Северная граница

— Дык, а шо должно получиться-то? — Въедливо уточнил бывший-крестьянин. — У тебя, стал быть, уже есть план?

— Бой — это наименее худший вариант из всех имеющихся. И плана как такового у меня нет, зато есть надежда. Надежда на человеческие грехи, а именно жадность и леность, — позволил себе чуть пошутить Олег, уже направляясь к выходу из рубки. Шансы успешно выкрутиться из данной передряги были не слишком большими, но они все же перевешивали практически гарантированную катастрофу, даже при самом лучшем исходе которой спасшиеся на «Тигрице» люди оказались бы бомжами, пусть и с оружием. Ну а худшие варианты развития событий только подвели бы под топор непричастных людей. Да и вообще, одно дело попытаться и не суметь выполнить приказ правителя страны, поскольку не хватило сил, а другое — сразу послать его куда подальше. С учетом огромных потерь в войне, в первом случае имелись шансы отделаться пусть не штрафом, но какой-нибудь дрянью вроде контрольной печати. Вот только одну такую Олег со своей шеи уже убрал, а значит и если следующая появится, можно будет чего-нибудь придумать. Но лучше, конечно, просто победить и собрать заслуженные лавры, ведь за выполнение на войне крайне ответственных поручений и награждать принято по-царски. — Я надеюсь на то, что мы сумеем как-нибудь перекрыть русло канала, застопорив продвижение эскадры. Подобные пути, как правило, не делают сильно широкими. Дорого ведь. А также можно надеяться на отсутствие у большей части английских посудин систем, позволяющих по суше ползать. Они ведь прожорливые и места много занимают, а потому втыкать чего-то подобное на большую массу мелких судов просто не рентабельно.

Глава 22 О том, как герой нарушает клятву, собирается страдать и добывает мост

— Я согласен подчиняться вам на время этой операции…И поверьте, буду драться с англичанами до последней капли крови! Я обращу их в пыль! Я готов рвать врага зубами! Но это…Это перебор! Вы не имеете права! Вы же врач! Вы давали клятву Гиппократа! — Прошедший экстренную очистку крови полковник Мадевич смотрел на Олега с таким ужасом в глаза, будто тот приставил ему к горлу нож, одновременно прижимая к губам чашу, полную самого страшного на свете яда. Впрочем, чуть светящаяся зеленым жидкость, находящаяся внутри большого стеклянного шприца, действительно могла считаться одной из разновидностей отравы. — Вы что, не знаете, как опасно применение «Крови изумрудного змея»?! Я же после такого навечно скачусь до истинного мага!

— Я действую именем императора. И не преувеличивайте, этот стимулятор не так уж и вреден, месяца через полтора вы вернетесь в прежнюю форму…Ну через три или четыре, если будете лениться. — Олег осторожно снял защитный колпачок с кончика иглы. Данный медицинский препарат, содержащий в себе больше концентрированного в жидкую форму волшебства, чем какой-нибудь химии, поставлялся прямо внутри одноразовых шприцев в герметичной упаковке. И самостоятельно производить чего-нибудь подобное в Буряном вряд ли бы сумели в течении ближайшего десятилетия…Или скорее века. А может и не одного. — Более долговременные побочные эффекты или тяжелые повреждения энергетического тела после применения «Изумрудной крови» фиксируются лишь в одном случае из ста. Я, между прочим, этот препарат для себя приобретал и внимательно прочитал инструкцию. Зато в течении двух часов вы будете колдовать как полноценный магистр, может быть даже с претензией на седьмой ранг.

— Вы верите тому, что алхимики пишут в бумажках для тех, кто покупает их дерьмо?! — Панически взвизгнул Мадевич, наблюдая приближающегося к нему со шприцем мага-медика и попытался попятиться к стене…Но Стефан отлично справлялся с обязанностями санитара, и пациента держал крепко. Еще и разоружил его до того, как младший магистр узнал о свалившейся на него великой чести, выполнить высочайшее указание императора. — Да они же лгут как дышат! Я сам знаю не меньше пяти человек, дар которых оказался напрочь искалечен после применения подобной дряни!

