Серебряная свадьба
Шрифт:
П о ж и л о й ч е л о в е к (резко). Говорите правду.
М а р и н а. Я хочу, чтобы…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Только правду.
М а р и н а. Мне кажется…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Вы хотите вернуть его?
М а р и н а. Нет, нет…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Правду!
М а р и н а. Он не имеет права…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Жить без вас? Так?
М а р и н а. Нет, нет… он должен понять, что я… что все вокруг него…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Говорите о себе…
М а р и н а. Я и он… если он забыл, что есть долг любви, близость…
П о ж и л о й
М а р и н а. Да, да… долг. (Неожиданно что-то поняла.) А ведь он сейчас меня еще больше любит. Больше. Но он гонит от себя это, прячется от этого…
П о ж и л о й ч е л о в е к. А вы не догадываетесь почему?
М а р и н а (тихо). Нет…
Очень медленно гаснет свет, слышна негромкая музыка. Пожилой человек отходит в сторону. На сцене М а к с и м пять лет назад. Он один в комнате. Он не одет и явно растерян.
О т е ц (входя). Ты-что невеселый?
М а к с и м. Волнуюсь, наверно.
О т е ц. Твой доклад в четыре? Хочешь, чтобы я пошел?
М а к с и м. Неудобно.
О т е ц. Что за глупости. Если это интересно, я приду. Сам-то ты как считаешь, интересный?
М а к с и м. Место научного сотрудника он мне обеспечит.
О т е ц. Цинично.
М а к с и м. Я плохо выгляжу, да? Посмотрелся в зеркало и расстроился. Серый какой-то.
О т е ц. Может быть, серый в другом смысле?
М а к с и м. Может быть, может быть… (Почти с нежностью.) А ты все время злишься и не разговариваешь со мной. Ну, папка, не надо. (Обнял Отца за плечи.) Я ведь все такой же… Твой сын, и голова у меня твоя, и улыбка, говорят, тоже… (Резко меняя тон.) Сегодня я буду немного подлецом, а завтра отмолюсь в чем-нибудь другом. И буду в полоску. Черный, белый, черный, белый… В полоску, в полоску…
О т е ц (осторожно). А что, даже самому противно?
М а к с и м. Есть факты, много фактов… Мозг подсказывает, что белое — белое, а черное — черное… Но это кажется только мне. Весь институт и все инстанции считают наоборот. И для того чтобы не открывать свой институт… (Засмеялся.) А ты знаешь, как это трудно в наше время, я должен встать на их позиции и признать, что у меня аберрация зрения!
О т е ц. А может быть…
М а к с и м. Вот видишь, какой ты добрый. Ты пытаешься меня даже выгородить. Я знаю, ты хочешь сказать, что я по молодости могу ошибаться. (Невесело.) Я сам хочу в это поверить. И поэтому доклад я написал с чистой совестью. Почти…
О т е ц. А другой путь ты обдумал?
М а к с и м (тихо). Да. И не раз.
О т е ц. Ну и как? Нравится?
М а к с и м. А что же тут может нравиться? Институт — это тоже часть государства. Существует государственное мнение по этому вопросу. Допустим, оно даже неправильно, и идет борьба внутри нашей науки. Но для того чтобы бороться, нужно сесть за этот стол, где тебя хотя бы выслушают.
О т е ц. Дальше.
М а к с и м. Я знаю, что в душе ты со мной согласен. Итак, допустим, я выступаю сегодня со скандальным докладом, завтра передо мной
закрываются все двери, и что же дальше?.. Ответь сам.О т е ц. Дальше ты прощаешься на время, и довольно на долгое, с наукой, занимаешься практикой. Собираешь материалы для нового доклада.
М а к с и м. Так, так… Сколько для этого нужно времени?
О т е ц. Учитывая основную работу, некоторые трудности в знакомстве с последними материалами… придется, очевидно, уехать из Москвы… а также всякого рода семейные трудности… Так что — лет пять.
М а к с и м. Накинь еще два года. На всякий случай.
О т е ц. Хорошо… Семь лет.
М а к с и м. Через семь лет… через семь лет… Семилетка в четыре года. Допустим, даже так.
О т е ц. Не прельщает?
М а к с и м. Ты не учитываешь слишком многого.
О т е ц. Я, кажется, догадываюсь.
М а к с и м. Я скажу сам. Первое, может быть, самое незначительное. Что за все время моя точка зрения восторжествует и уже будет не моя. Я далеко в хвосте других, и мои даже правильные выводы будут не больше чем дважды два — четыре. В хвосте, хвосте…
О т е ц. Что второе? Первое несерьезно — за эти четыре года ты уйдешь значительно дальше их от своей верной точки, пока они будут тратить время, чтобы найти ее. Что второе?
М а к с и м. Что второе? А на второе то, что я никуда не уйду дальше. Никуда. Или на микроскопически малое расстояние. Слушай. Что происходит сейчас — мозг, молодой, свежий, энергичный, вырабатывает правильное решение… Правильное! Даже смешно в этом сомневаться. И ему, моему мозгу, мне нужен успех. Помнишь, у Гёте: «Ничто так не способствует успеху, как успех». Радость должна сопутствовать молодости. Радость успеха, первооткрывательства. Есть два пути — молодость должна быть молодостью, с легкостью, радостью, открытостью, легкомыслием, успехом. А второй путь — быть в молодости мудрым, собранным и старым, а в старости обрести успех, радость молодости, признания… и влюбиться в восемьдесят один год, как тот же Гёте.
О т е ц (не сразу). А как насчет радости от брошенной всем перчатки? От азарта схватки, которая длится всю жизнь?
М а к с и м (серьезно). А я не азартный человек. Ты всегда пытался воспитать из меня напористого человека. Для этого есть и другие названия — незаурядного, выдающегося… Но выдающегося человека не надо воспитывать, они, выдающиеся, за скобками жизни. Но я не выдающийся. Жалко, очень, но это так… А для нормального человека… есть энергия молодости, но она, как и любая другая энергия, постепенно кончается. Как тележка, которую когда-то толкнули. Пусть даже очень сильно. И постепенно эта тележка останавливается. И тогда остается два пути — или вспрыгивать на тележку общества и уезжать туда, куда едут все… или искать какого-то нового толчка, новых сил, но уже постоянных.
О т е ц. А ты считаешь, что у меня энергия не кончается?
М а к с и м. Ты извини, хотя глупо за это извиняться… Но у тебя ее хватит на две жизни. И, наверно, поэтому мы все чаще не понимаем друг друга.
О т е ц. Нет, кажется, сегодня я тебя понял.
М а к с и м (нервно). Ты знаешь, я готов продать душу дьяволу, как раньше говорили. Потому что я знаю, что, если я даже буду развивать свои способности добросовестно и всю жизнь, в конце концов это будет все равно так мало… Мне все время не хватает… какой-то внутренней осмысленности, что ли…