Северные сказки. Книга 2

Дяде досадно стало, что у племянника такая шуба, стал он сбивать племянника опять идти воровать к царю: «Я знаю, что мне лучше тебя удастся, не первый раз». Племянник предостерегал, но не мог уговорить дяди. Вот поехали опять, приходят к дворцу, племянник подсобил дяде влезть на балхон, и дядя ушел. Через несколько времени дядя вышел на балхон и бросил племяннику мундир, но вдруг над балхоном под зонтом появилась кругом балхона редкая железная решетка, дядя полез в отверстие, но когда навалился телом на железную полосу, она опустилась ниже, и вмиг все перекладинки сузились, и дядю прижало поперек тела; племянник убежал, а дядя и остался висеть в решетке. Царь приказал тело вора положить в часовню и без своего приказания не хоронить, а кто придет да будет плакать, того ловить. Положили тело в часовню, а на третий день Барма одел царский мундир и шляпу, пришел в часовню и приказал караульным при себе зарыть в землю тело вора и ушел. Царь еще сильнее озлился на вора и приказал поймать во что бы то ни стало, а полагая, что вор уж непременно придет воровать золото, приказал по одной улице насыпать золота и, кто будет наклоняться над золотом, тех всех ловить.

Узнал Барма, что золото будет рассыпано, и порешил ехать на коне воровать золото. Взял на дровни смолы в бочонок, намазал сапоги смолой, едет по золоту, а ногами потаптывает, золото пристает к сапогам, спихнет с ног золото в мешок и опять едет. Много украл золота. Наутро царю донесли, что никто не наклонялся, а золота много украдено. Царь приказал казнить караульных, а вору, если он посмеет придти к нему, царь обещал, что дарует ему жизнь и не казнит, а если вор не придет, то будет разыскан и предан лютой казни. Когда это было объявлено, Барма порешил к царю идти. Приходит Барма и просит доложить царю. Царь приказал привести.

«Как тебя зовут?» — «Барма, ваше императорское величество». — «Ты вор?» — «Я». — «Ты шубу украл?» — «Я». — «Ты и золото воровал?» — «Я». — «Такого нужно наказать, пощажу тебе жизнь, не велю казнить, но заключу тебя в крепость!» И приказал Барму отвезти в крепость.

Отвезли Барму в крепость. А крепость — только и было, что один дом небольшой каменный, а кругом дома высокая каменная толстая стена, на дворе бегала коза, да кривой старинный богатырь служил сторожем. На дворе столб стоит. Впустили Барму на двор и ворота затворили крепко-накрепко. Проспал Барма ночь, а на утро все осмотрел и видит, что выйти ему из крепости невозможно. Подумал, подумал Барма и стал к сторожу ласкаться и его силу хвалить. А живут так: утром сторож затопит печку и уходит на двор с козой играть, как только побежит, а коза ему навстречу, подбежит, хочет бодать рогами, а сторож ее захватит за рога и повернет ее обратно; коза пробежит немного и опять ему навстречу. А Барма у печки работает, из свинца пули льет. Вот однажды затопили печку, а Барма и говорит: «Мне бы хотелось твою силу попробовать, можешь ли ты эту веревку перервать.?» — «А вот привяжи меня к столбу и увидишь».

Барма взял веревку и опутал богатыря веревками к столбу; рвал, рвал богатырь и вырвать не может, и говорит: «Нет, верно, прежней силы, устарел, развязывай веревки». — «Да где тут развязать, когда узлы в турий рог затянул, нужно рубить». Пошел Барма в дом, растопил полную поварешку свинцу, прибежал, да в здоровый глаз и плехнул свинец.

Заревел богатырь, рванулся изо всей силы, сорвал веревки и начинает по двору бегать; бегает и кричит: «Барма, ты где?» — «Я здесь», — отвечает Барма. А коза забегает навстречу богатырю, богатырь через козу падает, а Барма за козой бегает, за шерсть козы рукой держится. Наскучила богатырю коза, хочет Барму поймать, а коза всякий раз в руки попадает. Озлился богатырь и вот, когда коза еще в руки сунулась, он схватил ее за рога и бросил на стену, а Барма ухватился руками за козу и тоже с козой на стену был выброшен. Бросив козу, богатырь спрашивает: «Барма, ты где?» — «Спасибо, товарищ, лихом не помни, я уж на большой дорожке, прощай!» Так и ушел Барма, но только воровать перестал и живет да поживает.

161

Хмель

Однажды ехал богатырь, и конь у него издох, и пошел он пешком. Видит на дороге дерутся змея и лев, и ни который из них побить не может. Лев просит пособить змею убить, а змея просит ей пособить и убить льва. Подумал богатырь и решил заступиться за льва. «Змея змеей и будет, нечего от ней ждать мне». Пособил льву и змею убили. Лев и спрашивает: «Что тебе за услугу хочется получить?» — «У меня коня нет, — говорит богатырь, — а пешком я не привык ходить, довези меня до города». Лев согласился.

