Шахматный порядок

Альбус еще помнил то время, когда отец несколько лет не жил с ними. В те годы он иногда по выходным брал с собой Ала, и они аппарировали куда-то на север в заснеженный парк. На свисающие ветви елей, осыпая с них иней, садились дятлы, гулко стуча о ствол. Они шли через тот лес, и отец рассказывал ему истории из своей жизни. Неподалёку зажигались огни. Спускался вечер. Деревья становились меньше и реже. Парк заканчивался, аллеи сходились в большую дорожку. За ней виднелась заманчиво горящая огнями таверна «Великан». Потом они вместе заходили в небольшое кафе заказать Алу мороженое, а отцу — кофе. У входа им кланялся мужчина в камзоле и шляпе, изображая Гулливера. Альбус любил те прогулки, до сих пор вспоминал, как мокрые снежинки беспорядочно кружили и таяли на ресницах, а предвечерняя серость укрывала заметённые сосны.

Как-то раз они во время прогулки зашли на старое кладбище. Альбус хорошо помнил мокрую метель с дождем, которая укрывала мраморные плиты. Таящий снег словно плакал, падая на неглубокие каменные чаши. Отец говорил, что здесь лежат знаменитые волшебники, а он рассматривал надписи, силясь понять, что значит лежать в вечной тишине под землей. Нет… Не получалось… Зато в тот день он ужасно продрог и на обратном пути дал сильный озноб. Ночью Ал температурил, и Кричер поил его чаем с малиновым вареньем. Ал в ту ночь все боялся, не умрет ли он, и не окажется ли под такими же плитами. Он представил, каково это — лежать целую вечность, не думая и не шевелясь, в полной тишине. Нет… Не получается… Живым этого, видимо, не понять. Зато утром Альбус неожиданно проснулся совсем бодрым, хотя и ужасно бледным. «Слава Мерлину — это только упадок сил», — вздохнула мать, дав ему лекарство.

Потом отец вернулся к ним, но тепло в дом так и не возвратилось. Вскоре мать по непонятной для Альбуса причине возненавидела французскую тётю Габриэль, младшую сестру тёти Флёр. Альбус видел ее мельком, и помнил только привезённый ею в подарок пенал с движущимся изображением пирамид и фараона Рамсеса. Альбус тогда думал, что самого главного египетского фараона зовут «фараон Рамсес», и был весьма удивлён, узнав, что Рамзес просто имя — фараон как фараон, не лучше и не хуже других. Зато мать язвительно бросала, что «тётя Габриэль метит в ваши матери», а если она умрет, то та станет их мачехой. Альбус вздрагивал от этих мыслей. Отец морщился, шипя, что нечего придумывать, а мать корила его в отсутствии совести.

Другой случай произошел как-то в сентябре, когда Алу было уже девять лет. Отец тогда пропал на несколько дней, и не подавал о себе никаких известий. Мать, махнув рукой, читала детектив, в котором расследовалась пропажа человека. Маленькая Лили, подсмотрев книгу, подбежала к матери в ночной сорочке и залепетала:

— Мама… А папу не похитили?

— Успокойся. Жив-здоров папа… — насмешливо фыркнула мать. — Кому он сдался-то, прости Господи?

— А вдруг… Его убили… — лепетала испуганная Лили.

— Значит, похороним, — ответила устало мама. — Лучше принеси мне на ночь холодного чая.

Альбус поежился от страха, представив себе в доме гроб и погребальную мишуру. По непонятной причине после того похода на кладбище, он стал ужасно бояться похорон и смерти. Настолько, что даже три ночи не мог спать, прочитав найденную у тети Гермионы книгу о похоронной магии Древнего Египта. Возвращение отца через неделю, якобы съездившего в Париж по срочному вызову, сопровождалось скандалом с упоминанием тети Габриэль. В чем она провинилась, Альбус опять-таки не имел понятия.

Ругань в доме стала уже настолько привычный, что Джеймс убегал к приятелям, а Ал бежал читать очередную книгу. Отец, как ни странно, больше не брал его на прогулки, а только расспрашивал, как у него дела — в те редкие выходные, когда бывал дома, а не в командировках. Поговорить с ним Альбусу удавалось только в выходной, когда он приходил к отцу, курящему на балконе. Алу иногда казалось, что родители были даже рады отправить их в Нору, чтобы было удобнее ругаться.