— Значит, они либо переоценили длительность заемного могущества и тупо надорвались, когда оно пошло на спад, либо применяли препараты далеко не в первый раз, надеясь алхимией себе резерв раскачать. Не бойтесь, я буду рядом и скажу вам, когда действие стимулятора закончится. И даже сам приму одну из оставшихся десяти порций, — попытался успокоить полковника чародей, вполне осознающий, что его действия действительно могут нанести младшему магистру реальный вред. Однако учитывая стоящую перед ними задачу, целитель был готов поступиться своей честью и нарушить клятву Гиппократа ради получения так необходимого временного преимущества. Собственно, данный стимулятор по сравнению с некоторыми веществами из особого медицинского хранилища «Тигрицы» еще мог считаться относительно мягким. А ведь имелись там и образчики из категории: «сверну горы и сдохну в блеске славы», на считанные минуты способные швырнуть одаренного вверх ранга на два ну или только чуть-чуть меньше, ценою почти стопроцентной смерти и гарантированной инвалидности. В принципе наиболее опытнейшие алхимики могли изготавливать стимуляторы аналогичной эффективности и без столь пагубных побочных эффектов, вернее со вполне терпимыми последствиями от приема…Но либо это должен был быть специальный заказ, в котором каждая доза препарата подгоняется под особенности энергетики конкретного пациента, либо стимулятор вышедший из под рук архимагистра соответствующей специальности. И во втором случае собранная подобным специалистом аптечка вполне могла превышать по стоимости воскрешение из мертвых. — Пожалуйста, дайте сюда свою левую руку. Не вынуждайте меня делать укол прямо через штаны.

— Принеси эту жертву ради вящего блага, сын мой, — наставительно сказал младшему магистру главный полковой священник, закатывая штанину на ноге. Колоть в руки этому духовному лицу можно было исключительно машинное масло, поскольку даже плечи сухопарого мужчины лет шестидесяти на вид состояли из блестящего серебра. И судя по потертости магических протезов, вообще-то обязанных обладать немалой прочностью, свои конечности он потерял отнюдь не на этой войне. Да и лицо, на котором во множестве виднелись тонкие линии шрамов, отказывающихся исчезать под воздействием стандартных целительных заклятий, показывало наличие достаточного количества боевого опыта, чтобы хватило и на младшего магистра, и еще на пару-тройку таких же кабинетных волшебников, на тотальной войне чувствующих себя как выброшенная на берег рыба. Трепыханий много, а толку чуть. — И надейся на лучшее, ведь наше дело правое, и Бог не оставит тебя…Ну а коли уж вдруг чего, истинный маг — это ж вполне себе солидно. Даже в боярской думе заседать можно, коли род исхудал и нет в нем более достойного.

— Обнаружены силы Второй Пехотной Псковской дивизии… — В центре рубки возникла иллюзия небольшого населенного пункта, стоящего на берегу канала. Сотни полторы явно крестьянского вида домишек с хозяйственными постройками соседствовали с холмом, на вершине которого располагался обширный сад, из крон которого торчала красная крыша трехэтажного особняка. Прямо-таки сельская идиллия…Если не обращать внимания на значительные разрушения, явно оставшиеся после подрыва боеприпасов, вытаскивающей из домов пожитки орды мародеров и многочисленных окопов. Кто-то явно более толковый, чем Мадевич, заставил солдат окружить целой сетью импровизированных укреплений и деревню, и резиденцию её владельца, выгодно расположив батарею из трех десятков очень и очень солидно выглядящих пушек. Окованные блестящими на солнце и явно зачарованными серебряными обручами стволы орудий имели примерно трехметровую длинную, а казенная часть по размерам могла соперничать с небольшими сараями. И вдвое большое количество небольших мортир смотрело своими жерлами в небо с лужаек вокруг здания поместья. Поскольку стреляли подобные игрушки навесом, то чтобы подавить их на закрытой позиции пришлось бы приложить немало времени и сил…Случись нападение англичан хотя бы парой суток раньше. — Только они, кажется, взяты в плен.

Небольшое поле, расположенное между холмом и деревней, было забито шевелящейся массой, состоящей из людей. Вероятно, это были и солдаты, и не покинувшие своих домов жители деревни, поскольку Олег без труда различил несколько фигурок, в ярких платках, определенно являющихся женщинами. Вокруг пленников по периметру стояло десять человекоподобных машин, направивших свое оружие на толпу, но скорее всего не пилотируемые големы обеспечивали послушание пленников. Куда эффективные всякие дурные мысли из голов солдат выбивали четыре корабля, качающихся на волнах канала. Один из них не сильно внушал, поскольку являлся не более чем обычной по местным меркам баржей. И плавучая прямоугольная деревянная коробка явно использовалась лишь для транспортировки солдат. Но вот остальные три…Длиной метров в сто и шириной в пятнадцать, они выглядели настоящими плавучими крепостями, поскольку каждый нес штук десять современных крупнокалиберных орудий, а также множество более мелкой артиллерии. Собственно как и положено крейсерам, пусть даже и легким крейсерам.

— Вот мерзавцы! — Ахнул полковник, гневно раздувая ноздри и сжимая руки в кулаки. — Да они никак капитулировали, собаки?! Ну, генерал им устроит, когда вернется….Всем плетей, а каждого десятого — под децимацию!

— Только вы не забудьте согласовать казни со штабом фронта, для мероприятий подобного масштаба требуется их разрешение, — солгал полковнику Олег, почему-то пребывая в твердой уверенности, что в отличии от него младший магистр и его вызванный в Киев командир никаких уставов не читали, а потому запросто может отложить убийство собственных солдат, пока не обзаведется несуществующей бумажкой…Впрочем, ему могут её и выдать, раз уж этого явно далекого от искусства войны одаренного старшим офицером поставили. — У меня к вам два вопроса, господа. Во-первых, для пушек и мортир совсем-совсем боеприпасов не осталось? А во-вторых, кто у вас созданием окопов заведовал, и где он сейчас?

— Если англичане своего пороха и снарядов не подтащили, то стрелять батареям нечем. — Обрадовал капитана «Тигрицы» священник, чье имя Олег пока так и не узнал. Артиллерия, охраняющая канал, выглядела очень даже серьезно, и могла бы доставить нешуточных проблем…Вот только вряд ли жители Туманного Альбиона опустошили арсеналы своих кораблей, дабы привести её в боеготовность. Без приказа таким ни один нормальный офицер заниматься не будет, чтобы не оказаться против врага с голым задом, а приказ по инстанции за минувшее время могли и не успеть передать. Опять же для подобных орудий требовались не какие попало снаряды, а исключительно нужного калибра. И на крейсерах такие если и имелись случайно, то вряд ли в больших количествах. — А размещением солдат, окопами, хозяйственными делами и прочими глупостями ведал подполковник Никитин, которого при крушении поезда в одном из головных вагонов на части разорвало.

— Тот еще был склочный мерзкий старикашка из бывших, ну то есть из заслуживших свое звание еще в Союзе простолюдинов. — С отчетливым презрением в голосе сообщил младший магистр, видимо даже и не подозревающий, что общается он не с одним из представителей урожденной аристократии, а с почти таким же карьеристом. — Между нами говоря, не понимаю, как ему подполковника-то дали, слабосилку…

— Важность захваченных позиций почти нулевая, расходовать на них силы будет неразумно. Английские солдаты, которые сейчас грабят деревню, могут сидеть в них хоть до посинения, но не располагая тяжелым оружием ничего нам не сделают. — Перебил его священник, внимательно изучая иллюзию населенного пункта. Интуиция Олега нашептывала своему обладателю, что на сей раз к голосу представителя духовного сословия определенно стоит прислушаться…Впрочем, разум чародея и вполне самостоятельно пришел к тем же выводам. — Магические обереги вокруг усадьбы весьма хороши, и там сейчас могут быть делящие наши пожитки вражеские офицеры, но почти ничего дальнобойного в здании нет. Так, пара стареньких метателей, способных полевывать молниями пятого ранга, да и у тех накопителей хватит выстрелов на семь-восемь.