Шадар. Сокровище мира
Шрифт:
Что-то в его голосе, звучащем сейчас почти нормально, заставляет меня послушаться.
Беру светильник и как зомби иду назад. Ставлю его на место. Наши глаза встречаются.
– Это каземат Забвения, человечка… Отсюда нет выхода…
Глава 112
В моей голове молнией пролетают похожие эпизоды: вот я в лабиринте Тары колочу по стене и появляется дверь в мой подъезд; вот мы с Даром вываливаемся в кусты тазары; мое путешествие в “сумраке”, когда я дракса из каземата вытаскивала и малыш Эльк,
– Нет… - я трясу головой, отказываясь принять это утверждение.
– Всегда есть выход!
– Отсюда - нет. Это особая магия. Пространственный карман. Знаешь, что это такое?
– Знаю, что такие сумки есть…
–Это почти то же самое. Никто, кроме владельца такого “кармана”, не сможет ни открыть, не проникнуть… Понимаешь? Магия бессильна! Даже не поймут, где искать! Для всех ты просто… исчезла! Тебя больше нет!
Зачем он это сказал?
Зачем ему угрюмо поддакнула моя так не вовремя проснувшаяся “справочная”?!
Еще пару секунд я смотрю в страшное, искаженное лицо грола, словно ища подтверждение тому, что уже ЗНАЮ, а потом мир просто гаснет.
И я падаю в бесконечно глубокую черную яму…
Безумно долго…
И вот-вот достигну дна!..
–...Нет, так просто ты отсюда не выбереш-ш-ш-ш-шься!.. Никто не покинет это место без доз-с-с-с-с-воления хоз-с-с-с-с-сяина!..
Мое тело встряхивает так, словно шибанули дифибрилятором на максимальной мощности. Если бы при этом еще и бетонную плиту сверху сняли!..
Едва дышу от тяжести тела, всей массой распявшего меня на полу. С трудом открываю глаза и с пугающим меня саму безразличием рассматриваю нависшую надо мной… пасть: беспорядочно натыканные и острые, как иглы, ослепительно белые зубы, ярко-алая бугристая глотка; синий, тонкий, извивающийся как червяк, язык…
Рядом с моим ухом падает капля слюны твари, порождая противное шипение и начинает жутко вонять горелыми волосами.
–Что… ты… такое?!
– задыхаясь, хриплю я.
– Убери… морду… Из пасти… воняет… просто… жуть…
Не знаю, что со мной случилось за мгновения, пока я была в бессознанке, но все берега я точно успела попутать… А, заодно, страны и материки!
Тварь резко наклоняется ниже и теперь я вижу её - или его - морду полностью: дыру вместо носа и багровые угли глаз, в которых читаю свой смертный приговор.
Но в самый последний момент, когда иглы-зубы уже готовы сомкнуться на… даже не на шее, а на всей голове полностью!
– тварь начинает дергаться и хрипеть.
А потом происходит и вовсе невозможное: она пружиной взвивается вверх, вставая на задние лапы и освобождая меня от непомерной тяжести, поднимает морду к потолку и ревет так отчаянно и оглушительно, что меня отрикошетившей звуковой волной снова к полу припечатывает.
–Да твою ж… - я обессиленно вытягиваюсь на ледяной поверхности.
Безразличие, охватившее меня, какое-то… фатальное. Абсолютное… Меня, действительно, как будто больше нет…
Накатывает жуткая сонливость.
– …Когда она последний раз ела?
– гремит тварь и ей отвечает робкий голос грола:
–
Она вообще не ела, Хранитель… Ни разу…– Мерзкая человечка!!!
Меня, и так не оказывающую никакого сопротивления, хватают и стискивают, обездвижив полностью… И, прежде чем успеваю сообразить, что происходит, зажимают нос, вливают мерзкое месиво из миски и следом зажимают еще и рот…
Это очень странный способ удушения, но он, кажется, сейчас сработает! Потому что эту отраву я глотать не намерена! Лучше просто прибейте!
Но у твари какие-то личные методы, наверняка запатентованные в местном Управлении пыток. И глотнуть меня заставляют.
Итог предсказуем…
К тому времени, как меня выполоскало начисто, я готова уже испустить дух, тварь в отчаянии мечется по клетушке, а грол забился в самый дальний угол своей половины каземата.
А потом недоделанная смесь мини-диплодока с головой морского дьявола просто исчезает, растворяясь в воздухе.
– Человечка… А, человечка?
– в благословенной тишине шепчет грол, мешая мне проваливаться в нирвану.
– Ты там жива?.. Не вздумай помирать! Помрешь, так из местного хранителя жаркое сделают…
– Поделом ему!
– едва слышно хриплю я. Не отвяжется же вредный грол!
– Ага. Только местный каземат до выбора другого хранителя схлопнется. А я тут.
Действительно…
– Это очень эгоистично с твоей стороны… напоминать мне сейчас об этом… - едва шевеля губами от жуткой слабости, шепчу я.
– Понимаю… Только, знаешь… Жить-то все равно охота. Я ж хоть и страшный, да не старый еще… Мож, выберусь когда-нибудь, жену себе найду, детишек настрогаем… Ты, почитай, целую ветвь гролов сейчас своим необдуманным решением обрубаешь!
– Да, тарш!!!!
– вместо отчаянного крика у меня вылетает только слабый стон, а тут еще эта тварь с новой миской в лапах…
Нет-нет-нет!..
Из меня сейчас даже вяленькой гусеницы не получается и содержимое миски живо оказывается в моем желудке.
Я застываю, готовясь к новому раунду очищения, которое точно станет последним… И с нездоровым изумлением осознаю, что влили в меня… мясной бульон!
Не знаю, из кого его варили и даже думать об этом не буду, но он крепкий, наваристый, с какими-то до боли знакомыми приправами и едва заметной остротой перца, которая разливается по жилам огненным согревающим бальзамом.
Вытаращив глаза смотрю на неприступно-злобного Хранителя.
– Ну что, назад не попрет?
– рявкает тварь.
– Нет, - выдавливаю я и монстр, провыв что-то нечленораздельное, но очень экспрессивное, исчезает.
– Никто и никогда не мог довести хранителя до такого состояния, - задумчиво бормочет грол, подползая к решетке.
– Можешь себя поздравить.
– Было бы с чем… Долго я была в отключке?
– Три дня. И отключкой я бы это точно не назвал! Что за таршева сущность в тебя вселилась, человечка?
– Сколько?
– я пытаюсь подпрыгнуть, но тело такое вялое, что максимум, что у меня получается - это вцепиться пальцами в зашевелившиеся от ужаса волосы.
– Три дня?!