Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
— М-м… Саша… Мы с ним так и не смогли найти общий язык, но, думаю, это даже к лучшему. Человек всегда должен к чему-то стремиться. Не будь его, я бы уже умер со скуки.
— Пусть все так, и в твоей жизни наметилась стабильность. А что теперь?
— Ничего. — Проговорил Вадим резко, как отрезал, и со значением на Марту глянул.
— Ничего? А я?
— А что ты? — Вскинул он брови и, не позволяя ответить, приложил палец к своим губам, призывая к молчанию. Набрал номер на телефоне, что извлек из внутреннего кармана пиджака. — Зайди ко мне. Да. В спальню.
Скомандовал Вадим тоном, который заставил Марту поежиться. А когда в комнату вошел посторонний мужчина и бросил на нее косой взгляд, пожелала и вовсе провалиться сквозь землю. Нет, она не боялась чужих
— Что это? — Нервно сглотнув, она так и не решилась прикоснуться.
— Билет на самолет и документы на банковский депозит. Давно открыл его для тебя. Не хочу, чтобы в чем-то нуждалась. Сегодня ночью у тебя рейс до Парижа. — Проговорил и время выждал, пока Марта за его слова схватится. Понял, что можно продолжить, когда она голову в плечи втянула. — Ты уедешь и больше никогда не вернешься. — Процедил сквозь зубы и отвернулся к окну, не испытывая удовольствия от ее подавленного вида.
— Билет? Ты знал, что я прилечу?
— Был в этом практически уверен. Заказал его, как только твой самолет приземлился в Москве. Или думала, прилетишь в столицу, а не в город, так, я и не узнаю? Твой приезд был ошибкой.
— Да конечно! Я так и поняла, что все ошибка, когда ты трахал меня на своей супружеской постели. Ведь это ваша общая спальня, я правильно поняла? — Подскочила Марта, а Вадим не торопился сдерживать ее порыв или пресекать.
— Слабости не делают нас лучше, Марта. Ты всегда была моей слабостью. — Сказал он тихо, по-прежнему стоя лицом к окну.
— Тогда почему?!
— Так будет правильно. Сама для себя выбери лучшее оправдание. Или обвини меня, если тебе так станет легче. — Предложил варианты на выбор.
— Решил выставить меня за дверь?
— Почему же так грубо? Я даже провожу тебя до самолета. Не лично, разумеется, у меня сегодня запланировано несколько важных встреч, а вот Сергей… Ты, кстати, его не узнала… Он присмотрит, чтобы улетела вовремя. — Упомянул мужчину, что только заходил. Его бывший водитель, с которым Марта действительно была знакома.
— Чтобы тебе не мешать, так, да? — Поняла и поникла.
— Чтобы не испортить себе жизнь окончательно. — Обернулся Вадим и был настроен решительно.
— Ты не можешь так со мной поступить…
— Просто не хочу, чтобы питала иллюзий на мой счет. Между нами ничего нет и не будет. У тебя своя жизнь, у меня — своя. Ты хочешь вернуться назад, а я иду вперед и не хочу даже оглядываться.
— Тогда что же это сейчас было? — Руками Марта развела, на себя, на него, на постель указывая. Ответа как глотка воды, как глотка воздуха ждала, но еще не успев его расслышать, болезненно скривилась.
— Ошибка. — Отчеканил Вадим и принялся одеваться. Марта смотрела на него в некой прострации и глупо улыбалась.
Шум, послышавшийся во дворе, привлек внимание и Бортновский нахмурился, выглянув из-за занавески. Марта, не подавая виду, что сил не осталось, вышла на балкон. Кортеж из трех машин стоял у высокого крыльца. Через заднюю дверь одного из автомобилей на крыльцо ступила женщина. Теперь уже мадам Бортновская. Она вскинула долгий пронзительный взгляд к балкону и этим взглядом с Мартой схлестнулась. Больно, пожалуй, было обеим, обеим было обидно, но ни одна не желала уступать и тешила себя мыслями о триумфе. Марта, оттого что указала Хвостовой на ее истинное место, Анечка, видимо, радовалась тому же, ведь теперь она законная жена и, Марта более чем уверена, что в своей силе та не сомневалась. Бортновский оставался беспристрастен. Спокойно оделся и из комнаты вышел, бросив на Марту последний взгляд.
— Собирайся.
