Северный гамбит
Шрифт:
Капитан Юрий Смоленцев, «Брюс». 20 сентября 1943 года, Варшава, берег Вислы
Радует душу вид вражеского города после ядерного удара!
Нет, «Гранит» по нему не применяли. Но на снимках с воздуха днем Варшава сейчас — ну чистая Хиросима: почти ровное место, где среди груд битой щебенки нельзя определить место бывших улиц. А если посчитать суммарный вес боеприпасов, что туда выпустили и скинули немцы, то счет точно пойдет на килотонны. И еще боевой химией травили, то есть налицо заражение местности посредством ОМП.
Варшавское восстание здесь началось на год раньше. Но, как и там, в строгом соответствии с нашим выходом на границу. И глава тот же — генерал «Бур» Кемеровский, назначенный Черчиллем
Вот только дальше всё пошло не так. Если в знакомой нам истории из всего штаба повстанцев, всех этих «полковников», «майоров», «капитанов» армии несуществующего польского государства, погибли двое, а прочие, цивилизованно сдавшись в плен, дожили до конца войны, не сильно пострадав и отощав, то здесь Коморовский по радио объявил Сталина и Гитлера одинаково преступниками, виновными в бедах польского народа и должными предстать перед международным судом (а еще потребовал в компенсацию границу по Днепру и Восточную Пруссию с Кенигсбергом). После чего взбешенный Гитлер двинул на Варшаву танковый корпус СС с приказом пленных не брать.
И если в иной истории АК (Армия Крайова) действительно иногда постреливала в немцев из леса, то здесь она, вспомнив Пилсудского, в ту войну создавшего под крылом австро-венгерцев собственную вооруженную силу, чтобы после послать бывших хозяев подальше, приняла самое активное участие в формировании карательных частей для «крессов всходних», то есть для нашей Белоруссии и Украины. И именно эти каратели из зондеркоманд, будучи хоть как-то организованы и вооружены, составили главную силу восстания: «Немцы войну проиграли, русские нас повесят, Англия, спаси!» А «людовцы» (польские коммунисты) в Варшаве объявлены вне закона как русские шпионы, их ловят и расстреливают. Такая вот война белых и красных в осажденном городе. А немцы, не разбирая, мешают с землей всех. Интересно, будет ли здесь что-то после войны, или проще город на новом месте отстроить, а здесь, как в темные века, посыпать солью и объявить: «Быть сему месту навеки мертвым и бесплодным»?
На Варшаву мне… не то чтобы совсем пофиг, всё ж красивый город был еще четыре года назад. Но я здесь не жил, родных-друзей не имею, к моему Отечеству территория не относится — конкретно же про Варшаву, кроме заученной на сейчас тактической обстановки, помню из прежней жизни, что ее брал штурмом Суворов в 1794 году, когда давил восстание Костюшко, и что поэт Юлиан Тувим, в тридцать девятом убегая от немцев, где-то закопал весь свой архив и после войны уже долго его искал, да так и не нашел.
И если в иной истории Варшава даже после восстания выглядела как развалины (видел фотки на компе Сан Саныча), то теперь ну просто Хиросима, где всё сровняли с землей. Не хочется думать, что стало с населением, там же миллион был еще недавно — говорят, что выжившие прячутся в подземельях, там не только канализация, но и подвалы, какие-то подземные ходы еще со средневековых времен. Чем кормятся, знает лишь господь бог. Ночами наши У-2 сбрасывают контейнеры с «гуманитарной помощью» — аковцы, конечно, сволочь, но если они немцев чуть убавят, это вполне стоит лишнего мешка трофейных патронов, порции сухарей и ящика американской тушенки. По ночам обитатели подземелий выползают из своих нор, зато днем немцы хозяйничают на поверхности; хотя по рассказам местных, есть районы, куда каратели и при свете не суются — руины еще стреляют.
В том, что немцам не удалось еще зачистить Варшаву, как Брестскую крепость, хотя с начала восстания прошло уже скоро два месяца, наша заслуга. Сначала фрицы должны были убрать из города танкистов СС и кадровые пехотные дивизии, чтобы замедлить наше наступление к Висле — и как в иной истории, бросить против повстанцев «полицейские» части из самой разной швали, уголовников со всей Европы, красновцев, прибалтов, бандеровцев, банду Каминского и еще черт знает кого качеством пониже. Когда же наши взяли Прагу, восточное предместье за Вислой, фрицам в Варшаве резко поплохело тоже — потому что скопления войск и техники, проводящих зачистку, хорошо накрывала наша артиллерия и штурмовики, а с варшавских ближних аэродромов немцев выкурили, теперь люфты появлялись в небе очень редко, стараясь сбросить бомбы — и сразу же наутек. Но и наши не переправлялись на тот берег — наверное, потому, что Сталин знал от нас, чем это кончилось в той истории фактической изменой крайовцев. Ну, а как нас здесь встретят бывшие каратели, которым от нас
обещана виселица за сожженные ими хатыни, было очевидно. Тогда фронт стоял на Висле почти полгода, до января сорок пятого — похоже, к этому дело шло и здесь.Вот только мы идем на тот берег сейчас. Как сказал нам Гаврилов, а ему кэп — приказ лично от Сталина. Тихо-мирно и без особого шума обеспечить эвакуацию кого-то. Подробностей не сообщили, что, мягко скажем, странно. Понимаю — секретность, но должны же мы хотя бы знать число эвакуируемых, их возраст и физические данные! Если человек сам идти и плыть может — это одно, а если неходячий — совсем другое. Хотя после того, что в Варшаве творится, вполне могут быть и раненые, и истощенные, и прямо из немецкого застенка, так что рассчитываем на худшее, что как мешки придется тащить.
