Сёрфер. Вкус холода

Указываю головой в сторону девушки. Та уже разговаривает с каким-то темнокожим мужчиной модельной внешности, но при этом поглядывает в нашу сторону.

– Такая красивая блондинка! И фигура что надо. Как раз в твоём вкусе.

«Отлично! Давай теперь сосватай эту Барби в его брутальные объятия, чтобы от тебя отвязался!» – угрюмо думаю я, чувствуя, как внутри при этом что-то неприятно сжимается.

– Не в моём, – даже не поведя бровью в её сторону, качает головой он и отпивает коньяк.

– Разве? Ты только представь её обнаженной! Ммм! – продолжаю ёрничать, пытаясь заглушить саднящее чувство досадной грусти о прошлом, – Ты же ценитель – не упусти шанс! Ты её заинтересовал, а со мной всё равно «дохлый номер».

Терновский лениво переводит на девушку взгляд и сталкивается с ней глазами. Она тут же игриво улыбается ему. Он наклоняет голову слегка набок, продолжая откровенно её разглядывать.

– Готов поспорить, что у неё силиконовая грудь. И, возможно, губы. С волосами тоже что-то не то. Не люблю фальшивок! В женском теле всё должно быть натурально и естественно, как и в душе, – он окидывает меня всю жарким взглядом и останавливает его в моих глазах.

Вы только посмотрите, каков ценитель природной красоты!

Но тут он добавляет нечто неожиданное.

– Знаешь, я считаю, что нет ничего прекраснее, чем стройное, обнажённое, женское тело. Но для меня в последнее время оно, к сожалению или к счастью, не более чем рабочий материал, из которого надо «слепить» стильное фотографическое произведение.

Эх, как завернул! Ещё скажи, что ты в последнее время, к сожалению или к счастью, соблюдаешь целибат22.

– А как же обнажённая женская душа? Тоже не более чем рабочий материал? – не сдержавшись, злобно выпаливаю я.

Кир раздумывает несколько секунд.

– Почему же – нет. Некоторые из женских душ настолько прекрасны в своём обнажении, что делают меня безоружным. Но это бывает очень редко.

Он смотрит так, что моё сердце, как и тогда в студии, когда он целовал мои колени, пропускает пару ударов.

– Боже, как поэтично! И тогда ты сбегаешь, чтобы они, ни дай бог, не заметили твою «безоружность»? – огрызаюсь, чувствуя, как меня начинает вышибать из моей «защитной стойки».

– Я же сказал тебе в прошлый раз – я совсем не хотел уезжать! – вибрирует экспрессивно рядом с ухом, и я на секунду прикрываю глаза, улавливая вибрации его голоса и внутренне резонируя с ними.

Нет! Это невыносимо! Ну почему за всю мою жизнь только один мужчина так действовал на меня раньше и продолжает так же действовать сейчас? Он!

Не глядя на него, делаю очередной защитный выпад, пытаясь остановить навязчиво рвущейся наружу «белый флаг».

– Пойди, расскажи это кому-нибудь другому. Мне это уже ни к чему.

Собираюсь отойти и оставить его в одиночестве, которое явно не продлится долго. Разворачиваюсь, делаю шаг и сталкиваюсь, буквально нос к носу, с моей подругой Машей, с которой мы вместе снимали квартиру.

***

– Привет, пропащая душа! – восклицает она и тянется ко мне с дружеским поцелуем, – За последние два месяца ни слуху, ни духу. После работы и мужа совсем времени на друзей не остаётся, да?

Мария Беляева – миниатюрная красотка с длинной копной непослушных рыжих волос и лукавыми зелёными глазами. Очень умная, энергичная и хваткая. На два года моложе меня. Она преуспевает в карьере, но с мужчинами ей не везёт. Вернее, им с нею – она подавляет их своим характером и ни один не выдерживает рядом с ней долго.

– И ты здесь? Привет, дорогая! Закрутилась, уж прости. Прекрасно выглядишь! – восклицаю радостно.

Окидываю взглядом её зеленое облегающее платье футляр с лаконичным круглым вырезом под горло и длинными рукавами. Талию крест-накрест перехватывают тонкие чёрные ремни портупеи, которые тянутся от основания высокой груди к плечам наподобие подтяжек.

– Ты тоже! И, как я вижу, тоже «в тренде»? – лукаво усмехается она, кидая красноречивый взгляд на аналогичный аксессуар поверх моего платья.

– Да-да! – усмехаюсь в ответ.

– А я тебя увидела и решила сразу подойти, пока ты опять куда-нибудь не исчезла, – шутит она, переводит заинтересованный взгляд на Кира и лучезарно улыбается, – Привет!

– Привет! – сдержанно улыбается в ответ он.

– Маша, это Кирилл. Он фотограф. Мы вместе работали на фотосъёмке новой коллекции Максима недавно. Кирилл – это Мария, моя подруга и коллега. Мы работаем в одной студии свадебных стилистов.

– Подруга? Рад познакомится, … Мария!

Он выделяет её имя, его улыбка переходит в разряд проникновенных. Откровенно разглядывает её, впрочем, как и она его.

– Взаимно, Кирилл! – она тут же переходит на вкрадчивый игривый тон и протягивает ему руку.

Что же делает этот «шикарный блондин»? Осторожно подхватывает миниатюрные пальчики с идеальным красным маникюром, и элегантно целует внешнюю сторону её ладони.

Чудо-чудное, диво-дивное! Оказывается, мы умеем изобразить из себя джентльмена, когда захотим?

Она смущённо улыбается. Смутить Машу надо постараться.

Интересно, он на всех женщин так действует?

– А как это вы работаете в одной студии и уже два месяца не виделись? – интересуется Кир.

– Очень просто. У нас свободный график. Стилисты в основном встречаются только во время репетиций с невестами в студии. А у нас репетиции расписанием не совпадали. Поэтому можно подолгу не пересекаться вне свадебного сезона, когда заказов мало, даже работая в одной студии, – поясняю я.

– Поняяятно. … Так ты трудишься ещё и в свадебной индустрии? – он смотрит на меня, опускает взгляд и, очень медленно моргнув, тут же поднимает обратно к моим глазам, и это выглядит так сексуально и волнующе!

Чёрт бы тебя побрал!

– Фотограф? А я ничего про вас не слышала, Кирилл. Вы откуда, где работаете? – как всегда в своей непринуждённой манере интересуется Маша, перетягивая его внимание на себя.

– Давай лучше на «ты» – не против? – она с улыбкой качает головой, а он с немного скучным видом проговаривает, как давно заученную скороговорку, – Я из Киева. В последнее время живу и работаю в Москве. Фотограф – фрилансер23. В основном специализируюсь на портретной съёмке, больше фэшн24. Работаю с несколькими агентствами и глянцевыми журналами. Недавно делали один проект с моими друзьями в Америке.