Сфера IX: Финальный босс

Многие попробовали женской ласки уже в пятнадцать, задолго до брака и именно с молодыми служанками своей боевой академии. Конечно, ничего подобного не могло происходить между наследниками знатных родов, но Линь Сюли держали в семье на положении прислуги, поэтому она к ним и не относилась. Парень рассчитывал принудить её к интимной близости без ответственности, пользуясь положением наследника крупного торгового клана и одновременно близкого родственника супруги главы клана Линь. Братик приглядит за беззащитной сестренкой-сиротой. Ха-ха-ха! Его коварная задумка была не так уж трудна в исполнении.

Супруга главы клана Линь, заметив такой большой интерес к принятой в дом замухрышке со стороны младшего брата не могла не приглядеться к ней повнимательней. Нужно было признать, что при всей её подростковой нескладности, невысоком росте, она уже потихоньку начала оформляться в довольно привлекательную девушку. Имела коварно милое личико и так нравящуюся многим мужчинам покладистость и покорность.

Когда она родит и не сможет некоторое время уделять внимание желаниям мужа, эти прелести могут стать опасной приманкой для её супруга. Конечно, проще всего было бы от неё просто избавиться. Придушить и бросить помойную канаву, но предречения служителей богов просто так игнорировать нельзя. Для того, чтобы беременность и роды точно прошли удачно, суеверная женщина пошла на невиданную щедрость и оплатила для замухрышки Линь Сюли двухлетнее обучение в Академии мастера Ду. Так она убивала сразу двух зайцев. Держала доступную соблазнительницу подальше от глаз супруга, и ублажала требования суровых божеств, делая добрый жест в сторону обиженного ею рода.

Для подгонки замухрышки к минимальным требованиям академии она даже купила для троюродной племянницы супруга на черном рынке нужную пилюлю. Разумеется, из всех возможных вариантов выбрала, что подешевле. Щедрость тоже должна знать разумные границы. И плевать, что молодому, неокрепшему и нетренированному телу пилюля демонической крови может нанести непоправимый урон, что после этого она даже при всем желании не сможет развивать духовный потенциал, а при слабом здоровье и выделении в даньтань крупных порций Инь, даже умереть от авто-отравления. Эти моменты женщину мало волновали. Её забота была лишь вымученной формальностью.

Тем не менее, произошло нечто забавное. Двулетняя плата за обучение с выдачей авансом и бледная аура концентрации сосуда души на уровне третьей ступени закалки, оказалась вполне достаточной, чтобы убедить строгих членов приемной комиссии, что принять Линь Сюли в академию не будет грубой ошибкой. Тем более, что комиссия наблюдала дичайший недобор воспитанников в новом учебном году, ставящий вопрос о сокращении штата учителей, в который эти же люди и входили. Денежный вопрос замылил глаза и бездарная Сюли оказалась в академии.

Из-за низкого социального статуса и самой посредственной духовной ауры девушка сразу попала в разряд самых слабых, презираемых, угнетаемых и бесправных воспитанников учебного заведения. В новом месте, несмотря на призрачные надежды девушки, она также сразу стала прислугой и человеком третьего сорта. Рядом с богатыми и гордыми наследниками и наследницами Великих князей, генералов, младших придворных советников и министров императора, слабой, тихой и боящейся лишний раз открыть рот девушке пришлось терпеть насмешки и колкости, сносить откровенные плевки и издевательства.

У неё не было красивых, дорогих платьев и украшений, личных денег для покупки сладостей и безделушек, как у всех других девушек. Не было даже сменной пары обуви и всех необходимых гигиенических средств для ухода за собой. Из личных вещей лишь узелок со ставшими уже маленькими или изрядно потертыми обносками раздавшейся после беременности супруги главы клана Линь. Вещи были из её старого, добрачного гардероба, некоторые довольно сильно изношены, абсолютно все велики и их пришлось старательно и тщательно распарывать и ушивать, чтобы не выглядеть нелепо в слишком большой, мешковатой одежде. Но Сюли была и этому рада и очень благодарна. Всё познается в сравнении. Для кого-то это жалкие обноски, а для неё теплая и удобная одежда.

Свои единственные кожаные туфельки из выделанной кожи она тоже очень любила и берегла, изготовив для походов на улицу во влажную и холодную погоду замену из меха и кожи с самодельной деревянной подошвой, вырезанной из дерева вручную. Такую обувь делали для походов по скалистым склонам жители горной деревеньки, где она прожила четыре года.

Девушка просто скрывала свою самодельную обувь под длинной юбкой платья, чтобы очередной раз не стать всеобщим посмешищем и справлялась с проблемами всякими другими способами, которые даже не придут в голову живущим в сытости и достатке подросткам из богатых и знатных семей.

Линь Сюли формально всё ещё принадлежала к богатому торговому клану Линь, но с окружающими её разделяла незримая пропасть. Даже заинтересовавшийся ею парень, услышав, как о ней презрительно отзываются сверстники из знатных семей, тут же перестал с ней общаться и вообще обращать внимание, упорно делая вид, что они вообще не знакомы. Хоть это было и неприятно, но защитило её от попыток развращенного рассказами недостойных товарищей юнца позабавиться с «сестренкой».

Оказавшись в среде жесткой конкуренции, где высокомерные подростки меряются всем: личным и семейным богатством, знатностью и влиянием своих кланов, дороговизной своих одеяний, украшений, артефактов и в первую очередь личной духовной силой, она тоже приспособилась и нашла способ выживания.

Там где надо было маневрировать, подлизываться, искать покровителей и прислуживать, чтобы быть угодным, она научилась быть незаметной и безмолвной. Фактически, невидимой, и заурядная духовная аура тоже была в этом помощником. Она старалась всегда прийти в столовую первой, слегка заранее и уйти до прихода других учеников, забирая то, что не успела быстро съесть с собой. В класс для занятий она тоже приходила первой, чтобы тихонько занять место в самом дальнем и неприметном уголке, стать частью интерьера, мебелью и просто не привлекать внимание окружающих. Наставники также не особо-то стремились уделять ей время и это её целиком и полностью устраивало.

Она кушает хорошую еду три раза в день досыта, спит в теплой и чистой постели вдалеке от презирающего её главы клана и его супруги, а насмешки заносчивых и самоутверждающихся на ней сверстников можно пропустить мимо ушей. Им даже задевать её стало скучно, так как никакой бурной реакции в ответ они всё равно не получали. Линь Сюли привыкла молчать, прикусив язык и такое поведение никого не развлекало.

Все относительно наладилось за первый учебный год жизни при академии. Жить там было вполне неплохо, а приобретенные навыки незаметности и скрытности очень пригодились при возвращении на летние каникулы в столичную усадьбу клана Линь. Она лишь пару раз пересеклась с удачно родившей госпожой за все три месяца и даже получила от неё еще пару каких-то заношенных тряпок из старого гардероба. А вот внимание главы ей избежать не удалось.

Всё произошло неожиданно и сумбурно. Напившись, он просто ввалился в её комнату и овладел силой. Девушка умоляла остановиться, но лишь получила болезненную пощечину с требованием заткнуться, а то хуже будет. Сделав своё дело глава очень быстро ушел, но через пару дней появился снова. Опять пьяный и в этот раз гораздо более грубый.

Он несколько раз ударил её по лицу, хотя она не проронила и сдавленного стона боли и ушел довольный спать к себе. Это продолжалось весь третий месяц лета, иногда через день, иногда каждый день к ряду, но девушке не было к кому обратиться, некому пожаловаться. Она могла бы пойти к супруге главы, но боялась, что это лишь приведет к ещё худшим последстиям.