Шаг вперед, шаг назад

– Я думаю, твой брат нашел отцовские деньги.

– Что? – застыла я.

– Не врастай в землю, лучше убраться отсюда побыстрее, – он взял меня под локоть и повел к машине. Вскоре мы отъезжали от офиса.

– Ты будешь уже говорить? – не выдержала я.

– Это только мои догадки. Предположим, твой брат сумел найти деньги, после чего подумал, что местечко весьма неплохое, и спрятал туда те бабки, из-за которых его убили. Доверять он уже никому не мог, за тебя тоже боялся, вот и загадал загадку в надежде, что ты ее разгадаешь. Понимаешь? Только ты.

– Ты все еще считаешь, что он использовал вещи, понятные только нам с ним?

– Почему нет?

– Но тогда мы должны найти еще какой-то знак. Иначе я не знаю, что думать.

– Прокатимся в библиотеку, – кивнул Кирилл.

– Что ты надеешься в ней откопать?

– Там и посмотрим.

Газеты выдавали в читальном зале, и все, что от нас потребовалось, предъявить паспорт. Библиотекарь быстро оформила карточку, после чего удалилась куда-то за газетами. Мы уселись за стол в конце комнаты. Вскоре она вернулась с несколькими стопками.

– В городе три газеты, – сказала нам, ставя их на стол, – две выходят раз в неделю, и одна каждый день.

– Спасибо большое, – сказал Кирилл, дама кивнула и ушла за стойку. Он взялся за самую большую стопку и стал перебирать. Я присоединилась к нему, взяв одну из оставшихся. Газета называлась "Ручей" и о случившемся с моими родителями сообщала весьма кратко: маленькая неприметная статейка о смерти известного в городе предпринимателя. Причиной смерти стала автомобильная авария: легковая машина столкнулась с фурой. Как сообщалось, Корнилов М.К., находясь в состоянии алкогольного опьянения, пошел на неудачный обгон. В следствии чего машина влетела в фуру. Оба пассажира погибли на месте. На всякий случай я просмотрела еще два следующих выпуска, но в них не было никаких упоминаний. Кирилл, меж тем, быстро читал большую статью в ежедневной газете. Я сунула, было, нос, но он отмахнулся.

– Посмотри вторую связку, – кинул мне, не отвлекаясь. Я нашла подходящий выпуск и стала листать. Статья в нем обнаружилась, но ничего ценного в ней не было. Разве что, она была побольше размером и повествовала не только о самом происшествии, но и об отце. Автор рассказал о его деятельности, безусловно, законной, и посетовал на несправедливость судьбы. Вздохнув, я отложила эту связку в сторону. Кирилл как раз расправился с очередным выпуском, тоже отодвинул газеты и посмотрел на меня.

– Теперь я могу посмотреть? – поинтересовалась я.

– Можешь, – пожал он плечами, – там ничего интересного. Газетенка явно скандальная, им только дай волю, сор из избы вынесут основательно, – пока Кирилл рассказывал, я просматривала выпуски, – в основном, сплетни о его незаконной деятельности, домыслы, как Корнилов шел к власти, и прочее. Безусловно, интересно, но не несет никакой полезной для нас информации.

Я кивнула, но все-таки прочитала статьи. Кирилл мне мешать не стал, скрылся где-то в недрах помещения. Из статей я поняла одно: отца в этом городе очень многие уважали и боялись. Хорошим он был или плохим, сейчас уже не играет роли, в одном ему, действительно, было не отказать: он всегда добивался того, чего хотел. По крайней мере автор статьи красочно повествовал о его подвигах в начале девяностых, уж не знаю, насколько они были правдивыми. Я дочитала статью и отложила газету, тут и Кирилл вернулся.

– Я немного поболтал с библиотекарем, – начал он негромко, – дама работает тут давно, вот и заявила, что этими газетами интересуются с периодичностью в несколько лет.

– Именно этими? – нахмурилась я.

