Север помнит
Шрифт:
Леди Оленна властно вцепилась в руку Уилласа, и тот с мученическим вздохом повел ее по коридору. Его костыль стучал по полу в такт с ее тростью. Комната, которую леди Оленна выбрала для приема загадочных гостей, - разумеется, не случайно, - находилась в конце галереи. Стены небольшой приемной были увешаны гобеленами, а в центре висел огромный щит с гербом Тиреллов, за которым скрывалась ниша, в которой помещался один из прислужников Королевы Шипов, записывающий все разговоры и следящий, чтобы полезные сведения достигли нужных ушей. «Она вовсю плела свои сети, когда лорд Варис еще не лишился яиц», - кисло подумал Уиллас, открывая дверь перед бабушкой. Ради благополучия вновь прибывших, он надеялся, что те не задумали ничего дурного.
Слуга принес
– М-миледи, милорд. – В приемную вошла молодая женщина. С ее мокрых темно-рыжих волос, плотного дорожного плаща и сапог стекал снег, лужей расползаясь по полу. Девушка старалась держать себя в руках, но все равно стучала зубами от холода. – Б-благодарю вас за то, что приняли меня, - произнесла она, делая изящный реверанс.
– Как же я рада тебя видеть, милая. – У леди Оленны был такой вид, словно она закинула удочку в прорубь и вытащила большую жирную форель. Уиллас не понимал, что происходит, но вскоре его посетила безумная догадка. Неужели… не может быть…
– Ты определенно повзрослела, - продолжала Королева Шипов, подставляя девушке увядшую щеку. – Подойди-ка сюда, леди Санса, и поцелуй меня.
Уиллас в оцепенении наблюдал за ними. Санса Старк поколебалась, но потом подошла к леди Оленне и быстро поцеловала ее.
– Прошу прощения за то, что приехала, не предупредив, - сказала она, - но было слишком опасно посылать ворона. Я… я рада наконец лицезреть прославленную красоту Хайгардена.
Пожилая леди фыркнула.
– Ну-ка, дитя, не начинай опять молоть ерунду. Среди этого проклятого снега нечего лицезреть. Полагаю, ты проделала столь опасный путь не для того, чтобы послушать, как Маслобой поет «Медведя и прекрасную деву». Осмелюсь сказать, что этот толстяк единственный из нас переживет зиму, если мы не зажарим и не съедим его раньше. Мы до всего доберемся в свое время, но сперва ты мне скажи – что ты здесь делаешь?
Санса как будто смутилась, но все же ответила:
– Миледи, - произнесла она, - милорд, я прибыла сюда, чтобы просить вас оказать мне честь и соединить наши дома брачными узами.
Во второй раз за последние полчаса леди Оленна потеряла дар речи, - определенно, выдающееся событие. Сощурившись, она проницательно разглядывала молодую женщину. В ее голове словно крутились колесики и винтики.
– Под столь щедрым предложением ты имеешь в виду себя, я полагаю? – через мгновение спросила она. – Коллекционируешь мужей? Это неплохое наследство, однако…
– Если вы имеете в виду Тириона Ланнистера, вам не стоит беспокоиться. – Санса покраснела, но сохранила самообладание. – Он покинул Вестерос и вряд ли вернется, к тому же, уезжая из столицы, я передала служителям Веры указ о расторжении брака.
– Неужели? – Леди Оленна приподняла бровь. – Весьма мудрый шаг. Вижу, ты поднабралась опыта. Однако, дорогая, надеюсь, ты понимаешь, что я должна задать тебе несколько вопросов. Как говорится, между нами девочками. Сейчас Север выглядит точно так, как будет выглядеть седьмое пекло в тот день, когда туда заявится Станнис Баратеон, и в ближайшее время ситуация там не улучшится. Одним богам известно, когда наступит весна, а когда она наступит… - Она пожала плечами. – Если ты послала подальше одного мужа, который тебе не подошел, что тебе помешает поступить так же со вторым? Это, знаешь ли, входит в привычку.
