Сессия в условиях Талига

– Здравствуйте, господин герцог, – решение быть учтивым, наверное, стало верным, – примите мои искренние соболезнования.

Реджинальд рассказал мне, что в Багерлее жестоко пытали его родителей, сестер, его самого. И Валентин стал единственным выжившим – это, несомненно, заслуживало уважения. В серых холодных глазах молодого человека мелькнуло слабое удивление, но он тут же поклонился мне в ответ.

– Благодарю вас, герцог Окделл, – произнес он совершенно спокойным голосом, в котором не звучало ни единого намека на боль.

В это время развели алебарды гвардейцы, пропуская графа Джеймса Рокслея, назначенным командующим гвардии. Я направился ему навстречу, чтобы поприветствовать, а Реджинальд остался стоять. Бедолага чувствовал себя чужим среди краденой роскоши, как и я. Но познакомиться с вассалом нужно – куда без полезных связей в столице?

– Монсеньор, счастлив видеть вас в добром здравии, – кивнул граф.

– И я вас.

Минута молчания.

– Что ты думаешь о Высоком Совете?

– Ну… Я не привык там сидеть. Ведь я всего лишь граф.

– Его Величество хочет вернуть старые обычаи.

– Надеюсь не заменить мундир на доспехи? – слегка усмехнулся Джеймс. И только сейчас я обратил внимание, что он тоже в трауре – его брата Генри убил Чарльз Давенпорт. Так вот о чем говорил Альдо Оллару…

– Нет, разумеется. Надеюсь, Его Величество знает, что делает. Слушай, а давай поупражняемся в фехтовании? – завел я иную тему, чтобы не проболтаться об истинном отношении к Величеству. – Приедешь в мой особняк?

– Завтра, наверное. После Совета я еду встречать новое Высокопреосвященство.

– Его Величество Альдо Первый, Милостью Создателя король талигойский, скоро призовет вас. Готовьтесь! – прокричал некто в золотистом одеянии и ударил жезлом четыре раза.

Распахнулись снова двери и протопали гимнеты в кирасах со Зверем. Охрана Альдо. Ну не знаю, разряжены по форме, а рожи, как у мясников. Не хотел бы связаться с такими. После нового удара жезла вошел капитан гимнетов. Точнее, два – Мевен и Рокслей. На сей раз Дэвид Рокслей.

А потом пришел Альдо Ракан – с довольной рожей и при полном белом параде.

– Наши верные вассалы, мы желаем говорить с вами в Зале Высокого Совета.

В гальтарских обычаях я вовсе не разбирался, но то, что сейчас идет Круг Скал, знал точно, а поэтому сделал шаг вперед. Между нами с Альдо встал Валентин. Слава Создателю, не придется любоваться этим лыбящимся лицом! И мы направились в Зал. Зазвенел гонг, Альдо плавно опустился в белое кресло. Ну конечно! У меня иногда возникало ощущение, что он боится иных цветов.

Мы с Валентином переглянулись и уселись в кресла – я слева от Альдо, тот справа. Сидели и смотрели то друг на друга, то на окружающих обстановку и людей, то просто тупо хлопали глазами. Как два бакранских козла. И как с ним потом поговорить, при этакой толпе соглядатаев?

Кто-то четыре раза шандарахнул в дверь со всей дури. А, Робер…

– Первый маршал Талигойи Робер Эпинэ к своему государю, – доложил Дэвид Рокслей.

– Мы ждем! – кивает сюзерен.

Я посмотрел на его окольцованные пальцы и буквально услышал, как несчастные драгоценные камушки стонут и вздыхают, что им выпала участь украшать руки этого обалдуя. А может причина в том, что они не подходят друг другу? Рубин никогда не сойдется с изумрудом, бирюза не примет сердолик, но разве есть до этого дело Альдо Ракану?!

– Первый маршал Талигойи здесь!

– Когда марагонец взял Кабитэлу, в Высоком Совете было тринадцать человек. Прошло четыреста лет, и нас по-прежнему тринадцать. Тринадцать, потому что мы, Альдо Ракан, подтверждаем, что именно Борны являются единственными и законными наследниками Генриха Гонта. Агарисская ветвь неправомочна, ибо берет начало от дальних родичей, воспользовавшихся чужим несчастьем.

