Сфинкс

Фаулз снова кивнул и закурил тонкую голландскую сигару. Сэйл уселся в кресло и приступил к своему повествованию. Он начал с приобретения папируса и закончил тем, как сбежал от Билла Гловера в Каире и прибыл в Англию. Рассказ Сэйла продолжался более часа; Фаулз слушал молча, молчал и потом.

– Ну? Что ты об этом думаешь?
– не выдержал Сэйл.

– Неважно, что думаю об этом я, - медленно проговорил высокопоставленный чиновник.
– Куда важнее, что подумает премьер-министр. А он подумает, что это бред свихнувшегося археолога, в лучшем случае добросовестное заблуждение. Если хочешь знать, я такое мнение разделяю.

– Текст расшифрован правильно, - устало произнес Сэйл.

– Не сомневаюсь. Но правильно ли понят его СМЫСЛ? Может быть, это аллегория или религиозный...

– Майк, ты добьешься аудиенции у премьер-министра?

– Нет.

– Почему?

Фаулз достал из жестяной коробки новую сигару.

– По двум причинам. Во-первых, с подобными доводами не стоит и пытаться. А во-вторых, тебе нужен не премьер-министр.

– А кто же?

– Если представить... Если только представить такую невероятную ситуацию, что премьер-министр выслушает тебя и поверит, он все равно отправит тебя к этому человеку. Тебе нужен Сумеречный Странник, Дэвид.

– Кто?! К кому отправит?

– К Сумеречному Страннику... Считай, что это название учреждения само собой, секретного, - туманно пояснил Фаулз.
– Оно как раз и занимается всевозможными темными историями. А человека, работающего там, зовут Джек Слейд. Вот с ним ты и встретишься. Естественно, за результат я не поручусь.

10

Человека, о котором говорил Фаулз, звали не Джек Слейд. Его мать, помешанная на Оскаре Уайльде, дала ему претенциозное имя Элджернон. В закрытой школе для мальчиков имя это являлось поводом к нескончаемым шуткам и насмешкам, а потом постепенно трансформировалось в Джека.

Назначение отдела "Сумеречный Странник", или отдела Р18, состояло в том, что его сотрудникам поручались операции с неясными перспективами. Пробить через парламент финансирование таких операций, частенько проводящихся за гранью закона, было невозможно, поэтому руководство Интеллидженс Сервис и создало отдел Р18. Бюджет его распылялся по многим безобидным статьям.

Джеку Слейду недавно исполнилось тридцать пять лет. Высокий, атлетически сложенный красавец Слейд с копной густых каштановых волос, чем-то внешне напоминающий актера Пирса Броснана, пользовался успехом у женщин и вызывал зависть коллег. Завидовали, разумеется, не его внешности, а его удачливости, которая в разведке называется иначе: профессионализм.

Одетый в безупречный кремовый костюм, Слейд сидел в кабинете у компьютера и лениво перебирал кнопки клавиатуры. Он не работал, а забавлялся игрой-головоломкой. Слейд запретил себе думать о звонке Фаулза и о странном археологе до тех пор, пока не увидит ученого собственными глазами.

Прозвучал мелодичный сигнал, и в динамике раздался голос секретаря, Роберта Ингрэма.

– Мистер Сэйл, сэр.

Слейд выключил компьютер.

– Пусть войдет.

В дверях появился археолог с атташе-кейсом в руках.

– Заходите, пожалуйста, - пригласил Слейд. Он привык доверять первому впечатлению, и это впечатление позволило ему записать очко в пользу Сэйла. Не похож на фантазера или изобретателя вечного двигателя, отметил Слейд.

Выйдя из-за стола, Слейд пожал археологу руку.

– Меня зовут Слейд, Джек Слейд.

– Рад познакомиться, мистер Слейд. Дэвид Сэйл. Надеюсь, мистер Фаулз ввел вас в курс дела...

– В общих чертах. Вижу, вы принесли документы...

– Да.
– Археолог раскрыл кейс.
– Вы сами посмотрите, или мне объяснять по ходу?

– Объясняйте.
– Слейд опустился в кресло и жестом предложил ученому последовать его примеру.
– Выпить не желаете?

– Да, пожалуй.

Слейд вытащил из тумбы стола бутылку виски, налил археологу и себе понемногу в узкие высокие стаканы. Дэвид Сэйл сделал глоток и неожиданно погрузился в задумчивость столь глубокую, что Слейду пришлось напомнить о себе.

– Итак, мистер Сэйл...

Ученый вздрогнул.

– Простите, я... Слишком многое зависит от того, удастся ли мне убедить вас.

– Не надо меня убеждать, - посоветовал Слейд.
– Рассказывайте, а выводы я сделаю сам.

– Этого я и боюсь, - признался археолог.
– Что же, слушайте...

Дэвид Сэйл почти слово в слово повторил все то, что поведал накануне Фаулзу, только на сей раз это был не монолог, а беседа. Слейд поминутно переспрашивал, уточнял, заглядывал в документы, внимательно следя за реакцией Сэйла на то или иное высказывание, удерживая ученого от пространных уходов в теорию и излишней патетики.

– Теперь вы видите, как важно разыскать стилет, - резюмировал Сэйл. Кто знает, кому его продадут и где он окажется в итоге? У русских, китайцев, Муамара Каддафи, Саддама Хусейна?

– Успокойтесь, Дэвид, - сказал Слейд.
– Могу вас заверить, к вашему заявлению отнесутся с надлежащей серьезностью, хотя решение принимать не мне...

– Мистер Слейд, вы сняли груз с моей души!
– с чувством воскликнул археолог.

– Да, отныне это не ваша проблема.

– А... Мне что теперь делать?

– Что хотите...
– Слейд пожал плечами.
– Но в Каир возвращаться не советую. Распоряжаться вашими поступками я не имею права, но вы можете понадобиться. Пошлите вашему коллеге телеграмму или свяжитесь по электронной почте, вызовите его в Лондон...

– Но что я ему скажу?

– Правду. Скажите ему, что дело теперь находится в ведении специальной службы правительства, и оно засекречено... Надеюсь, у него достанет лояльности не выпытывать детали.

– Но как он будет разочарован!

– Придется ему это перенести...

– Да, конечно, - пробормотал археолог.
– Я могу идти?

– Разумеется.

– Я запишу для вас мой электронный адрес и телефоны...

Слейд едва заметно улыбнулся.

– Мистер Сэйл, после звонка мистера Фаулза прошло какое-то время...

– Ну и что?

– А то, что нам известны ваши адреса - и электронный, и домашний. И место работы, и телефоны, и биография, и ещё многое...

– Ах, да...
– смутился ученый.
– Я мог бы сообразить.