Шаг

Танисса ответила, не скрывая гордости:

— Каждый безумец! И не только думает… Но мы отвлеклись. Что вы от меня хотите?

Последний вопрос прозвучал весьма вежливо — дроу старалась.

— Спаси мою дочь от её самой же, — ответил Валонир.

Танисса посмотрела на картину и угрюмо проговорила:

— Я неделю буду здесь. Сделаю, что смогу. Но если время ушло, вам придётся сделать то, что должно!

Валонир отвернулся и направился к выходу. Мы последовали за ним. До того, как мы покинули помещение я успел спросить:

— Думаю, человек будет лишним среди двух дам. Могу я побыть с детьми? Слышал, вы учите их письменности тоже.

Валонир обернулся.

— Ты не обучен? — уточнил он.

Я ответил с юмором:

— Почему же… Обучен. Только вам не прочесть наш язык. Потому мне важно изучать ваш.

Мы вышли, и Валонир обратился к Кимисори:

— Мираж пожелал учиться среди детей. Подбери ему место.

Глава Дома Ветров нас покинул. Мы переглянулись. Танисса указала на одного из воинов.

— Я пойду с ним, пусть ведёт к Урнинорол. Придется её… Учить…

Танисса отправилась искать леди, я посмотрел на Кимисори.

— Будем учится писать? Подскажи, где школа для детей?

Мы снова прошли через эти «леса», и меня провели в здание, где за столами сидели человеческие дети разных возрастов. Я нашёл свободное место и вместе со всеми стал слушать эльфа-учителя.

Так и прошёл день. Оказалось, что местное образование имело вполне стройную систему. Этот день прошёл в длинных рассказах об эльфах. Их благородстве. Чести. Заботе о природе. Заботе о попавших в беду. Если быть честным, я проникся. Эльфы хотели мира во всём мире и готовы были прикладывать усилия ради осуществления подобного желания.

Малоис. Город, основанный три тысячи лет назад группой эльфов в пару сотен лиц. На то время ближайший город людей был в двух неделях полёта ворона. Получив возможность развиваться и никому не мешать, ни с кем не воевать, Малоис быстро рос. В скором времени его население насчитывало тысячи эльфов. А к истечению тысячи лет город достиг численности более пятидесяти тысяч жителей. Они построили «Одинокий пруд», закрытое для посещения святилище Лесного Бога. И земли вокруг города обрели лесную силу. Живя под защитой и благословением, эльфы стали выращивать множество овощей, фруктов и лекарственных трав, поставлять их людям, желая помочь соседям. А также оказалось, что лесные воины никогда не прощают бандитов — их всегда ждало справедливое наказание за чужую кровь на их руках.

Я слушал и смотрел на детей. Вся группа сидела, словно замороженные, с восхищением впитывая каждое слово. Самое жуткое в этой картине было то, что… Я не видел лжи. Эльф рассказывал правду, и от картины столь приятного места и этой благостной атмосферы ломалось мировосприятие. До вечера у нас были два перерыва на перекус, который приносили прямо сюда. Вечером, когда детей повели спать, я остался. Дождался, когда уйдут остальные, и подошёл к эльфу, тот посмотрел на меня и указал на дверь.

— Пошли в кабинет, юный принц, — обронил он.

Мы зашли. Он сел за стол, я устроился напротив, Кимисори — в стороне от нас. Эльф достал бутыль с алкоголем и, посмотрев на меня, достал ещё графин с водой.

— Вода. Сока нет, — пояснил он.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Меня устроит.

Эльф налил себе бокал вина и сел поудобнее.

— Я Жолинор, — представился он. — Смотритель в этой ламисте.

Я немного удивился и решил уточнить:

— Я считал это место школой. Местом, где детей учат полезным навыкам. А вас, собственно, учителем.

Жолинор улыбнулся.

— Хотел бы я быть учителем, — пробормотал он. — Но людские дети прежде другого нуждаются в смирении. Их нужно успокоить, прежде чем пускать к другим сиротам. Они подобны горной реке, что способна взбаламутить воду в озере, если не дать ей успокоиться.

Я кивнул и спросил:

— Разве не проще отправить их назад к людям?

Жолинор вежливо уточнил:

— Разве люди желают заботиться о сиротах?

Я вздохнул.

— Сложно однозначно ответить на этот вопрос. Но что ждёт их здесь?

Жолинор развел руками.

— Безопасность. Уют. Надежда. Стабильность. Возможность трудиться и всегда быть сытыми. Этого мало, принц?

Я сморщился.

— Почему принц?

Жолинор усмехнулся.

— Оттого, что не все наши самые богатые наследники обладают столь гладкой кожей, — снисходительно пояснил он. — Может, всё-таки раскроете тайну своего происхождения?

— Нет тайн, — отмахнулся я. — Нет и происхождения интересного. Лучше скажите, хватит ли у вас смелости рассказать мне о том, чего не слышат ваши ученики?

Жолинор улыбнулся.

— Желаете слышать о грязи? — уточнил он. — Ваше право. Люди, что останутся жить здесь, до своей смерти будут слугами на грязных работах. Сытыми. Одетыми. Довольными всем слугами в полной безопасности. Те же, что нас покинут, будут нам безразличны, едва произнесут, что хотят уйти.

Я спросил с хитрецой в голосе:

— И никакой крови?

Жолинор усмехнулся.

— Нам не требуется… Ни единой капли…

Мы посидели молча пару минут, я понял, что у меня больше нет вопросов. Эльфы вполне справедливо кормят сирот и требуют взамен трудиться. А упрекать их в том, что это преимущественно тяжёлый, грязный труд… Это слишком глупо.

— Мне не знакома местная письменность, — вспомнил я. — Вы ей обучаете?

Жолинор кивнул.

— Да. Могу лично учить вас после занятий с детьми. В обмен на уроки вашего языка.

Я согласился и пошёл к выходу, но на миг обернулся в дверях.

— Насколько противоестественно, что одна леди спасает столько детей от разбойников?

Жолинор спросил с самым хитрым выражением лица:

— Сколько деревень и городов вы посетили, принц, в которых не было бед и смерти?

Я оставил вопрос без ответа и вышел на улицу. В коридоре меня встретила Кимисори:

— Вы нам не верите? — в лоб спросила она.

Я неопределенно пожал плечами.

— Я не всегда себе верю.

— И как вы так живёте? — не успокаивалась эльфийка.

Я спокойно проговорил:

— Если я снова ошибаюсь, мои извинения вам будет приятно слушать.

Мы пошли к гостевому дому. Там мы с Карлом доработали песню «Дуэлянт» и начали учить «Балладу о трёх сыновьях». Пришла Танисса, и мы занялись переводом баллады. С текстом пришлось повозиться, и мы отправились спать далеко за полночь.