Серебряная Соколица

Чьи-то руки подхватили её и поволокли. Она слышала голоса, но разобрать, что говорят не могла.

Давление Проклятья исчезло. Словно из трясины выбралась. Некоторое время она лежала, приходя в себя, словно после сильного удара по затылку, пытаясь вспомнить кто она есть и что тут делает. Рядом топтались люди, переговаривались. Пятна перед глазами стали обретать очертания, а невнятное бормотание превратилось в речь.

– Я ведь говорил не стрелять! – нервно вышагивая туда-сюда, вякнул один из мужчин.

– Да кто ж знал…

– Ты должен знать! Мы преследуем магистра, а вы пальбу открыли!

Открыв глаза, Ниоба повернула голову на бок, наблюдая за сценой. Несколько молодых парней, виновато склонив головы стояли на коленях. Перед ними, словно злой пес, ходил Заклейменный. Желтые глаза поблескивали, ловя серый свет зарождающегося рассвета. За его спиной сидели еще двое. Судя по обилию шрамов и татуировок матерые, закалённые Заклейменные.

В голове шумело. Биение сердца тубой болью отзывалось под черепом. Мысли обрывками носились в голове, не желая собираться во что-то цельное и осознать ситуацию. Пока Ниоба прийти в себя, раздался выстрел. Один из молодых Заклейменных остался лежать на земле.

– Увезите и закопайте. – приказал тот, что по старше – Вы, разыщите лошадей.

– Да, где их найдешь теперь. Когда началось, лошадь под восемьдесят четвертым так рванула, что попала копытом в норку и сломала себе ногу.

– И?

– Остальные либо где-то на границе с Нонсераном, либо так же лежат и тихо дохнут под Проклятьем.

– Шуточки свои будет Хозяину рассказывать, когда он спросит, почему не поставили подопытную в Дол. Хоть на себе несите, а к следующей ночи она должна быть там.

Кто-то взял её за лодыжку и поволок, но его тут же остановили, обругали и, кажется, даже поколотили. Другой Заклейменный поднял девушку на руки и взвалил на плечо. Неудобно. Твердо. Тошнит.

Последнее сдержать не удалось.

Заклейменный громко вздохнул, но лишь ускорил шаг, не желая останавливаться.

– Простите. – выдавила она из себя.

Тот не ответил и перешел на легкий бег. Стало еще не удобнее. Каждый скачок взрывался в голове петардой боли. В прочем, её удобство здесь никого не интересовало.

Тряска, удары животом о жесткое плечо и головная боль, быстро привели в чувство. Шею сдавливал новый ошейник, отсекающий от Таланта. Упираясь в спину мужчины рукой, Ниоба приподнялась. Другие Заклейменные разошлись, превратившись в далекие темные пятная на фоне степи.

Тело слабое и измученное Проклятьем едва двигалось, но Ниоба, оставив жалость на потом, заставила его двигаться. Нужно придумать как избавиться от Заклейменного пока он один. Пока другие заметают следы и ищут лошадей.

Изогнувшись, она увидела бритую голову, исполосованную шрамами, некоторые из которых пугающе ровные и тонкие, похожие на операционные. Увы, ни чего тяжелого или острого у неё не было.

Словно почувствовав её намерения, Заклейменный резко сбросил её с плеча. Падение оказалось неожиданным и жестким. Охнув, девушка с трудом перекатилась на живот и схватилась за голову, застонав от боли. Заклейменный перехватил её руки, заводя за спину, заставив уткнуться лицом в траву.

Тугой ремень стянул запасться. Тоже произошло с щиколотками. Приподняв за плечо, он продемонстрировал грязную тряпку.

– Кричать. Это. Рот.

– Не буду кричать. – выдохнула она, морщась от головной боли.

Кивнув, он сунул тряпку в карман и вновь взвалил свою ношу на плечо. Оставалось лишь положиться на судьбу и надеяться, что Зару удастся сбежать.

Глава 39. Ниоба Верес

Административное здание клиники, некогда было родовым поместьем мандагарского купца. Дорожки к дому выложили из рыжего песчаника, насадив вокруг невысоких, ярко-оранжевых цветов. Большие окна, украшенные синими витражами, немного портили решетки между рам. Но по сравнению с колючей проволокой, наметанной на кованый забор, это сущие мелочи.

У ворот Заклейменный спустил её на землю, освободил ноги и позволил идти самостоятельно. Измученная дорогой и головной болью, Ниоба с трудом переставляла ноги, но утренняя прохлада и прогулка по живописной алее привела её в чувство, пробудив любопытство.

На сторожке охраны висела табличка с благодарностями, купцу, что передал в дар клинике свое поместье.

Когда двери за спиной девушки закрылись, она обернулась полюбоваться резьбой, на выкрашенной зеленой краской двери. От времени дерево рассохлось и треснуло, обнажая стальной лист, скрытый внутри.

Пол просторного холла устилал белый мрамор, с вкраплением небольших черных ромбов. Обшитые светлыми панелями стены, большие окна, пронизывали комнату светом. Вдоль стен поставили кадки с цветами перемежая их скамейками и небольшими столиками, заваленными брошюрами.

Интересно, на сколько добровольным был этот подарок? Лично Ниоба ни за что не отдала столь потрясающий дом.

На вышедшая на встречу пожилая медсестра ничуть не удивилась связанной девушке и серому от пота верзиле. Чуть склонив голову в знак приветствия, жестом указала следовать за ней.

Их уже ждали. Сам главный врач, невысокий мужчина преклонных лет, с седой бородой клинышком, поднявшись на встречу, поднес к глазам очки и уставился на Ниобу, словно ему очень интересного жука принесли.

– Так, так, так. – зачастил он и махнул медсестре – Прошу, милочка, пригласите Павла Андреевича и господина Руссо. – и только после этого улыбнувшись, обратил внимание на Ниобу – Мы уж решили, что вы не осчастливите нас своим визитом.

– Всеми силами старалась его избежать. – отозвалась она.

Из-за пересохшего горла, голос прозвучал хрипло.

– Ну что же вы, право, развяжите нашу гостью. – скомандовал он и когда Заклейменный подчинился, жестом пригласил Ниобу за стол – Что предпочитаете? Чай? Кофе?

– А у вас хороший кофе? – с трудом держась на ногах она добрела до стула.

– Один из лучших!

Медсестра тут же разлила по чашкам горячий, ароматный кофе.

– Нас предупредили, что вы в пути и я распорядится сварить хорошего скаррского кофе. Люблю побаловать себя, чем-нибудь баснословно дорогим, время от времени.