Безочарованность и скуку Давно взрастив в моей душе, Мне жизнь приносит злую муку В своем заржавленном ковше.7 июня 1891
«На серой куче сора…»
На серой куче сора, У пыльного забора, На улице глухой Цветет в исходе мая, Красою не прельщая, Угрюмый зверобой. В скитаниях ненужных, В страданиях недужных, На скудной почве зол,
Вне светлых впечатлений Безрадостный мой гений Томительно расцвел.26 мая 1895
«Порос травой мой узкий двор…»
Порос травой мой узкий двор. В траве лежат каменья, бревна. Зияет щелями забор, Из досок слаженный неровно. Из растворенного окна, Когда сижу один, лениво, Под тем забором мне видна Полынь да жгучая крапива. И ветер, набежав порой, Крапиву треплет и качает, Играет ею, вот как мной Судьба капризная играет. И я, как та крапива, жгусь, Когда меня случайно тронут. И я, как та крапива, гнусь, Когда порывы ветра стонут.9–13 мая 1889
«Жаркое солнце по небу плывет…»
Жаркое солнце по небу плывет. Ночи земля утомленная ждет. В теле – истома, в душе – пустота, Воля почила, и дремлет мечта. Где моя гордость, где сила моя? К низшим склоняюсь кругам бытия. Силе таинственной дух мой предав, Жизнью, подобной томлению трав, Тихо живу, и неведомо мне, Что созревает в моей глубине.9 октября 1897
«Вывески цветные…»
Вывески цветные, Буквы золотые, Солнцем залитые, Магазинов ряд С бойкою продажей, Грохот экипажей, — Город солнцу рад. Но в толпе шумливой, Гордой и счастливой, Вижу я стыдливой, Робкой нищеты Скорбные приметы: Грубые предметы, Темные черты.18 марта 1896
«Порой повеет запах странный, – …»
Порой повеет запах странный, — Его причины не понять, — Давно померкший, день туманный Переживается опять. Как встарь, опять печально всходишь На обветшалое крыльцо, Засов скрипучий вновь отводишь, Вращая ржавое кольцо, — И видишь тесные покои, Где половицы чуть скрипят, Где отсырелые обои В углах тихонько шелестят, Где скучный маятник маячит, Внимая скучным, злым речам, Где кто-то молится да плачет, Так долго плачет по ночам.5 октября 1898 –10 февраля 1900
«Все эти ваши слова…»
Все эти ваши слова Мне уж давно надоели. Только б небес синева, Шумные волны да ели,
Только бы льнула к ногам Пена волны одичалой, Сладко шепча берегам Сказки любви небывалой.2 июля 1909
«Опять ночная тишина…»
Опять ночная тишина Лежит в равнине омертвелой. Обыкновенная луна Глядит на снег, довольно белый. Опять непраздничен и синь Простор небесного молчанья, И в глубине ночных пустынь Всё те же звездные мерцанья. И я, как прежде, жалкий раб, Как из моих собратьев каждый, Всё так же бледен, тих и слаб, Всё тою же томлюсь я жаждой. Мечтать о дивных чудесах Хочу, как встарь, – и не мечтаю, И в равнодушных небесах Пророчеств новых не читаю. И если по ночным снегам, Звеня бубенчиками бойко, Летит знакомая всем нам По множеству романсов тройка, То как не улыбнуться мне Ее навязчивому бреду! Не сяду в сани при луне И никуда я не поеду.27 декабря 1910, Мустамяки
«Стихия Александра Блока – …»
Стихия Александра Блока — Метель, взвивающая снег. Как жуток зыбкий санный бег В стихии Александра Блока. Несемся – близко иль далёко? — Во власти цепенящих нег. Стихия Александра Блока — Метель, взвивающая снег.28 декабря 1913, Петербург
Валерий Брюсов
Валерий Яковлевич Брюсов (1873–1924) – русский поэт, один из основоположников символизма, прозаик, переводчик, литературный критик, драматург, историк.
Писал стихи с 8 лет, в 13 уже был уверен, что станет поэтом. Переворот в его понимании поэзии совершили французские символисты. Юный Брюсов публикует ряд статей о них и издает первые символистские сборники в России – «Русские символисты». Один из них включал и самое знаменитое декадентское одностишие «О, закрой свои бледные ноги», объект многочисленных пародий и насмешек.
Дебютную книгу стихов Брюсов назвал «Chefs d’oeuvre» («Шедевры»), уведомив, что завещает ее «вечности и искусству». Он разрабатывал теорию символизма, руководил ведущим символистским издательством «Скорпион». От историко-мифологических образов в творчестве перешел к идеям урбанизма – фактически стал первым урбанистом в русской поэзии, воспевая городской пейзаж, как свой «отчий дом».
Творчество Брюсова отличало невероятное стилистическое разнообразие, эрудированность, даже энциклопедизм, и тяга к экспериментам. Это далеко не всеми приветствовалось – упреки в холодном экспериментаторстве и бездушии звучали регулярно. С выходом в 1904 году сборника «Urbi et Orbi» («Граду и миру»), в котором нарастают гражданские мотивы, наряду с темами самообожания и эротомании, Брюсов стал признанным вождем русского символизма, настоящим литературным мэтром.
Периоды подражания Брюсову, который развивал разнообразные формы стихосложения и неточные рифмы, разрабатывал тонический стих и фигурную поэзию, переживали многие поэты, включая младосимволистов – Александра Блока, Андрея Белого, Сергея Соловьева. Его огромный авторитет распространялся и на адептов других течений – акмеизма и футуризма. Возглавляемый им журнал «Весы» был самым представительным и авторитетным модернистским изданием. Стоя во главе Московского литературно-художественного кружка, он повлиял на становление целого поколения литераторов.
После революции, пытаясь идти в ногу со временем, Брюсов радикально обновил свою поэтику, нагрузив ее неологизмами (критики назвали этот период академическим авангардизмом). Однако «народные массы» к его творчеству остались равнодушны. В 1920-е годы основную энергию Брюсов направил на служебные обязанности – занимал директорские должности при Книжной палате, Наркомпросе, Глапрофобре, возглавлял Всероссийский союз поэтов, стал профессором МГУ, создал Высший литературно-художественный институт – предшественник Литературного института имени Горького.