Сёши

Посмотреть или нет? Как-то боязно... и такое неприятное тянущее чувство внутри кости. Блин!.. Глянул-таки, не удержался. Ой, а что это в шприце такое красное? Мой костный мозг? Фу! Гадость!!

Однако иглу скоро вынули, прокол заживили. Замшелый коновал отстегнул мои руки и помог сесть. Я подумал, что на этом мерзкие процедуры закончатся, но у деда ещё оставались планы. Он щекотно помял кожу между лопаток, неразборчиво буркнул...

И вот тут он мне дал проораться! На спину словно горящим бензином плеснули!!! Окружающее подёрнулось красной мутью. Собственный вой доходил глухо, как сквозь вату. Проклятый дедан!! Какого хрена он делает?!

Меня не держали, но всё что я мог - это лежать, вздрагивая всем телом. Даже в глаз ему засветить не хотел. Холодная поверхность стола приносила слабенькое облегчение полыхающей спине, а иначе бы совсем караул.

Хатаке Какаши vs Бюрократия

Результаты медицинского обследования мелкого я раздобыл сам. Просто пришёл ночью и взял. Помощники старого потрошителя совсем не умели защищать записи своего сенсея. Папка с отчётом валялась прямо на столе, не пришлось даже курочить сейф.

Но главное, в отчете Хьюга тоже было чисто.

Изменения тела отсутствуют. Патологий и инвазий нет. Скрытых полостей, вживлённых предметов и печатей нет. Увеличенная сила связана с большим количеством телесной энергии.

Уровень физической силы Рики 1.

Уровень энергий Сей 1,5.

Кейраку-кей имеет следы преобразований. Изменения совместимы с жизнью.

Пробы тканей взяты для дальнейшего анализа и хранения.

Единственная обнаруженная метка - идентификационная чакра-подпись на спине. "23". Удалена.

Показатель безопасности: зелёный.

Полностью безопасен. Даже жёлтый показатель безопасности неплох, а тут два зелёных. Жаль, что теперь этого недостаточно! Слова Санты о том, что Сёши выглядит точь-в-точь как мелкая копия Нидаймё, решительно меняли дело. Возможная связь с Сенджу заинтересует слишком многих. В покое его точно не оставят, странности поведения скоро заметят и начнут задавать неудобные вопросы.

Пока о его необычности знаю только я и Санта, нужно извернуться и получить опеку. Времени на подготовку - день или два, не больше, потом у Хокаге появятся собственные планы относительно мелкого, и влезть в них будет намного сложнее.

Но Яманака меня удивил. Я полагал, что он полностью благонадёжен, а рыжий с такой лёгкостью затеял свою игру. Интересное открытие. Опять же, эти его рассуждения о высоких чувствах и целесообразности. Звучат, конечно, трогательно, но что-то он задумал...

Для того, что я собирался провернуть, пришлось собрать, заполнить и написать целую пачку документов. Труднее всего далась дурацкая отписка из госпиталя АНБУ. Я всего-то хотел выпросить небольшой отпуск, чтобы в ближайшее время меня не дёрнули на срочное задание, а потратил почти два часа.

Ох, как же ругался Могуса-сенсей, увидев потоки у меня в руках. Очень любопытствовал, какой криворукий недоучка так налечил. Интересовался дорога ли мне карьера шиноби. Советовал сразу покончить с собой и не доживать век беспомощным инвалидом с разорванным кейраку-кей.

Я делал вид, что перестал понимать слова и вообще оглох.

Нет уж, спасибо. Если признаться, что сдался в лечение четырехлетнему малышу, то отпуск мне обеспечат до конца года, а ещё палату с крепкими санитарами. Лучше промолчать.

Заветную бумажку получил после того, как могилой родителей поклялся приходить на все процедуры. Потом строчил отчёты о двух последних миссиях. Там всё было понятно, но как же долго! И отложить нельзя - без них мне не подпишут рапорт. Само прошение об отставке из АНБУ я нарисовал быстро. Никакого объяснения своему уходу указывать не стал - выслуга позволяет мне вообще не работать, так что поворчат и подпишут.

И главное! Запрос на усыновление мелкого.

Обычно такие вещи легко решались с руководством приюта, но не в этом случае. Хотя бы из вежливости стоит рассказать о своём намерении Хокаге и выпросить резолюцию. Так что вечером я отправился на приём к Сарутоби.

Сёши и другие прочие...

Кажется, только уснул и уже будят. С трудом приоткрыв один глаз, я удивился - какая-то незнакомая бабуля в тёмно-зелёном платье и платочке. От полумедицинского вида её наряда меня передёрнуло, а от настойчивого тормошения я очень искренне заскулил. Ну что ещё?!

После всех вчерашних измывательств, меня отнесли в комнатку без окон, зато с кроваткой. Увидев казённую люлю с тонким матрасиком и одеялом, я чуть не обрыдался. Подушку обнимал, как любимую девушку, и очень надеялся на нормальный отдых.

Куда там!

Настойчиво лопоча, бабулька вытащила меня из койки и принялась одевать. Футболка, труселя, шорты с накладными карманами, сандалии, и в довершение всего кулон на шнурке - медная пластинка с иероглифами, похожая на солдатский медальон. Натянув на протестующее тело одежду и обувь, старушка вознамерилась тащить его на руках.

Ага, щас! На пожилой женщине поеду, только если сдох!

Выкрутившись из её объятий, я шлёпнулся на пол, и некоторое время задумчиво стоял на четвереньках, прикидывая свои двигательные мощности. Добрая старушка с улыбкой протянула руку помощи.

Ничего-ничего, лиха беда начало. Сейчас как встану! Как пойду!

Куда это мы, кстати?

Наружу отсюда? Серьёзно?! Так чё стоим, погнали!!

Общее самочувствие после изуверских процедур было на удивление приличным. Тяжёлая голова и саднящая спина - не в счёт! Мы лихо выкатились из застенков. И также лихо затормозили. Потому что мне приспичило подумать. Пожилая нянька не спорила. Шла не быстро, периодически останавливалась для болтовни с другими дедульками и бабульками.

А я мог вдоволь поразмыслить.

Высокий дом, из подвалов которого так явственно виднелась местная Колыма, меня слегка пожевал и выплюнул. Гражданский конвой в лице старушки намекал, что после всех обследований я признан относительно безобидным. Мой рисковый расклад сорвал банк, но радостно вопить и прыгать пока обожду. Предстоит долгий путь - адаптация в новом обществе и налаживание контактов.

Здорово напрягало отсутствие Какаши. В дороге всё было понятно и просто. Теперь окружающее резко усложнилось. Оставшись без опеки знакомого человека, я нервничал и невольно оглядывался в поисках привычной фигуры.