* * *

Альбус никогда не был ни в «Дырявом котле», ни в Косом переулке, хотя и знал, где они находятся. Попасть в Косой переулок могли только дети, идущие в Хогвартс. Альбус был рад пойти в Косой переулок с Тедди Люпином. Высокий, жилистый, с острыми чертами лица юноша был очень похож на отца, которого Ал знал по колдографиям. Тедди с детства воспитывался в Норе, и был для семьи Уизли чем-то вроде приёмного сына. Три года он был бессменным старостой Гриффиндора, пока не уступил это место Фреду Уизли. Год назад Тедди поступил в Академию авроров, и надеялся выиграть поездку в Японию для изучения темных сил. Альбус всегда находил, о чем поговорить со старшим приятелем.

Альбус и Тедди аппарировали на оживленную маггловскую улицу. Небо переливалось всеми оттенками лазури, словно радовалось солнцу после ночного дождя. Машины весело мчались, бойко сигналы у светофоров. Рядом с ними был канцелярский магазин, на витрине которого старичок в красной мантии, напоминавший Санта Клауса, с улыбкой указывал палочкой на глобус. Напротив находился маленький магазин CD-дисков.

— Ты чего такой озабоченный? — тепло спросил Тедди, посмотрев на мальчика.

— Знаешь, мы с отцом и дядей Роном вчера ходили в дом Блэков, я нашел Распределяющую шляпу. Пророчила мне Слизерин, я говорил что этого никогда не произойдет, но она не умолкала. Это боггарт такой?

Альбус чувствовал, что Тедди можно об этом сказать, он не станет хохотать, в отличие от Джеймса. Юноша в самом деле нахмурился.

— Отец прогнал его, — продолжал Ал, глядя на синий глобус. — Но я вышел в другую комнату и услышал голоса, что это был не боггарт. Они ещё смеялись.

— А мистер Поттер не узнал, что были за голоса? — настороженно спросил Тедди.

— Он сказал, что портреты Блэков… Они врали? — спросил Альбус.

— Понимаешь, есть нечисть, которая прикидывается боггартами, — ответил Тедди. — Видимо ты вчера наткнулся на такую.

— А откуда там так много нечисти? — спросил Альбус. Теперь он начинал понимать, почему боггарт отца изменился, превратившись в него самого.

— Дом не чистили уже девятнадцать лет… — Тедди явно нахмурился. — Думаю, там полно всякой нечисти. Не бойся, она не выйдет из дома, — кивнул он Альбусу.

Пахло концом лета. Первые жёлтые листья уже одиноко упали под деревья. Неяркое солнце и тепло напоминали май, только в них не было майской прозрачности и полноты. От луж исходил странный тревожный запах, словно напоминавший, что длинные летние дни не будут вечными. Тедди нырнул в маленький паб, и Ал последовал за ним.

«Ды­ря­вый Ко­тел» ока­зал­ся ма­лень­ким темным помещением, где все мес­та здесь бы­ли за­ня­ты ведь­ма­ми и вол­шеб­ни­ка­ми. На сте­не ви­сел ог­ром­ный пор­трет че­ло­ве­ка в оч­ках и до­ро­гом кос­тю­ме, ко­торый что-то го­ворил об уг­ро­зе с кон­ти­нен­та. Ал сра­зу уз­нал в нем отца, и почувствовал прилив гордости. У вхо­да си­де­ли две мо­ло­дых ведь­мы, од­на из них в шля­пе в цве­то­чек, уви­дев Аль­буса, что-то за­шеп­та­ла дру­гой. С дру­гой сто­ро­ны «Ды­ря­вый ко­тел» был ок­ру­жен ста­рой кир­пич­ной сте­ной. Тедди дос­та­л па­лоч­ку и ткну­л в один из кирпичей. Ал ус­лы­шал стран­ный звук, и сте­на раз­вер­ну­лась в ароч­ный про­ем.

— Сле­дуй за мной — мяг­ко ска­зал Тед.

Че­рез се­кун­ду они выш­ли на длин­ную ули­цу, за­ли­тую сол­неч­ным све­том. Ка­за­лось, переулок про­пи­тан им, и Алу за­хо­те­лось заг­ля­нуть в каж­дый ма­га­зин. Од­на­ко вол­шеб­ни­ки, сно­вав­ших по ули­це, смот­ре­ла на не­бо с тре­во­гой, хо­тя день был яс­ным и теп­лым.

— Я под­бе­ру те­бе кни­ги, Ал, — ска­за­л Тед, взяв спи­сок школь­ных при­над­леж­нос­тей. — А ты иди в ма­га­зин одеж­ды мисс Мал­кин и ку­пи школь­ную форму. Этих де­нег те­бе впол­не хва­тит. — Он по­ло­жи­л нес­коль­ко мо­нет на ру­ку Ала и исчез во «Фло­риш и Блоттс».