Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3

Внезапно в десяти ярдах от дома из кукурузы возникла чья-то черная фигура, похожая на пугало. В полутьме Чарльз заметил длинные волосы и ружье, вскинутое для выстрела. Кто-то из отряда крикнул, чтобы предупредить, и тут с оглушительным грохотом выстрелил мушкет индейца.

Между Чарльзом и центром полукруга один из всадников вылетел из седла. Внезапно, словно из ниоткуда, появились другие караульные команчей – пятеро или шестеро – и принялись палить. Чарльз прижал карабин к бедру и нажал на спусковой крючок. Угол был неверным, выстрел ушел вверх. Чарльз убрал карабин и положил кольт на левый локоть, остановив лошадь нажатием колен.

Потом прицелился в ближайшего индейца. И выстрелил. Индеец исчез из вида.

В фермерском доме кто-то поднял тревогу. За ручьем тоже слышались крики. Снова раздался треск мушкетов. Выстрел из дома угодил в одного из солдат. Какого черта капитан не подает сигнал, пока Ланцманы не перебили весь отряд?

Бент пытался. В третий раз он наконец крикнул:

– Горнист… сигнал к маршу!

Горнист качнулся в седле, как пьяный. Кипя от гнева, Бент взмахнул саблей и пришпорил коня. Подъехав ближе, он схватил ординарца за рубашку. Та оказалась мокрой.

Бент не задумываясь толкнул ординарца. Тот упал на землю с безвольно запрокинутой назад головой. И только тогда в слабом свете Бент увидел, что его правый глаз пробит мушкетной пулей.

Между отрядом и фермой оставались еще два или три индейца. Слева и справа слышался свист пуль. Растерянный и перепуганный, Бент спрыгнул на землю, думая только о том, как подать сигнал.

– Все кучнее! Кучнее и вперед!

Чей это голос? – рассеянно думал Бент, подходя к мертвому ординарцу, чтобы взять горн. Мэйна, вот чей. А потом все скажут, что именно лейтенант проявил инициативу. Черт бы его побрал! Черт бы его побрал!..

Зажав в руке окровавленный горн, Бент снова сел в седло и увидел Чарльза, который мчался мимо него. Бент отшвырнул горн, выхватил из кобуры револьвер и быстро огляделся.

Поблизости никого не было, никто на него не смотрел. Строй всадников рассыпался, все стреляли, пытаясь хоть как-то защититься. Бент направил револьвер на удалявшуюся спину Чарльза. Сжал губы. Медленно нажал на курок…

И вдруг индейская пуля зацепила левый бок его лошади. Она дико заржала и попятилась. Револьвер выстрелил, но звук потонул в общем шуме. Чарльз ускакал, целый и невредимый.

Разъяренный Бент уже готов был выстрелить еще раз, забыв об осторожности. Но внезапно совсем рядом зашуршали сухие стебли кукурузы. Он повернул голову. Не далее чем в восьми футах от него стоял всадник.

– О’Делл! Я вас не заметил… – От ужаса его мочевой пузырь опорожнился сам собой.

– А что это вы делаете, сэр? Почему вы стреляли в одного из наших?

Тихий голос лейтенанта произвел неожиданный эффект, вернув Бенту спокойствие и заставив осознать всю бездну опасности, в которую вовлекла его собственная ненависть. Никакие слова уже не могли его остановить. Вместо ответа он вскинул револьвер и направил его на О’Делла.

Лейтенант открыл рот, но крикнуть не успел. Выстрел Бента снес ему пол-лица и опрокинул вбок. В стремени был только один сапог, и когда испуганная лошадь сорвалась с места и понеслась прочь, голова лейтенанта билась о твердую землю, пока не раскололась на куски.

Стараясь унять панику, Бент торопливо огляделся. Никто не видел, как он выстрелил. Было еще слишком темно, пороховой дым и легкий туман закрывали обзор. Бент убрал револьвер в кобуру, снова выхватил саблю и наконец выкрикнул громкий приказ двигаться вперед рысью.

