Шагай!

— Нас завалило бы вместе, — отмахнулся Колин. – Как лучших друзей. После того, как ты видел мою блевотину, мы с тобой почти родня.

Припечатав всех последней фразой, мальчишка развернулся на пятках, чтобы снова шагать нормально, и вдруг врос в землю.

По горам прокатился ужасающий ор.

— Мать вашу, что это?!

Эмма перестала улыбаться и посмотрела вперед.

Примерно в ста футах от группы, прямо на тропе рыжели и белели низкорослые, массивные фигуры. Много фигур. Навскидку пятнадцать штук. Парнокопытные, обросшие длинной шерстью, местами сбитой в дреды. С обрубленными «квадратными» задами; с длинными рогами, расставленными в стороны и завёрнутыми кверху. Устрашающими рогами. Глаз видно не было, из длинных рыжих и белых чёлок торчали только кожаные носы.

Надо отдать должное людям, кроме Колина никто больше не заорал.

— Это хайленд, — спокойно проговорила Эмма, не попытавшись сбавить шаг.

— Спасибо, кэп! — истерично возмутился мальчишка. – Я знаю, что это Хайленд! Что это за нахрен на дороге?!

Эмма сдержала рвущийся наружу смех, но уголки губ всё равно предательски дрогнули.

— Коровы, Колин. Это просто коровы. Породы «хайленд».

За спиной раздался громкий хохот. Эмме не нужно было оборачиваться чтобы понять, что Рейнер не посчитал нужным сдерживаться перед человеческой слабостью.

— Ух ты-ы, — выдохнула Дженнифер. – Они что ли живые?

— Абсолютно, — пожала плечами Эмма.

— А их можно погладить?

Животные часто пугали своим видом неискушенных туристов. С виду коровы состояли из шерсти и рогов, и взрослые особи вполне могли сойти за чудовищ из мультфильма. Эмма не помнила, просился ли кто-нибудь раньше погладить корову. Дженни стала первой. Но рисковать не стоило.

— В принципе они добродушные, но лучше не нужно, — проговорила Эмма. – Я не знаю, как они себя поведут. Если в стаде окажутся телята, то мамаши могут быть агрессивными.

— А откуда они вообще здесь взялись? – подал голос Флоран. – Вокруг же пусто.

Эмма остановилась неподалёку от животных, сдвинула шапку до линии роста волос, и почесала лоб.

— Они могут отходить далеко от дома, забираться высоко в горы. Приспособленные ребята. Рядом есть фермы, наверняка стадо пришло оттуда.

— Кла-а-ассные, — снова протянула Дженнифер.

— Колин, может заберешь одну с собой? – с издёвкой спросила Мари. – С овцой не вышло, может с коровой повезет?

В глазах мальчишки уже не было ужаса, но он всё еще с недоверием посматривал на парнокопытных.

— Да ну к чёрту, — отмахнулся он.

— А сфоткаться хоть можно? – не унималась Дженнифер.

Её неуемный энтузиазм оказался заразительным.

— Да, нам нужны фотографии! – вмешалась Леа.

У Эммы не нашлось причин чтобы отказать в просьбе. Она разрешающе махнула рукой, сбросила с плеч рюкзак и сошла с тропы.

— Только не провоцируйте их на глупости. Не шумите, ведите себя сдержанно, — предупредила она.

Туристы сняли рюкзаки, сложили их вместе, и послушно разбрелись вокруг, ступая медленно и осторожно. Фрэнсис остался стоять на месте, спрятав руки в карманы и наблюдая за происходящим со скептическим выражением лица. От него и не стоило ожидать бешенного энтузиазма. Зато его супруга уже подходила к одной невысокой корове с поднятым для сэлфи смартфоном. Эмма стояла в стороне от веселья и, скрестив руки на груди, с усмешкой наблюдала за подопечными.

— Колин заслуживает, чтобы его боднули, — прозвучал рядом знакомый мужской голос.

Эмма повернула голову. Она начинала привыкать к постоянному присутствию Рейнера где-то рядом. Хотя в первый день тура он проявлял неуёмную энергию во всём, что касалось достопримечательностей, сейчас его не было среди тех, кто пошёл общаться с лохматыми животными. Он оказался стоящим рядом с Эммой, так же, как и она, скрестив руки на груди.

— Только не это, — поморщилась Эм. – Нам придётся еще четыре дня слушать его нытьё.

Мужчина хмыкнул.

— Чёрт, об этом я не подумал, — он задумчиво потёр шершавый подбородок. — У вас, наверное, уже тысяча таких фотографий,

— Ни одной, — пожала плечами Эмма.

— Как так?

— На самом деле я встречала стадо всего несколько раз, и как-то не приходило в голову фотографироваться.

Теперь Брент развернулся к ней и устремил на неё любопытный взгляд из-под синей шапки.

— Это можно исправить, — заявил он.

Рейнер влез рукой в карман куртки, вытянул оттуда смартфон и провёл пальцем по экрану.

— Давайте вместе.

А действительно, почему Эмма раньше не фотографировала коров? У неё вообще нет своих фотографий из походов. Она настолько привыкла к ним, что не считала нужным сохранить частичку. А ведь в будущем она может вспоминать об этих временах с тоской…

— Я сейчас напросилась на фотографию? – вскинула брови Эмма, глядя, как мужчина что-то нажимает на экране мобильного.

— Ни в коем случае. Я сам напросился. Давайте.

Брент стал спиной к стаду, взял Эмму за руку, и потянув на себя, заставил стать рядом. Она подчинилась. Как-то незаметно для себя самой. Мужчина вытянул руку со смартфоном вперед, и склонился к голове Эммы чтобы попасть в кадр. Слишком внезапно его лицо оказалось совсем близко к её лицу. Она не успела к этому приготовиться. Еще полдюйма, и шестидневная светлая щетина оцарапала бы щеку Эммы.

От этой мысли по её телу разлилось уже забытое тепло.

— Готова? – спросил Брент.

Голос Эмме отказал. Ну что за глупость! Подумаешь, симпатичный мужчина вдруг влез в её личное пространство! На самом деле это даже грубо, если человек дорожит личным пространством. Эмма всегда им дорожила. Но в данный момент возмущаться не хотела абсолютно. Она глупо кивнула и посмотрела на экран мобильника, где зеркально отображались их лица. Рейнер улыбался, изломив губы в кривой усмешке. Какой же он симпатичный… и внимательный, если только действительно этого хочет.

Эмма попыталась напомнить себе, что больше не привязывается к людям. Она сбросила с себя оцепенение и несмело улыбнулась в камеру.

Экран моргнул, кадр застыл…

Двухэтажная гостиница белела штукатуркой на перекрёстке деревни. Увидев единственное относительно массивное здание из всех имеющихся, Колин сжал кулаки, начал колотить себя в грудь, и издал победный вопль. Прямо как Кинг-Конг из старых фильмов. В нём точно было достаточно энергии, чтобы пройти еще половину сегодняшнего отрезка пути.