Сел богатырь на льва и приехал до города. «Никому не говори, что на льве ехал, — говорит лев, — не то съем; я сам царь, и на себе возить мне людей стыдно, тогда я и царем не буду». Ушел богатырь в город, зашел к товарищам, а те над ним смеются, что пешком ходит, он отпирался тем, что конь издох, а потом как выпил-то и рассказал товарищам, как было и что он на льве приехал. Посидел с товарищами и пошел себе коня искать, вышел только за город, а лев тут как тут. «Зачем ты похвастался, что на мне ехал, я тебе говорил, а ты не послушал, съем». — «Извини, — говорит богатырь, — это не я говорил, а хмель». — «Какой хмель?» — «А попробуй, тогда и сам увидишь». Лев согласился, богатырь принес крепкого вина, лев и напился; бегал, бегал, упал и заснул, а богатырь, пока лев спал, закопал в землю толстый высокий столб и туда поднял льва. Проснулся лев и удивился, что он туда попал, спуститься не может. «Вишь ты, хмель-то куда тебя занес! — говорит богатырь. — Что, узнал теперь, каков хмель?» — «Узнал, — говорит лев, — спусти, пожалуйста». Снял богатырь льва со столба, лев поблагодарил и ушел.

162

Колпак золота

Жил-был мужик, все по чужим людям в работниках жил; пришел однажды к барину, а барин послал его сетями рыбу на озеро ловить; а он никогда не делал того, что хозяин приказывал, а что на ум придет. Пришел он к озеру, бросил сети на берег, сел, попил, выспался и принялся яму рыть, вырыл яму глубокую; потом надрал липовой коры и замочил в озеро, ходит по берегу, ждет, когда кора вымокнет, чтобы наделать лыка. Один раз нашел на берегу двух маленьких зайчат и положил их в ямку, а кругом сделал изгородь. Вымокла кора, он набрал лыка и вьет веревки; ночью в яму попался медведь. Только лег он спать в эту ночь, из озера выбегает чертенок и говорит ему: «Что ты, дядюшка, делаешь?» — «А вот веревки вью, хочу все озеро сморщить и вас всех чертей скорчить». Чертенок сейчас же в озеро, а через несколько времени вышел оттуда и говорит: «Дедушка мне приказал с тобой потягаться, если ты меня обгонишь, то и морщи озеро, а если я тебя обгоню, то прочь уходи от озера». — «Ака невидаль, — говорит мужик, — с тобой бегать: ты пробежи с моим меньшим братишкой, и тот тебя обгонит, а со мной и тягаться нечего». Взял мужик одного зайца, держит в руках и говорит: «Ну, бежи!» Чертенок побежал, а мужик пустил зайца, недолго его и видел чертенок: заяц в лес, а чертенок бежит кругом озера; прибежал чертенок, а мужик другого зайца в руках держит и говорит: «Ну где же тебе тягаться с моим братом, он давно прибежал, вишь, уж отдыхает». Черт в озеро, а работник поспал и веревки вьет. Снова выходит из озера чертенок и говорит: «Бегаешь ты, дядюшка, лучше, а давай поборемся, кто кого поборет». — «Эко диво бороться, мой средний брат тот тебя оборет, а где же тебе со мной тягаться». Спустился чертенок в яму, а мишка захватил так чертенка, что тот еле живой в озеро нырнул. В третий раз выходит чертенок из озера и говорит: «Вот, дядюшка, я принес палицу, давай тягаться, кто палицу выше бросит, если ты выше меня бросишь, то и морщи нас!» Работник попробовал поднять палицу, палица была тяжела, куда бросать, когда и поднять не может. «Ну что ж, бросай, я смотреть буду высоко ли улетит». Бросил чертенок палицу, высоко палица улетела и упала назад и завязилась глубоко в землю, одна ручка видна. «А высоко, брат, ты бросил, а все-таки посмотрим, кто выше бросит!» — «Ну, давай, дядя, тащи палицу!» — «Сам завязил, сам и тащи, я после, буде придется, вытащу». Вытащил чертенок палицу, работник держится за ручку палицы и пошевелить не может. «Что же ты думаешь? Бросай», — говорит чертенок. «Не торопись, — говорит мужик, — я вон подожду то облако, пусть нанесет его поближе, я швырну палицу на облако, она там и останется». — «Нет, нет, не бросай палицы на облако, палица дедушке нужна, он без палицы никуда не ходит, и мне велел сейчас принести». — «Ну как хочешь, — говорит работник, — велишь — брошу, не велишь — твое дело». Чертенок схватил палицу и в озеро. Работник опять вьет веревки, выбегает из озера чертенок и говорит: «Что хочешь бери, только от озера уйди и нас не морщи». — «Да что с вас, чертей, возьмешь, как у вас кроме золота ничего нет. Наносите мне колпак золота, да и будет с вас». Чертенок согласился и ушел в озеро, а работник убил медведя, на ту яму наклал корьев и прикрыл хворостом; прорезал в колпаке дыру, приладил колпак над ямой, и ночью черти стали носить в колпак золото; выльют золото, а оно чрез дыру в яму, пока полной ямы не наносили; в колпак не было золота, наконец колпак наполнился. Снес мужик сети барину и отказался от работы, купил четырех лошадей и на них увез четыре воза золота, и стал жить да поживать, а после еще барин из ямы набрал воз золота и стал жить богачом.