Тебя отвезут. — Сухо проговорил и закрыл за собой дверь, оставляя наедине с собственными страхами.А у Марты не хватило сил на то, чтобы уверенно улыбнуться ему в ответ. Не было желания даже на громкие обвинения, которыми могла бы себя потешить. Да и разве может быть какое-то утешение у нее теперь?.. Сев на самый краешек кровати, она обхватила голову обеими руками и глухо простонала, крепко зажмурив глаза. Она не сказала, что не может вернуться. Она не сказала, что уехала навсегда. Муж сестры… он всегда был недоволен тем, что Марта общается с их сыном. Он всегда на повышенных тонах заявлял, будто Марта на него плохо влияет. Он частенько угрожал выдворить ее из страны и имел на это полномочия, но отчего-то не воплощал слова в жизнь. Год назад Марте в судебном порядке запрещено было приближаться к Андрею, который стал для нее отдушиной. За нарушение приговора грозил реальный тюремный срок и она отступила. Через все круги ада прошла, но отступила. «Дурная кровь! Она испортила нашего мальчика!», кричал картавый еврей и тешил себя этой мыслью. Теперь же, покинув страну, она не сможет в нее вернуться. Никогда. Ну, или пока горячо любимого родственника не сместят с высокого поста в посольстве. Она сделала финальную ставку и проиграла. Теперь у нее нет ни дома, ни будущего. У нее нет даже примерного плана, как во всем этом завале разобраться. Обессиливающее опустошение прочно засело внутри. Оправдать или обвинить? Даже в этом определиться не могла. Да куда там! Она до сих пор не может поверить, что все это действительно произошло! Что с ней… Что Вадим сказал подобные слова и так поступил. Он ведь не мог… Или мог?..
Обхватила руками плечи, пытаясь справиться с нарастающей дрожью во всем теле. Чтобы хоть как-то успокоиться, встала и прошлась по комнате. Через открытое окно глянула на пустынный двор. Было тихо и безлюдно. Непривычно. В своей Парижской квартире она привыкла видеть толпы людей, слышать их восторженные крики и радостные вопли. Хочется вернуться назад… в далекое прошлое…
В дверь постучали и Марта дернулась всем телом. Сергей, которого Марта теперь отчетливо разглядела, с виноватым видом смотрел в пол.
— Марта Вениаминовна, вы еще не готовы… — Видимо, все же успел он разглядеть ее наготу и теперь не знал, куда деть глаза. — Вадим Алексеевич торопит…
— Да, конечно… Я буду готова через десять минут. — Тихо проронила она и посмотрела на другие двери. Вероятно, вход в ванную комнату. Сергей к тому моменту наверняка был не то, что на первом этаже, а на улице…
Внимательно разглядев отражение в зеркале, Марта вдруг почувствовала к себе жалость. Надо же, а ведь еще сегодня утром не видела морщин вокруг глаз, в уголках губ. И эту усталость в глазах… Поклясться готова, тогда ее еще не было! Теперь есть. Все дело в том, что у нее внутри. А внутри Марта себя чувствует брошеной женщиной. Только час назад была желанной и любимой, а сейчас ничего этого нет. И следа не осталось. Не понимая зачем, заглянула в содержимое зеркальных полок. На центральной из них отметила сильные психотропные таблетки. Сама точно с таких же соскочила полгода назад. Как с Андреем разлучили, подсела. Домашний психолог… в Европе это так модно… ее врач заморачиваться не стал и выписал сильнейшие антидепрессанты. Отказаться смогла, только когда поняла, что завязла по самые уши и себя без этих таблеток не помнит. Видимо, и у Бортновских с этим проблемы. Практически уверена, что у Анечки. Она всегда была эмоционально нестабильна.
Не боясь испортить макияж, Марта ладонью лицо обтерла, предварительно плеснув в него холодной воды. Буквально минута под душем, хозяйское полотенце, что вызывает отвращение и вот она уже готова вернуться в «никуда». На кровати обнаружила сумочку, которую оставила, как сейчас помнила, в столовой. Шальная мысль мелькнула и пропала. Всего на мгновение Марта вернулась в ванную и еще раз взглянула на себя в зеркало. А потом ушла, боясь оглянуться. Ушла, а в голове засел аромат чужих духов, чей-то тихий голос из кабинета и будто бы плач… Впрочем, ее это уже не должно интересовать.