Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
Он уже окончательно оправдал свое поведение на ферме, возложив вину на сторонние факторы. Недостаток людей. Гибель солдат, посланных за подкреплением. Враждебность лейтенантов.
Что ж, одного вероломного офицера он устранил, скоро избавится и от другого. Он с удовольствием представил себе, как расстроится Орри Мэйн, узнав, что его родственничка с позором выгнали из армии.
Хихикнув, Бент снова поднес к губам фляжку. Вдруг его внимание привлекли голоса за навесом. Прислонившись к дереву, он застыл и стал наблюдать.
– Ну почему я должна тут лежать, если я не
Миссис Ланцман, держа в руках длинный австрийский мушкет, вышла следом за дочерью из-под навеса.
– Хорошо, но только недалеко. И возьми это.
– Зачем? – возразила Марта. – Ведь опасности больше нет – так делавэрец сказал.
Ее старший брат, который сидел скрестив ноги у гаснущего костра, засмеялся и широко раскинул руки:
– Когда вокруг столько солдат, нашей Марте хочется быть беззащитной.
– А ну, замолчи! – Девочка стиснула кулаки.
– Прогуляйся, если уж так надо, но чтобы таких разговоров я больше не слышала, – без улыбки сказала миссис Ланцман.
Она поставила приклад мушкета на землю и с тревогой посмотрела вслед своей уже такой взрослой на вид дочери. Когда Марта прошла всего несколько шагов по сухой шелестящей траве, мать окликнула ее:
– Не туда. Побеспокоишь капитана.
– Ах да, верно. Я забыла.
Девочка повернула в другую сторону, обходя рощицу. Она была благодарна матери за предупреждение. Ей не нравился капитан, с его некрасивым толстым лицом и маленькими глазками, которыми он так пристально ее разглядывал. Марта прекрасно понимала причину такого интереса. Она была достаточно взрослой, чтобы испытывать смутное волнение от мужского внимания, но все-таки еще слишком юной, чтобы испугаться.
Вскоре она вышла к другому небольшому костру. Там сидел этот красивый и смелый лейтенант, голый по пояс, и пытался заново перевязать ужасный порез на плече чистым лоскутом. Марта остановилась, чтобы помочь ему затянуть узел. Лейтенант поблагодарил ее с галантностью истинного южанина, и она, совсем смутившись, пошла дальше.
Чарльз прилег на землю, опираясь на локоть, и смотрел ей вслед почти как бдительный отец, пока она не скрылась в темноте.
Елкана Бент лежал, зажав ладонь между бедрами, сам изумленный такой неожиданной и сильной реакцией. Ведь эта девчонка, за которой он наблюдал из-за деревьев, была еще совсем ребенком.
Но уж точно не выше талии, подумал он, облизнув губы.
Прошло уже много времени с тех пор, как он спал с женщиной или хотя бы прикасался к ней. Разумеется, ни один офицер не осмелился бы обидеть столь юное существо. И все же Бенту нестерпимо хотелось поговорить с Мартой, а если повезет, он, возможно, даже придумает, как потрогать ее.
Судьба определенно вновь поворачивалась к нему лицом. Бент поднял фляжку, встряхнул и опрокинул ее содержимое в рот. А потом, все еще испытывая некоторые неудобства, встал на ноги и скользнул в темноту, подальше от света костров.
Помня о словах матери, Марта не ушла слишком далеко, а просто спустилась к реке, протекающей за тополиной рощей. В лунном свете, на удивление ярком, все было хорошо видно. Девочка сложила руки на груди, откинула назад голову и с наслаждением вдохнула ночной воздух.
Легкий ветерок ласково обдувал
ее, шурша травой под ногами. Марта начала тихонько напевать «Old Folks at Home» [19] и вдруг услышала чьи-то шаги.– Кто здесь? – резко обернулась она.
19
Песня Стивена Фостера (1826–1864).
– Всего лишь капитан Бент, моя милая.
Неуклюже ступая, Бент вышел из-за деревьев. Он был без шляпы и не слишком твердо держался на ногах. Сердце Марты заколотилось сильнее, но она тут же мысленно отругала себя. Разве можно бояться армейского офицера, нельзя быть такой глупой.
– Мне послышался какой-то шум, – продолжал Бент, приближаясь к ней, – и я очень рад, что это не враги.
Его фальшивая сердечность насторожила девочку. От капитана несло виски и потом. Стоя спиной к луне, он напоминал уродливого двуногого слона.
– Прекрасная ночь, не правда ли? – сказал капитан, подойдя ближе.
– Не знаю. То есть да. Мне пора возвращаться…
– Так быстро? Пожалуйста, не торопись!
Как же учтиво и ласково он говорил – ни дать ни взять, милый добрый дядюшка, заслуживающий доверия. И все-таки что-то в его голосе пугало девочку.
– Ну вот, так-то лучше, – сказал Бент, приняв ее нерешительность за согласие. – Я просто хочу показать, как хорошо я к тебе отношусь.
Да он пьян, подумала Марта, вот в чем дело. Она не раз видела своего бедного покойного отца навеселе и хорошо знала, как ведут себя пьяные.
– Ты очаровательная девочка. И такая красивая для столь юного возраста… – Его большая круглая голова загородила луну, когда он сделал к Марте еще один шаг. – Мне бы хотелось стать твоим другом.
Он протянул руку и коснулся ее волос, рассыпанных по плечам. От испуга Марта окаменела, а он начал перебирать пальцами локоны девочки сначала легонько, а потом все настойчивее, пока наконец не притянул ее к себе, дыша как паровоз.
– Пустите меня. Пожалуйста…
Бент замер, мгновенно растеряв всю свою вежливость.
– А ну-ка, закрой рот. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь услышал. – Вероятно, для того, чтобы она лучше поняла, он грубо схватил ее за руку повыше локтя; Марта негромко вскрикнула. – Заткнись, черт тебя побери! – воскликнул Бент в панике. – Не смей, говорю тебе! – Но она вскрикнула еще громче, и Бент тоже повысил голос: – Прекрати! Прекрати, слышишь?
Встряхивая девочку, он уже ничего не соображал, пока не увидел вдруг, как в ее освещенных луной глазах вспыхнуло облегчение. Он резко развернулся с видом человека, который вот-вот увидит перед собой палача, и отскочил от нее. К ним шел Чарльз Мэйн.
А за его спиной из-за деревьев выбегали старший брат девочки и их мать. В руках женщины поблескивал мушкет.
По лицам Бента и девочки Чарльз сразу все понял. Миссис Ланцман бросилась к дочери. И тут все закричали одновременно, заглушая друг друга.
– Марта, что он с тобой сделал? – вопил брат.
– Я так и знала, что не надо тебе гулять! – сокрушалась мать.
– Ничего я ей не сделал. Ничего! – хрипло и растерянно ныл Бент.
– Нет, сделал! – не сдавалась Марта. – Он трогал мои волосы. Я его просила отойти от меня, а он не слушал…