163

Что дальше слышно?

Жил вдовый крестьянин, было у него три сына, и все были женаты. Жил старик исправно, дети его слушались, и братья между собой жили дружно. Все было хорошо, да одно неладно: невестки между собой жили недружно, постоянно ругались, а все из-за того, что каждая из них хотела большухой быть. Все были на деле исправны, и каждая из них могла быть большухой. Наскучили старику перекоры невесток; однажды он призвал сыновей и говорит им: «У невесток каждый день споры, дым коромыслом, надо это прикончить; я надумал задать им загадку, которая отгадает, та пусть и большухой будет; только чтобы после этого уж спору не было, если оне будут согласны, то и делу конец». Призвали невесток, и те на это согласились.

Поздно вечером старик и говорит невесткам: «Вы согласились отгадать загадку, а вот на целую ночь вам загадка, отгадайте: что дальше слышно? Завтра рано спрошу у вас, и кто отгадает, та и будет большухой. Первая брань лучше последней, а уговор дороже денег. Помните, на что согласились». Утром рано старик позвал сыновей с невестками и спрашивает у старшей:

— Что, отгадала ли?

— Петуха голос, когда он весной поет, по заре дальше всего слышно.

— Да, петуха далеко слышно, — говорит старик. — Ну, а ты? — спрашивает он у средней.

— Когда весной собака лает по заре, то гораздо дальше петуха слышно.

— Да, — говорит старик, — пожалуй, собаку и дальше слышно. Ну, а ты что скажешь? — обращается старик к меньшой невестке.

— Хлеб да соль дальше всего слышно, — говорит меньшая невестка.

— Да, — говорит старик, — хлеб да соль за тысячи верст слышно. Будь же ты большухой.

164

Беспечальный монастырь

В одном монастыре братия была человек в пятьдесят; монастырь был богат, жили монахи припеваючи, жили между собою дружно, никакого горя не знали. В монастыре был послушник человек уже старый, находчивый и шутник; с малолетства жил в монастыре и охотник был рыбу ловить, день и ночь на озере. Однажды ему на озере рыба не ловилась, и он от нечего делать сплел из тростника буквы; приехал вечером поздно и буквы эти прибил гвоздиками к воротам монастыря, из букв вышло два слова: «Беспечальный монастырь». В эту ночь мимо монастыря ехал какой-то важный барин на тройке. Подъехал он и видит на воротах надпись «Беспечальный монастырь». Приехал барин в город и прямо к царю. «Мы, — говорит, — не знаем, где на войну и на все денег взять, а в монастырях сколько денег; живут там по пятидесяти человек и больше, сыты, обуты, одеты, ничего и знать не хотят, да еще и посмеиваются: вот я ехал мимо одного монастыря, так на воротах там написано: "Беспечальный монастырь". Хоть напугать бы этих безпечальцев, если уж другого ничего сделать нельзя». И вот в монастыре получена была бумага, что сам царь в монастырь приедет на другой день и спросит ответ на три вопроса; если кто-нибудь из монахов даст на три вопроса верные ответы, то и пусть монастырь будет беспечальным, а если не найдутся ответить, то всех монахов долой из монастыря. Призвал настоятель братию и прочитал бумагу. Все ахнули, а послушника, который надпись прибил, обвиняют, что все из-за него, пошутил неладно. И присудили все, что он нашутил, он пусть первый и ответ царю дает, а уж если не может ответить, то другой, кто может, пусть отвечает. Послушник был грамотой доволен, а настоятель мало учен, и присудили все, что царя встречать будет вместо настоятеля послушник. Послушник видит, что дело плохо, попросил одежду у настоятеля, надел на себя — сидит хорошо, не длинна и не коротка.

Ждать царя пришлось недолго, приехал утром вестовой и сказал, что царь сейчас будет. Вышли монахи, послушник во главе настоятелем. Подъехал царь, вышел из кареты, подходит к воротам, в самых воротах царя и встретили; поздраствовался царь с монахами и назвал их беспечальцами.

— Ну, кто из вас будет мне отвечать на три вопроса? — все указали на нового настоятеля.

— Кто я? — спрашивает царь.

— Образ и подобие Божие! — отвечает настоятель.

— Что я стою?

— Иисус Христос был предан за тридцать сребренников, так царь стоит меньше этого! — отвечает настоятель.