Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Северная сага. Белый Кречет
Шрифт:

Почему-то мне вспомнилась эта знаменитая фраза Александра Невского, произнесенная актером Черкасовым в одноименном фильме. К нашему случаю очень подходит.

– Давай-ка этих во двор затащим, да с Бермятой поговорим! – сказал я. – Не ногами же они сюда пришли, нурманны эти. Надо корабль их искать!

Мы подхватили наших поверженных врагов за шиворот, подобрали их оружие и потащили наверх в усадьбу.

Там уже во всю кипела работа – зажгли несколько факелов и стаскивали трупы в кучу. Двоих раненых связали и заткнули рты, чтобы не стонали на всю округу.

В раскрытых настежь воротах нас встречал Войко.

– Тащите этих в общую кучу тоже! –

сказал он, морщась. Я заметил, что его рука наспех перевязана тряпицей, через которую проступила кровь. Ранили парня, надеюсь, что не сильно.

Мы доволокли тела до середины двора, и я подошел к Бермяте.

– Надо по их следам пройти, наверняка по воде они сюда шли.

– Ты прав, Ратибор!

Бермята, подсветив себе факелом, взглянул на тела, которые мы приволокли. Я противника чуть ли не напополам разрубил, а Беляй дубиной своему голову вместе со шлемом в плечи аж вмял.

– Ну и силища у вас, ребята! – подивился Бермята. – Но бьете без ума! Жалко ж сброю! Вон, меч в щербинах теперь, править придется… Да и доспех попортили…

– Главное – результат! – ответил я. – И сами целы, и волки биты!

– Не все целы-то! – раздосадовано сплюнул Бермята. – Войко вон подранили, холопов двоих зарубили насмерть, шпыни болотные! Но победа знатная! Десяток нурманнов матерых завалили! Это ж надо! Кому рассказать – не поверят! А говорил, что с оружием не очень.

– С мечом не очень. А ножи метать я лучше всех умею! – не стал скромничать я. – Четверых так завалил!

– Без вас мы бы не справились! – Бермята поклонился нам с Беляем. – Спасибо вам!

Мне на плечо приземлился кречет.

– О! А вот и ты, дружок! Спасибо тебе! Спас ты меня! – я погладил птицу по голове. – А я тебе имя придумал. Звать тебя буду – Гром!

Кречет довольно закрекотал и захлопал крыльями.

Глава 6

Быстро допросив пленников и выяснив, откуда они пришли, где оставили корабль и сколько их всего, мы собрались в путь. Пленников перед выходом прирезали, все равно не жильцы, раны серьезные. Вышли с подворья, когда было еще темно.

По следам нурманнов отправились, естественно, я с Беляем, Бермята, один из его средних сыновей по имени Радим, и мелкий, но шустрый и меткий, Мал. Своих сыновей и Беляя бывший десятник вооружил луками, они будут прикрывать нас и бить с дистанции. Я взял, конечно же, свои метательные ножи, а также меч и сулицу. Сам Бермята прихватил страшный хогспьет, а к поясу прицепил все тот же меч.

Гром увязался с нами, периодически взлетал с моего плеча и, немного покружив, возвращался обратно.

Через пару часов пути, только-только рассветать начало, Бермята, шедший метрах в двадцати впереди, поднял руку, приказав нам остановиться. Он постоял на тропе, прислушиваясь, а потом вернулся к нам.

– В паре стрелищ 1 отсюда тропа выходит к берегу, – тихо заговорил десятник. – Там удобное место для стоянки, наверняка они остановились на этом приплеске 2 . Пленники примерно так и говорили.

– Надо караул поискать на подходах! – предложил я. – Пройдусь?

1

Стрелище – мера длины, равная примерно расстоянию полета стрелы, метров двести – двести пятьдесят.

2

Приплёсок –

узкая песчаная или галечная полоса на берегу.

– Хорошо, – кивнул Бермята. – Только осторожно! Если что не так – кричи громче, мы прибежим!

Я усмехнулся.

– Беляй! – я расстегнул пояс с мечом, снял шлем и куртку и протянул снаряжение и сулицу парню. – Подержи сброю, пока я сбегаю.

Я растворился в легком утреннем тумане. Осторожно ступая по лесу я внимательно следил за тем, чтобы не наступить на какой-нибудь сучок. Метров через триста я даже дышать начал через раз.

Попробую противника почувствовать. Я замер и прикрыл глаза, чтобы попытаться определить скрадки, в которых притаились вражеские дозорные. Так. Вот он, паршивец, в том густом кустарнике. Других вроде бы нет. Чуть дыша, я тихонечко двинулся в его сторону.

Часового я все же не увидел, а почувствовал по запаху. Как-то сильно теперь у меня обоняние обострилось. Может переход во времени так сказался, а может просто воздух здесь намного чище, все посторонние запахи резче ощущаются. Хотя и зрение тоже улучшилось. Наверное, все же, переход…

Так вот, я почувствовал запах чеснока, лука и перегара. И шел он вот от тех замечательных густых кустиков, что слева от тропы. Явно там спрятался часовой. Тихонько звякнуло железо. Так и есть, там сидит. Или стоит. И переминается с ноги на ногу, от этого кольчуга и звякнула.

Я обошел кусты сзади и подкрался со стороны реки, прямо в спину часовому вышел. Вот он, родимый. Стоит, в лес всматривается. А в руке большая кожаная фляга, и он к ней периодически прикладывается. Пьет пиво на посту, грубо нарушая устав караульной службы. А в другой руке – здоровенный кусман сырокопченой колбасы с чесноком. Закусывает, значит. Она, колбаса эта аппетитная, и воняет на весь лес.

Ну что ж, военным трибуналом, то есть мной, приговариваешься к смертной казни.

В два шага я приблизился к нурманну, заткнул свободной рукой ему рот, чтобы не булькал, и провел отточенным лезвием по горлу.

Готов!

Я осторожно опустил часового на землю, придерживая секиру, чтобы не звякнула об кольчугу. И тихонько двинулся вперед. Оглядевшись, я решил, что можно идти дальше, вокруг никого больше не было.

Лес начал редеть и переходить в высокий кустарник. Я пригнулся и пошел на четвереньках, а потом и вовсе лег на влажную от росы траву и пополз тихим юрким ужиком к берегу.

Высунув голову из травы я увидел песчаный пляжик метров десяти в ширину, на котором расположились остальные викинги. По центру пляжа тлел костерок, один нурманн, усевшись на круглый щит, бодрствовал. Рядом, завернувшись в шерстяные плащи, спали еще трое северян. У берега, уткнувшись носом в песок, стояла небольшая ладья с четырьмя веслами по каждому борту. На ней была установлена мачта, но парус убран. На борту я не заметил ни души. Но это не значит, что там никого нет, могут спать на палубе, или что там вместо нее на ладьях бывает.

Тем же путем я вернулся к своим товарищам.

– Сидел один в кустах. Я его ножичком снял, – я провел рукой по горлу для наглядности. – На берегу у костра еще один караулит, вроде бы бдит. Трое рядом валяются, дрыхнут. Больше никого не заметил. У берега небольшая ладья с мачтой, на четыре пары весел. Сколько на ней нурманнов не знаю, но думаю, что пара человек и есть.

– Ну да, – ответил Бермята. – Десяток мы дома порешили, здесь еще семеро должно быть. Две смены гребцов и хевдинг-кормчий, все сходится.

Поделиться с друзьями: