Сети (Первая книга стихов) (издание 1923 года)

Октябрь 1907

III Радостный путник

Светлая горница — моя пещера…

Светлая горница — моя пещера, Мысли — птицы ручные: журавли да аисты; Песни мои — веселые акафисты; Любовь — всегдашняя моя вера. Приходите ко мне, кто смутен, кто весел, Кто обрел, кто потерял кольцо обручальное, Чтобы бремя ваше, светлое и печальное, Я как одежу на гвоздик повесил. Над горем улыбнемся, над счастьем поплачем. Не трудно акафистов легких чтение. Само приходит отрадное излечение В комнате, озаренной солнцем не горячим. Высоко окошко над любовью и тлением, Страсть и печаль, как воск от огня, смягчаются. Новые дороги, всегда весенние, чаются, Простясь с тяжелым, темным томлением.

Снова чист передо мною первый лист…

Снова чист передо мною первый лист, Снова солнца свет лучист и золотист; Позабыта мной прочтенная глава, Неизвестная заманчиво-нова. Кто собрался в путь, в гостинице не будь! Кто проснулся, тот забудь видений муть! Высоко горит рассветная звезда, Что прошло, то не вернется никогда. Веселей гляди, напрасных слез не лей, Средь полей, между высоких тополей Нам дорога наша видится ясна: После ночи — утро, после зим — весна. А устав, среди зеленых сядем трав, В книге старой прочитав остаток глав: Ты — читатель своей жизни, не писец, Неизвестен тебе повести конец.

Горит высоко звезда рассветная…

Горит высоко звезда рассветная, Как око ясного востока, И, одинокая, поет далеко Свирель приветная. Заря алеет в прохладной ясности, Нежнее вздоха воздух веет, Не млеет роща, даль светлеет В святой прозрачности. В груди нет жала и нету жалобы, Уж спало скорби покрывало. И где причало, от начала Что удержало бы? Вновь вереница взоров радостных И птица райская мне снится. Открыться пробил час странице Лобзаний сладостных!

В проходной сидеть на диване…

В проходной сидеть на диване, Близко, рядом, плечо с плечом, Не думая об обмане, Не жалея ни о чем. Говорить Вам пустые речи, Слушать веселые слова, Условиться о новой встрече (Каждая встреча всегда нова!). О чем-то молчим мы, и что-то знаем, Мы собираемся в странный путь. Не печально, не весело, не гадаем — Покуда здесь ты, со мной побудь.

Что приходит, то проходит…

Что приходит, то проходит, Что проходит, не придет. Чья рука нас верно водит, Заплетая в хоровод? Мы в плену ли потонули? Жду ли, плачу ли, пою ли — Счастлив я своей тюрьмой. Милый пленный, страж смиренный, Неизменный иль изменный, Я сегодня — твой, ты — мой. Мы идем одной дорогой, Мы полны одной тревогой. Кто преступник? кто конвой? А любовь, смеясь над нами, Шьет нам пестрыми шелками, Наклоняясь над канвой. Вышивает и не знает, Что-то выйдет из шитья. «Как смешон, кто не гадает, Что могу утешить я!»

Уж не слышен конский топот…

Уж не слышен конский топот, Мы одни идем в пути. Что нам значит скучный опыт? Все вперед, вперед идти, Неизвестен путь далекий: Приведет иль заведет, Но со мной не одинокий Милый спутник путь пройдет. Утро ясно и прохладно, Путь — открыт, звезда горит, Так любовно, так отрадно Спутник милый говорит: «Друг, ты знаешь ли дорогу? Не боишься ль гор и вод?» — Успокой, мой друг, тревогу: Прямо нас звезда ведет. Наши песни — не унылы: Что нам знать? чего нам ждать? Пусть могилы нам и милы, Путь должны мы продолжать. Мудро нас ведет рукою, Кто послал на этот путь. Что я скрою? что открою? О вчерашнем дне забудь. Будет завтра, есть сегодня, Будет лето, есть весна. С корабля опустят сходни, И сойдет Любовь ясна.

Ноябрь 1907

Часть третья

Вяч. И. Иванову

I Мудрая встреча

Стекла стынут от холода…

Стекла стынут от холода, Но сердце знает, Что лед растает — Весенне будет и молодо. В комнатах пахнет ладаном, Тоска истает, Когда узнает, Как скоро дастся отрада нам. Вспыхнет на ризах золото, Зажгутся свечи Желанной встречи — Вновь цело то, что расколото. Снегом блистают здания. Провидя встречи, Я теплю свечи — Мудрого жду свидания.

О, плакальщики дней минувших…

О, плакальщики дней минувших, Пытатели немой судьбы, Искатели сокровищ потонувших, — Вы ждете трепетно трубы? В свой срок, бесстрастно неизменный, Пробудит дали тот сигнал, Никто бунтующий и мирный пленный Своей судьбы не отогнал. Река все та ж, но капли разны, Безмолвны дали, ясен день, Цвета цветов всегда разнообразны, И солнца свет сменяет тень. Наш взор не слеп, не глухо ухо, Мы внемлем пенью вешних птиц. В лугах — тепло, предпразднично и сухо — Не торопи своих страниц. Готовься быть к трубе готовым, Не сожалей и не гадай, Будь мудро прост к теперешним оковам, Не закрывая глаз на Май.

Окна плотно занавешены…

Окна плотно занавешены, Келья тесная мила, На весах высоких взвешены Наши мысли и дела. Дверь закрыта, печи топятся, И горит, горит свеча. Тайный друг ко мне торопится, Не свища и не крича. Стукнул в дверь, отверз объятия; Поцелуй, и вновь, и вновь, Посмотрите, сестры, братия, Как светла наша любовь!

Моя душа в любви не кается…

Моя душа в любви не кается Она светла и весела. Какой покой ко мне спускается! Зажглися звезды без числа. И я стою перед лампадами, Смотря на близкий милый лик. Не властен лед над водопадами, Любовных вод родник велик. Ах, нужен лик молебный грешнику, Как посох странничий в пути. К кому, как не к тебе, поспешнику, Любовь и скорбь свою нести? Но знаю вес и знаю меру я, Я вижу близкие глаза, И ясно знаю, сладко веруя: «Тебе нужна моя слеза».

Я вспомню нежные песни…

Я вспомню нежные песни И запою, Когда ты скажешь: «Воскресни». Я сброшу грешное бремя И скорбь свою, Когда ты скажешь: «Вот время». Я подвиг великой веры Свершить готов, Когда позовешь в пещеры; Но рад я остаться в мире Среди оков, Чтоб крылья раскрылись шире. Незримое видит око Мою любовь — И страх от меня далеко. Я верно хожу к вечерне Опять и вновь, Чтоб быть недоступней скверне.