– У меня нет подобных намерений. – Повинуясь кивку леди Оленны, Санса опустилась в кресло. Уиллас пристально разглядывал ее, пытаясь определить ее характер. Санса почувствовала его взгляд и подняла голову; их взгляды встретились. Дочь Эддарда Старка действительно хороша собой – более того, она настоящая красавица. Совсем не та лепечущая напуганная девочка, которую Маргери и леди Оленна обхаживали в Королевской Гавани. Уиллас был заинтригован. Он вспомнил,
как когда-то размышлял о том, какой они могли бы стать парой. Интересно, о чем она подумала, увидев меня? Может, и вовсе ничего не подумала. Вряд ли леди Санса примчалась в Хайгарден, ведомая внезапно вспыхнувшей любовью; ей что-то нужно, и его бабушка сейчас пытается выяснить, что именно.– Понимаю, - одобрительно промолвила Королева Шипов. – Намерения – это чудесно. Мой покойный лорд-муж был преисполнен благих намерений, – например, мыться чаще чем раз в месяц, перестать громогласно пердеть, не ковырять в зубах на пиру, - но так и не воплотил в жизнь ни один из этих великих замыслов. Ты милая девочка, Санса, и я люблю тебя всем сердцем, но, будем откровенны, женитьба на тебе не пошла Бесу на пользу. Впрочем, готова признаться, мне неведомо, что вообще может пойти ему на пользу, учитывая трагическую смерть короля Джоффри. Кстати…
– Это вы его убили, - сказала Санса. На ее лице появилось отчужденное выражение, словно она смотрела сквозь гладь замерзшего озера. – Вы подстроили это вместе с лордом Бейлишем, вложив отравленный аметист в мою сетку для волос. Мизинец увез меня в Долину, и некоторое время я провела там под именем Алейны Стоун, его побочной дочери. Он убил мою тетю Лизу, стал лордом-протектором и обручил меня с Гаррольдом Хардингом. Но свадьба не состоялась, потому что меня похитил сир Шадрик, межевой рыцарь, который догадался, кто я на самом деле. Я убила его и сбежала и после многих испытаний оказалась в Речных землях, где встретила Братство без знамен под предводительством леди Бессердечной. – Она сглотнула и продолжила: - Они согласились поддержать меня, и я вернулась в Долину, где взяла в союзники Обгорелых. Когда я прибыла в замок, то выяснилось, что мой кузен Роберт Аррен мертв. Меня подвергли суду по обвинению в его убийстве, потом лорд Бейлиш едва силой не заставил меня выйти за него замуж, но благодаря Братству мне удалось спастись. Мы свергли лорда Бейлиша и заточили его под стражу, за ним надзирает леди Бессердечная. В это время из Белой Гавани приплыл сир Аддам Марбранд. Он сообщил, что на Север напал древний враг, и я отправила туда Обгорелых, а сама направилась в Королевскую Гавань, чтобы расторгнуть мой брак с Тирионом. Там я узнала, что король Томмен мертв, и трон занял принц, называющий себя Эйегоном Таргариеном. Заручившись его покровительством, я и приехала сюда, чтобы сделать брачное предложение. Вот, миледи, ответ на ваш вопрос, что я здесь делаю.
Уиллас понял, что сидит с открытым ртом, и поспешно закрыл его. Эйегон победил? Неужели он все-таки заполучил корону? По последним известиям, принц потерпел поражение и позорно отступил.
– Как? – выпалил он, не в силах сдержаться.
Леди Санса повернулась и одарила его взглядом незабудково-голубых глаз.
– Драконы.
– Драконы?
– Да. Два. – Санса пожала плечами. – Я не знаю, где он их нашел, но у него есть драконы. Теперь он стал королем и заинтересован в нашем браке. У нас есть возможность заключить союз, скрепленный короной. Я могу предложить вам верность и богатства лордов Долины и Севера в обмен на ваших людей, золото и мечи. – Она наклонилась вперед. – Наш первенец унаследует Хайгарден, а второй сын – Винтерфелл. Мы… мы могли бы отстроить его вновь, подняв из снега и пепла. Когда-нибудь.
Неожиданно для самого себя Уиллас восхитился этой молодой женщиной. Он вырос под опекой бабушки и давно уже не питал иллюзий о том, что женщины – слабый пол. Ему казалось, что он видит, как под бледной фарфоровой кожей леди Сансы просвечивают стальные кости. Его поразила ее целеустремленность. Ее план казался весьма идеалистичным, но отказаться от него было бы глупо. Им в руки сам собой попал невиданный подарок. Даже при том, что Маргери (если она жива) овдовела в третий раз, ее возможный брак с Эйегоном может сулить немедленную гибель. Но эту головоломку следует отложить на потом. Они поставили на Таргариенов, и этот риск чудом оправдался, а теперь, когда у Эйегона есть драконы…