Сеть 2.0

– Ты меня помнишь?

– Сергей? – Механическим голосом ответил Сэм.

– Ты меня помнишь, – облегченно вздохнул Сергей.

– Почему так долго?

На лице робота появилось подобие улыбки. Он раскинул руки, и Сергей обнял старого друга.

– Бот? – Тихонько позвал Ломин.

Сэм обернулся, взгляд его снова стал красным. От вида этих холодных глаз у Валеры сдавило нутро.

– Оставь его, Сэм. Идем.

Сэм не тронулся с места.

– Остынь, Бот… или как там тебя, – затараторил Ломин. – Иди, уходи уже!

В один прыжок Сэм оказался у скрючившегося от страха бывшего хозяина.

– Еще слово, и я отрежу тебе язык.

Валера хотел было что-то ответить, но подавился застрявшей в горле фразой. Поганая железяка, кусок мусора смеет ему угрожать!

– Сэм, – мягко позвал Сергей. – Он больше не угроза, идем.

– Он и не был угрозой, – безразлично ответил Сэм. – Жалкий червяк. Думаешь, я его боюсь?

– Думаю, ты ему готов выпустить кишки.

При этих словах старого друга Сэм будто очнулся. Взмах меча, и на лбу Ломина появилась тонкая алая черта, еще один взмах, и вторая линия перечеркнула ее, спустившись к переносице. Когда клинок исчез в ножнах, лицо Ломина заливала кровь.

– Как вовремя я тебя нашел, – снова заговорил Сергей, когда они двинулись к выходу. – Ты даже не представляешь, в какую передрягу я вляпался!

– Сеть?

Человек подозрительно глянул на робота.

– Как ты догадался?

– С тех пор, как ты в ней поселился, постоянно куда-то вляпываешься.

Сергей лишь усмехнулся, хлопнув друга по спине.

– Как же я рад, что мы снова вместе!

Уроки выживания

Когда Данила, сидя в кабинете Старика уставший и опустошенный, соглашался следовать плану своего дедушки по сохранению Сети и сетевиков, он не представлял, через что ему придется пройти. Да, Старик пытался его предупредить, как мог нагонял страху, но не справился с задачей. И это Данила понял в первую же ночь, после того трудного разговора.

Его поселили на пятом этаже, под самой крышей, с элитными бойцами Старика. Не несущие перегородки и двери давно снесли, сделав огромную казарму величиной с весь этаж. Помещение заставили железными койками и шкафчиками для одежды. Бетонный пол, когда-то покрытый скользкой и непрактичной плиткой, залили краской цвета печного кирпича. Свободных мест не осталось, и Даниле притащили из подсобки старую скрипучую кровать с вонючим матрасом. Кроме него в казарме жило тридцать пять человек – по семь на каждого из пяти командиров. Эта пятерка, как и личная охрана Старика, разместилась на четыре этажа ниже. В подвале здания, как потом узнал Данила, хранили оружие и боеприпасы (столько, что хватило бы разворотить весь этот паршивый городишко в клочья). Три этажа между первым и пятым отвели под тренировку бойцов.

Проворочавшись полночи, Данила понял, что не уснет без таблеток, которые остались в прошлой жизни, а потому, позвал Ромку. Лучший друг появился сразу, материализовавшись между койкой Данилы и соседней кроватью. В казарме стояла тишина, как в гробу – ни всхрапа, ни шевеления или почесывания. А может, это Даниле с непривычки так казалось.

– Даня, привет!

Данила зашипел на Ромку, приставив палец к губам.

– Ты чего? – тот понизил голос, присев на корточки, чтобы оказаться лицом к лицу с другом.

– Не ори ты так, – Данила обвел взглядом казарму, никто и не заметил появления Ромки.

– Да ты чего? – усмехнулся тот. – Меня же никто не слышит, а вот тебе лучше бы говорить тише.

Секунду Данила ошарашенно глядел на друга, а потом зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Надо же было так перенервничать! Напрочь забыл, с кем общается. Это в Сети приложение «Лучший друг» могли увидеть другие подключенные, а тут, в мире нечипованных, он как сумасшедший шептался сам с собой посреди ночи, скрючившись на постели.

– Вот-вот, – прошептал Ромка, заметив реакцию друга. Он шутливо покрутил пальцем у виска. – Ладно, рассказывай, что стряслось!

– На чипе же сохранилась запись того, что случилось после моего отъезда из Сибирского?

Ромка замер на пару секунд, загружая в свою память события последних часов.

– Не может быть! – выпалил он, закончив загрузку. – С ума сойти! И все это правда?

Данила только коротко кивнул.

– И что ты будешь делать?

– Не знаю, но мне ужасно страшно. Андрей Анатольевич, брат дедушки, – Ромка кивнул, как-бы говоря, что теперь знает, кто такой этот Андрей Анатольевич, – сказал, что завтра введет меня в курс дела. И пока меня не заперли вместе с остальными здесь, я не осознавал, что все это по-настоящему!

– Ты ведь не сбежишь? – обеспокоенно спросил Ромка.

– Нет, конечно, нет. Я сам на это подписался. Просто не думал, что все будет так…

Данила замолчал. Он не представлял, что хочет сказать. Будет так страшно? Так необычно? Так сложно? Все это правда, но и неправда одновременно. Не больше, чем просто эмоции. «Хорошо, наверное, быть роботом, – подумал он. – Вот Сэм бы точно знал, что ему делать».

– Слишком уж большая ответственность, – продолжил Данила, после минуты раздумий. – Я ведь никто – слабак, присосавшийся жадной глоткой… или как там у него было?

– Даже не начинай, – Ромка повысил голос. – Ты вырубил Сабурова! Забыл? А Миру кто вытащил? И от нечипованных сбежал! Не, Даня, не прибедняйся, кто-кто, а ты точно не слабак.

– Эй, шизофреник, – раздался сонный голос с соседней кровати, – завязывай душу изливать! Всем похрен, какая там у тебя ответственность. Спи или вали отсюда, не мешай другим.

Крупный, наголо бритый парень, раздраженно перевернулся на другой бок. Данила замер, скрючившись в три погибели на своей койке. Подбородок он прижал к коленям.

– Нам, наверное, лучше завтра поговорить, – еле слышно зашептал он, поглядывая на соседа. Ромка кивнул.

– Погоди, – друг Данилы уже начал растворяться в воздухе, но тут же снова стал четким. – Побудь здесь, пока я сплю.

Ромка опять кивнул. Он выхватил из темноты виртуальный стул, поставил его у кровати, а затем уселся с таким видом, будто все эти вояки не смогут и на миллиметр сдвинуть его с места.

Данила уснул почти сразу.

***

– Проснись и пой, Белоснежка!

Слова летели издалека, прерываемые взрывами издевательского гогота.

– Утро пришло, а ты все дрыхнешь!

– Нехрен было полночи лясы точить!

Данила поморщился, едва разлепив глаза. За окном еще темно, но казарму заливал яркий свет, больно бьющий по нервам. Солдаты сгрудились у его кровати – все подтянутые, мускулистые, как на подбор, с голыми торсами и с перекинутыми через плечо белыми полотенцами. Кое-кто держал в руке зубную щетку, другие на ходу чистили зубы или вытирались после умывания.