Но такой же приказ уже отдал Чарльз. Трое солдат приблизились к последнему часовому индейцев и точными выстрелами покончили с ним. Один из кавалеристов еще и рубанул саблей по горлу команча на всякий случай.

Рискуя собственной жизнью, Чарльз подъехал к дому фермеров ближе чем на двадцать футов, чтобы Ланцманы его точно услышали, и закричал во все горло:

– Это Второй кавалерийский! Не стреляйте!

Воцарилась тишина. Дым понемногу рассеивался. Бент двинулся вперед.

– Спешиться! Всем спешиться! – крикнул он.

Солдаты не сразу, словно нехотя, повиновались. Бент, задыхаясь, соскочил на землю между столпившимися лошадьми. Он надеялся, что темнота скроет его мокрые брюки.

– Хорошая работа, ребята. Не зря старались.

– Мы потеряли троих, – сказал Чарльз, все еще сидевший в седле.

Бенту очень хотелось прямо сейчас вскинуть револьвер и разнести ему голову. Но неосторожность уже подвела его однажды, такое не должно повториться.

– Нет, постойте! – воскликнул Чарльз. – А где О’Делл?

Он дважды громко позвал лейтенанта.

– Не трудитесь, Мэйн, – сказал Бент. – Его подстрелил кто-то из дикарей. Я сам видел, как он упал в седле и лошадь потащила его прочь.

Сердце Бента колотилось так сильно, что отдавалось в ушах. Если кто-то и уличит его во лжи, это произойдет сейчас…

– Черт… – тихо пробормотал Чарльз, спрыгивая на землю.

Больше никто не произнес ни слова. Бент облегченно вздохнул. Теперь ему ничто не угрожало.

– Я сожалею о потере не меньше вашего, – сказал он, расправляя плечи, – но сейчас мы должны объединить наши усилия и продумать следующий шаг. Надо расставить пикеты вокруг дома. Позаботьтесь об этом, лейтенант, а я найду хозяев.

Бент развернулся, держа ладонь на рукоятке сабли. Направляясь к фермерскому дому, он чувствовал себя победоносным генералом.

– Ланцман?

* * *

Чарльз отправил четверых солдат принести убитых – Бенту это, по всей видимости, даже не пришло в голову.

Он задумчиво наблюдал за тем, как один из солдат расстилает брезентовый плащ у бревенчатой стены. На востоке небо уже посветлело. Туман рассеялся. Слышно было, как в доме Бент что-то громко говорит людям, причем их голоса звучали гораздо тише. Чарльз отметил по крайней мере один женский голос. Властный тон Бента рассердил его. Возможно, этот человек и годился для штабной службы, но как строевой командир был совершенно непригоден. Он полностью провалил эту операцию. Им следовало предвидеть наличие часовых и двигаться по двое, чтобы не подставлять под пули всех. А еще лучше – подходить к ферме пешком, как и предлагал Чарльз.

Отказ капитана стоил им четырех жизней. Еще один кавалерист выбыл из строя, получив ранение в ногу. Если добавить к этому тех двоих, которых отправили в гарнизон за подкреплением, их силы сократились до семнадцати человек. Против тридцати или даже больше команчей.

Подошли двое рядовых, волоча темно-синее седельное одеяло, нагруженное убитыми.

– Сэр, мы нашли всех, кроме лейтенанта О’Делла. Его нигде нет.

Чарльз рассеянно кивнул, глядя на холмы за убогими полями. Где-то там пропал человек, ставший ему другом, и они даже не смогут похоронить его по-людски. На глаза его навернулись слезы, и все напряжение этой безумной ночи наконец прорвалось наружу. Он почувствовал, как задрожали ноги, и прислонился к стене, чтобы не упасть. Солдаты еще раз осмотрели все вокруг, чтобы убедиться, что опасности пока нет.