– Да. Она посмотрела по картотеке, все три подшивки в один день брали до нас трижды. Первый раз примерно через пять лет после смерти Корниловых, угадай кто?

– Игорь?

– Именно. По крайней мере, фамилия посетителя была Корнилов. В следующий раз подшивки брали примерно за год до смерти твоего брата. Фамилия интересовавшегося Симагин.

Тут Кирилл лучезарно улыбнулся, а я отвела взгляд. Тима был здесь и рылся в газетах. Зачем? Его могло заинтересовать мое внезапное появление. То, что брат держал мое существование в тайне, Тиме могло показаться странным, вот он и решил покопаться в истории нашей семьи. Эти мысли я поведала Кириллу.

– Похоже на правду, – кивнул он, – парень явно сообразил, что твой брат может скрывать не только сестру, но и еще что-то, вот и решил проверить.

– Вряд ли это ему что-то дало.

– Как знать. Он выяснил, кем был отец его друга, вполне мог решить, что твой брат, например, ведет сотрудничество с кем-то из подхвативших знамя. Почему нет?

– Надеялся найти выходы Игоря за границу, – подумала я вслух.

– Еще один возможный вариант. Но самое интересное в конце. Последним, кто брал эти подшивки, оказался снова твой брат, причем приезжал сюда он за месяц до своей гибели.

Я задумчиво уставилась на Кирилла.

– Но зачем? – задала, наконец, вопрос.

– Я думаю, он уже тогда опасался за свою жизнь и начал подготовку посмертного квеста.

– Не говори так, – не выдержала я.

– Извини. Просто вся эта история у меня уже в печенках сидит.

– Ты бы, конечно, предпочел, чтобы он просто оставил записку о том, где лежат деньги?

– Это существенно облегчило бы всем жизнь.

– Если ты прав, значит, Игорь надеялся, что я приду в библиотеку и узнаю о том, что он здесь был.

– Он брал газеты, значит, подсказка в них. Иного варианта я не вижу.

– Что ж, давай посмотрим еще раз.

И мы начали снова просматривать газеты. Сначала выпуски о смерти, потом стали листать остальные.

– Смотри, – нахмурилась я вдруг, открыв выпуск "Ручья", предшествующий статье об аварии, Кирилл тут же уткнулся в газету, – здесь подчеркнуты какие-то буквы.

– Это интересно, – пробормотал он, и мы стали просматривать более тщательно весь выпуск. В итоге нам удалось обнаружить еще несколько подчеркнутых простым карандашом букв.

– Думаешь, это Игорь? – неуверенно прошептала я, Кирилл пожал плечами.

– Давай-ка выпишем всю последовательность.

Вскоре на листке перед нами был ряд букв. Мы рассматривали их и так, и эдак, пока Кирилл задумчиво не почесал голову.

– Что скажешь? – я пожала плечами, он продолжил, – думай, Ангелина. Если это послание от твоего брата, только ты можешь его разгадать. Вспоминай, может, это какая-то головоломка, или тайный язык. Что-нибудь из детства.

Я покусала губу, старательно концентрируясь на буквах. В голову ничего не шло. Я откинулась на стуле, и тут словно сама всплыла в голове сцена из прошлого. Мне девять, я пишу Игорю письмо в армию. Мне хочется рассказать ему о своей жизни, но бабушка перед отправкой читает то, что я написала, и мне стыдно рассказывать о мальчике, который носит мой рюкзак и провожает меня домой. Брат, каким-то образом поняв проблему, в одном из писем предлагает мне написать что-нибудь на тайном языке (благо, его письма ко мне бабуля не читала, о чем брат знал). После чего он подробно расписывает, в чем суть того. Само собой, его идея меня увлекает, я разбираюсь в схеме, после чего увлеченно составляю ему письмо, которое бы походило на обычное, но несло в себе тайное послание. Так мы и общаемся оставшееся время до его возвращения. Схема языка тут же всплыла у меня в голове, я схватила ручку и принялась писать.