Удо, сын Олафа, брат Карла и Рихарда! Займи свое законное место на скамье Волн. Мы повелеваем тебе и твоему потомству впредь именоваться графами Гонтами и дарим тебе земли от Кольца Эрнани до Южного Ноймара. Твой брат Конрад предпочел покой и безопасность, да будет так. Конрад Борн и его потомство останутся графами Борн со всеми привилегиями, за исключением прав на имя и владения Гонтов.

– Моя жизнь принадлежит моему королю и моему королевству.

– Так и будет, – Альдо опять улыбнулся, – так и будет! Займи свое место, граф Гонт. Старый закон прост – в Высокий Совет попадают по праву рождения. Король волен в жизни и свободе подданных, но даже он не может лишить их того, что они обретают по праву крови. Алва, Савиньяки, Дораки, фок Варзов предали свою честь и свою кровь, но они есть, и пока они есть, в Высоком Совете остается тринадцать человек. По обычаю, глава Великого Дома говорит за отсутствующих вассалов. Ричард Окделл! Тебе принадлежат Слова графа Карлиона и графа Берхайма, пока те не прибудут ко двору. Валентин Придд, граф фок Варзов предал короля и Талигойю, и я забираю у него его Слово и вручаю твоей чести. Робер Эпинэ, в доме Молнии – два предателя. Савиньяк и Дорак. Их Слова отходят к тебе, как и Слово отсутствующего графа Ариго, которого мы надеемся увидеть в этих стенах...

Надейтесь, Величество, надейтесь.

– Мы вернем Золотой Анаксии ее величие, – Альдо понесло не туда, – мы пройдем от Седого моря до Померанцевого. Нам не нужны огрызки с марагонского стола! Мы отказываемся от всех побед Олларов. Вернее, от подлостей, которые узурпаторы и их последыши называют победами. Нам не нужна варастийская зараза, бергерские камни, марагонские зыбуны! Все, что лежит за пределами Талигойи Раканов, может отправляться к кошкам. До поры до времени! Мы начнем с того, чем закончил Эрнани Одиннадцатый, и придем к тому, чем владел Эридани Великий! Мы есть закон и мы есть власть! Мы и наши кровные вассалы. Остальные – лишь слуги анаксии. Мы напоминаем Повелителю Скал, что он владыка Полуночи и Рассвета и отвечает перед нами за земли, лежащие к северу от Раканы. Вы удивлены? Вы думали, я верну своей столице имя, которое у нее отобрал марагонский бастард? Нет! Мы не желаем возвращать времена угасания. Кабитэла – это имя поражения, а нам нужно имя победы, залог силы, успеха, могущества. Столица – сердце империи, сердце подвластного нам Зверя, и залогом этого да будет ее имя. Ракана – главный город Золотой Анаксии! Ракана – столица Золотых земель! Ракана – центр мира и мироздания! Лэвон, лэвайе, эорианэ!

– Лэвон лэвайе эорианэ! – радостно завопили гвардейцы.

– Лэвон лэвайе анаксэ Альдо! – пробулькал от смеха Мевен.

– Лэвон лэвайе анаксэ Альдо! – монотонно пробубнили я и Рокслеи.

– Лэвон лэвайе, – Придд последовал нашему примеру.

– Лэвон лэвайе, – торжественно произнес сам Альдо.

– Лэйе Астрапэ! – горестно вздохнул Робер. – Лэйе абвение лаэтарэ!

– Мы воздадим должное и чести и предательству. В Старом Парке будет храм, мы перенесем туда останки короля Эрнани. Рядом со своим сюзереном обретут пристанище его защитники Алан Окделл и Эктор Придд. Повелитель Скал, Повелитель Волн, вы слышите меня?

– Да, Ваше Величество, – сдержанно ответил я.

– Да, Ваше Величество, – произнес Валентин.

– Что до узурпатора и его прихвостней, то они не должны осквернять собой землю Раканы. Перед нашей коронацией бастард и его приспешники будут вывезены за пределы столицы и сожжены, а пепел развеян над марагонским трактом. Мы сказали, а вы выслушали. Завтра в полдень ждем вас в зале Зверя, где мы будем принимать иноземных послов и оказавших нам услуги ординаров. Напоследок напомню о главном. Ординары за свои заслуги могут получать награды, чины, должности, но они останутся ординарами, а эории – эориями. Мы – спасение Талигойи, ее будущее, ее слава и сила! Идите и готовьтесь к войнам, нет, не к войне, к победам! Лэвон лэвайе!