть и пронырлив, как крыса. Недаром ты столько лет прожил среди них. Похоже, тоже стал крысенышем, — намеренно злил Феррун своего тюремщика.

Тот в ярости заскрежетал зубами.

— Ничего, приедет граф и сполна разочтется с тобой за твои слова. Я передам их ему в точности.

— Зачем их передавать, — издевательски предложил Феррун. — Я их ему и сам скажу. Я давно хотел высказать ему все, что о нем думаю. И не только высказать.

— Вот-вот, скажи! — Ганс разозлился всерьез. — Тебе все равно не жить. Но сначала ты нам расскажешь все, что знаешь.

Сильвер осторожно выбрался из своего укрытия и встал рядом с дверью. Беллатор застыл рядом с ним.

— Попробуем прорваться? — шепотом спросил Сильвер у брата.

— Подожди немножко! — Беллатор внимательно следил за разворачивающейся перед ними сценой. — Я дам тебе знак. Феррун что-то задумал. Помешаем — снова разозлится.

Ганс поднес факел к лицу Ферруна. Тот быстро отвернулся.

— Что, не нравится? Сейчас ты у меня поплачешь! И никакая ловкость тебе не поможет! Я разочтусь с тобой за гибель наших людей!

Он ткнул факелом прямо в лицо Ферруна, и тут же оказался лежащим на полу. Не успел опомниться, как его меч выхватил Феррун, у которого руки оказались вовсе не связанными.

— Что, попались, уроды? — Феррун безжалостно пнул Ганса сапогом в лицо. — Вы что, думали, что схватили меня? Нет, это я схватил вас! Чтоб не бегать за вами поодиночке! И с хозяином вашим я разочтусь так же, как сейчас с вами.

Ганс попробовал подняться, но Феррун небрежно, даже не размахиваясь, повел мечом, и голова Ганса откатилась в сторону. Кровь хлынула потоком, забрызгивая стоящих неподалеку стражников. Они испуганно попятились. Графская стража не привыкла иметь дело с воинами, а безоружные крестьяне подчинялись им молча.

— Ну что, будете драться, или мне вас убивать поодиночке, так, как овец в стаде задирает волк? — насмешливо бросил Феррун. Он не скрывал, что происходящее его развлекает.

Посмотревший на обезглавленное тело Ганса, еще содрогавшееся в посмертных конвульсиях, один из стражников сказал:

— Может быть, договоримся? Зачем нам кровопролитие? Мы отпустим тебя…

Феррун зловеще расхохотался.

— Вы отпустите меня? Нет, вопрос надо ставить по-другому: отпущу ли я вас? А я вас не отпущу! Вы столько издевались над людьми, что пора и вам на своей шкуре попробовать, что это такое! Защищайтесь, если сможете! — и он взмахнул мечом.

Стражники гурьбой бросились на него, скорее мешая, чем помогая друг другу. Феррун подскочил, сделал кульбит в воздухе, снеся при этом головы двум стражникам, и приземлился позади толпы.

— Я здесь! — смеясь, заявил он.

Стражники замешкались. Слишком страшно было играть с такой смертью. Воевать им никогда не приходилось, и в лицо смерти они до встречи с этим дьяволом не смотрели. Они медлили, понимая, что он только играет с ними, как кошка с мышкой.

— Ты настоящий воин, — признал тот же, что предлагал его отпустить. — Может, прекратишь бойню? Мы тебе не соперники.

— Ну уж нет! — Феррун поморщился от миролюбивого предложения. — И не собираюсь! В кои-то веки довелось поразвлечься! Давайте продолжать! — и он напружинился, готовясь снести головы ближайшим стражникам.

— Стой, Феррун! — строго произнес вышедший из тени Беллатор. — Хватит! Повеселился, и будет! Не забывай, нас ждет большая война! Вот тогда и покажешь, на что ты способен. Не след убивать своих же сограждан!

Феррун нехотя опустил меч.

— И вот так всегда! — совершенно по-мальчишески пожаловался он неизвестно кому. — Никогда не дают делать то, что нравится!