Кэпа здесь нет, он нынче большой человек, в Москве сидит, и имеет все шансы еще до победы получить контр-адмиральские погоны и все лавры незабвенного Лисова — наверное, лишь лет через двадцать, когда сам стану аналогом бушковской пираньи, сравнивать с тем героем Конюшевского перестану. Старший здесь от нас подпол Гаврилов (а ведь всего год с лишним, как мы сюда провалились, всего лишь старлеем был), но он тоже заматерел, с нами не идет, а сидит в штабе: если что, и штурмовая авиация, и артиллерия быстро нас поддержат. Но лучше обойтись без этого — ладно, артиллеристы наловчились, «огневым валом», когда разрывы не просто в ста шагах впереди нашей атакующей цепи, но и смещаются вперед вместе с ней, а вот «горбатые», да еще ночью, запросто долбанут с точностью плюс-минус метров двести — триста! И под такое задание выделят наверняка не звено, а не меньше эскадрильи, и скорее всего, с напалмом, а не с фугасками, чтобы по площади, в темноте, по плохо видимой цели. Лично я хотел бы в этот момент уже плыть со всей дури к нашему берегу, и не ближе, чем в двух метрах от поверхности — потому что напалм местного разлива не хуже, чем был в двадцать первом веке, липнет ко всему, как клей, горит даже без воздуха, а от тушения водой взрывается. Слава богу, у фрицев пока такого нет.
Я и Валька верхом едем на двух «миногах», а Влад, Рябой и шесть «пираний» за нами плывут. Совместными усилиями тянем под водой груз — тюк со свернутой надувной лодкой и к ней подвесной мотор. Это сверх всякого стреляющего-взрывающегося, что берем с собой обычно. Навигация самая простая: курс по компасу, время по часам, скорость течения известна (сам замерял), значит, зная секунды в пути, легко посчитать метры, насколько нас снесет в параллель от точки, визированной на том берегу по курсу в момент старта. Ну, плюс-минус чуть-чуть, с этим разберемся.
Вот прилетит сейчас шальной снаряд, по закону подлости — и всплывем глушеной рыбой. Так война, здесь к этому относятся философски — тем более когда знаешь, что второго снаряда уже не будет. Поскольку высоко в ночном небе, как сказал Гаврилов, кружится наш корректировщик и артиллеристы готовы, ждут целеуказания, так что на каждый выстрел с немецкого берега прицельно полетят уже наши снаряды. А от артиллерийских дуэлей наши уже успели немцев отучить, по крайней мере по Праге фрицы считанные разы стреляли за то время, пока мы здесь. Год уже не сорок первый, а шальная пуля — не снайперская. И если не можешь предотвратить, то лучше о том и не думать. Плывем…
Цель наша — бывший речной порт, отсюда повстанцев в самом начале выбили, потому все вчистую не разнесли. Сперва не успели, а после стало незачем. Но бой был хорош, у берега сплошь полузатопленные суда, пароходы и баржи, хотя вон та пара лоханок, похоже, не сильно пострадала. И просто уйма непросматриваемых мест в этом лабиринте мертвого железа! Ну, с богом!
Вылезли удачно. Впрочем, сплошной обороны у немцев здесь не было и быть не могло, ну не знали еще в это время ПДСС, всякие там «люди-лягушки Боргезе» были очень большой экзотикой. И потому немецкие позиции со стороны Вислы были заточены против десанта на плавсредствах — «шверпункт» слева, метрах в четырехстах, пара дотов, батарея 75-миллиметровых, взвод зенитных эрликонов, от двух взводов до роты пехоты — и всё это траншеями окопано и колючей проволокой оплетено, такая же мини-крепость справа, в развалинах ТЭЦ, чуть подальше: лодки заметят, встретят огнем, устроят кровавую баню. На километр вглубь — вторая линия обороны, она же блокадная со стороны города, то есть фронтом в обе стороны. Там войск побольше, но нам туда сейчас не надо. Как раз здесь на берег выходит канализационный коллектор, по которому можно пройти далеко под город и выйти где-то там. Надеюсь, что за несколько недель внутри всё уже вытекло и промылось дождем — впрочем, если обойдется, мы туда и не полезем. Ну, почти что.