Север
Шрифт:
– Сейчас же!.. прямо сейчас!
Они выходят все втроем… забирают с собой фонарик… два фонарика… все нужно сделать поскорее!.. скоро уже одиннадцать часов…
– А теперь, дорогие друзья, ваша очередь!
А нам что нужно делать?… я вижу, наверху все продолжается… все те же «крепости», «крепости»… над Берлином! зачем?… ведь там ничего не осталось, он же сказал… но тем не менее, раздаются взрывы… это подтверждают наши стены… привычка? рутина?… не хочу даже искать объяснений…
– Вы не против? зайдем к нему?
Он стонет, мой ревизор… в другом конце комнаты…
– Guten abend! добрый вечер! как ваши дела?
Я представляю
– Nein! nein! bleibt! лежите! лежите!
Я рассказываю про его перелом… и о том, что мы спасли его!.. что проститутки бы его прикончили… а как они обработали другого…
– Другого?
– Риттмайстера!
Ему известно… ему известны все обстоятельства… мои рассказы его просто забавляют… но я ничего не могу сделать для ревизора!.. возможности нет!..
– У вас нет лекарств!
– Нужен морфин…
– Конечно! конечно!
– Два кубика…
– Боюсь, на сегодняшний вечер этого не хватит… ему предстоят волнения!.. он будет руководить!.. я назначу его директором! вашего четвертованного ревизора!.. да коллега! да! директором Dienstelle! вторым человеком после Бога!.. ему больше не придется никуда ходить, он сможет проверять счета, всю кассу!.. это же его мания!.. прямо здесь!.. а остальных отправим к чертям!.. пусть не волнуется!..
– Вы имеете в виду Кретцеров?…
– Да!.. и Изис фон Лейден!
– А что с графиней Тулф-Чеппе?…
– Превосходно! посадить их всех в повозку!.. я обо всем договорился!.. путь следования продуман… Росток… Штеттин… – Данциг… нацистская администрация!.. все делается быстро и хорошо! продумано до мелочей! вы увидите сами, дорогой коллега!.. никаких случайностей! все спланировано заранее! тщательно! а Николя!.. мой пленный Николя!.. оооа!.. вы ведь знаете, я вам рассказывал… я подарил его калеке… а он утопил калеку в навозе… своего доброго хозяина!.. оооа! это нормально!.. вполне нормально! угнетение, порыв, освобождение!.. вам это известно!.. порыв к освобождению, это нормально! главный врач Геринг, вы скоро с ним познакомитесь, очень тщательно изучал поведение русских пленных… он исследовал такие случаи… «освобождение, порыв»…
– Геринг?
– Не толстый, не Герман!.. нет!.. Вернер Геринг, психиатр!.. о, этот вполне умеренный, рассудительный, никогда не несет бред!.. он будет рад с вами познакомиться, он говорит по-французски… гораздо лучше, чем я!.. он написал большую научную работу по-французски в Париже, у Дюпре…
И снова смеется… ооа!..
– Очень тонкий клиницист, Вернер!.. вы его увидите!
– Значит, вы отправляете в Кенигсберг?… всех!.. всех! этих дам вместе с сопровождением?
– Вот именно!.. через Штеттин, по берегу Балтики… вы представляете? как там хорошо жить… вы там не были? леса!.. волки!.. медведи!.. зайцы! оооа! они вас к себе не приглашали?
– О да!.. да!.. всех!
– Вы съездите позже… если хотите!.. действительно огромный замок! вы не поверите, она его даже не обошла! она не знает свой замок! а что там за леса! а что за снега!.. лисы!.. орлы!.. и партизаны тоже! русские!.. очень много!
– Харрас, я думаю, вам уже все известно!
– Не все, но достаточно…
– А кто такие эти напудренные люди, которые были здесь?
– Ооа!.. ничего себе!.. так они и сюда пробрались?… но это ничего не значит…
– А проститутки из Моорсбурга?
– Они
уже в Гамбурге!.. Гамбург горит!.. там хуже, чем в Берлине! они же собирались туда, не так ли?… все проститутки Германии хотят отправиться к англичанам!..– Конечно!.. конечно!
– А вы коллега, на север! ваша навязчивая идея: Дания… но в Дании тоже партизаны!.. вы в курсе? озлобленные!.. но в конце концов, это ваша идея!.. а я не могу ничего для вас сделать, в отличие от Геринга! у него ведь есть печать!.. вот такая печать!..
Он показывает мне… в ширину своей ладони… да, огромная печать…
– Он все может, Геринг, генерал Геринг!.. и даже больше!.. вы увидите!.. бум! вот так!
Он изображает генерала, как тот ставит печать…
– Администрация! бум!.. генерал медицинской службы, Геринг!.. он мой большой друг!.. вы его увидите!.. вовсе не такой болтун, как я!.. нет!.. очень умный психиатр! уравновешенный! рассудительный!.. Крахт!
Подбегает Крахт…
– Все в порядке?… es geht?
– Да!.. да!.. они работают… думаю, все будет готово…
– А как наш раненый, коллега?… По-моему, должен спать…
– Он получил свои четыре ампулы…
– И две дамы тоже?
– Мария-Тереза? Тулф-Чеппе?…
– Я уверен, что они спят, но, боюсь, недостаточно крепко…
Действительно, не стоит забывать про шум… мы уже к этому привыкли, но тем не менее!.. паркет… стекла… все!.. слышны взрывы, кажется, они приближаются и распространяются… по равнине… каскадами!.. начиная издали… Харрас прав, ревизор спит не очень крепко, скорее, просто дремлет… он ничего не понимает, ведь он не говорит по-французски… ну а дамы?… конечно, мы не так уже много говорим, но все же… поэтому я предлагаю…
– Я сделаю им еще по два кубика?… но как бы их не стошнило!
– Это не имеет никакого значения!
– Тогда они проспят до завтра…
– Тем лучше… Мария-Тереза остается здесь!.. она у себя дома, так что даже ничего не заметит!.. а другую просто отнесут! Значит, морфий!.. я ввожу… сперва ревизору… а потом двум дамам… одним и тем же шприцем… и одной иглой… Харрас это замечает…
– Морфинисты никогда не кипятят свои шприцы… однако абсцессов у них практически не бывает…
Я с ним совершенно согласен! я рассказываю, что, когда плавал врачом на «Шелле», мне пришлось как-то за одну ночь сделать больше двухсот уколов… одним и тем же шприцем!.. ни одного абсцесса!.. тогда еще случилось кораблекрушение! ну раз уж пошли ужасы, он тоже рассказывает мне, как одному пленному в Краснодаре ему пришлось делать ампутацию, прямо вживую, без хлороформа… там был полный зал русских пленных…
– Харрас!.. вы прямо как Амбруаз Паре! [213]
– О, русские – это особая порода людей, коллега!.. животные и те жалуются, а они почти никогда!.. и кроме того, вы знаете, о чем они меня просили? раз уж я там оказался?… чтобы я вырвал им зуб!.. два зуба!.. помимо этой ноги… у них ведь практически нет дантистов…
Ле Виган слушает нас, хотя наши рассказы его не особенно интересуют…
– Ле Виган, помоги мне!
Я замечаю, что дамы так и не заснули… проклятый морфий!
213
Амбруаз Паре (1509–1590) – французский хирург, считается отцом современной хирургии.