Шакал

— А что ты хочешь сегодня? — спросил Рейдж, прислонившись бедром к столешнице, выжидая.

Запрещено вмешиваться в процесс выбора мороженого. Сколько бы ни ушло времени, каким бы ни был результат, это — сакральный момент, слияние настроения, желания и капризов, нельзя подгонять или влиять на другого, даже если вас связывали родственные узы.

— Что будем смотреть сегодня? — спросила его дочь.

На мгновение он отвлёкся, уставившись на ее волнистые каштановые волосы и хрупкие плечи. На Битти была одна из его черных рубашек, которая выглядела на ней как полноценное платье, края достигали лодыжек, и складки драпировались подобно церемониальной мантии. Битти закатала рукава, и на тонких предплечьях собралось столько ткани, словно на ней был детский комбинезончик, но ей нравились его рубашки, а Рейджу нравилось, когда она их носила.

Ему все нравилось в его дочери, особенно то, как она благоговейно смотрела на него. И не потому, что он был на три фута выше в своих огромных военных ботинках. В ее глазах он был супергероем, защитником расы, воином, защищающим слабых и невинных.

Все это — правда. Учитывая его роль в Братстве Черного Кинжала, он стоял на передовой между представителями расы и любой угрозой их жизням. Но благодаря Битти он чувствовал себя сильнее, мощнее, опытнее.

Однако, чувства неуязвимости не было. Хрен ему, а не неуязвимость. Как и со всем, важен баланс, и когда дело касалось Битти, несмотря на то, что она придавала ему сил, Рейдж также болезненно осознавал свою смертность.

Никогда еще он так не боялся смерти, как сейчас.

— Пап?

Рейдж встряхнулся.

— А? А-а, фильм. Я подумывал о втором «Зомбилэнде».

— Тогда мятное с шоколадной крошкой.

Ее решимость заставила Рейджа улыбнуться.

— И «Мятное королевство» от «Бен и Джерри», а не «Брайерс».

Схватив свой выбор, Битти выпрямилась и стеклянная крышка с глухим стуком вернулась на место, запирая холод внутри.

— Вряд ли мне нужна чашка. Здесь всего одна пинта.

Рейдж опустил взгляд на посуду в своих руках и на удивление расстроился. Они всегда использовали эти чашки и ложки, которые дворецкий Фритц хранил обособленно, в дальнем шкафу кухни. Это было частью ритуала.

— Тогда и мне не нужно. — Он отложил чашки в сторону, открыл ящик и достал два кухонных полотенца. — Завернем мороженое.

Он бросил одно полотенце своей дочери, передал ей ложку, и они вместе пересекли кухню ресторанных размеров и прошли дальше, через кладовую. Когда они вышли к основанию парадной лестницы, Рейдж положил руку на плечо Битти.

— Как я рад, что сегодня у меня выходной.

— Пап, я тоже. Как твоя нога, идет на поправку?

— Да, не стоит беспокоиться. — Он умолчал про боль в конечности. — Кости хорошо срастутся. Мэнни об этом позаботился.

— Хороший он человек.

— Это да.

Они вместе поднялись по красной ковровой дорожке. Несмотря на величественность декора, золотую лепнину и хрусталь, мраморные колонны и фреску на высоком потолке, это был дом, здесь жило Братство Черного Кинжала со своими семьями, оберегая Рофа, Бэт и Рофа-Младшего. Здесь они жили в гармонии и счастье. Здесь, под этой массивной крышей, в прочных каменных стенах, под защитной пеленой мис, наброшенной Вишесом.

Замок.

Гребаный банковский сейф, в котором хранилось самое ценное, сейф, оберегающий от кражи и разрушения.

Кинотеатр располагался в самом конце второго этажа, за коридором со статуями, в крыле для персонала. Учитывая, что сейчас было за полночь, время рабочей смены, вокруг стояла тишина. Бойцы вышли на дежурство в городе; раненные, нуждавшиеся в лечении и реабилитации, остались в учебном центре; а персонал ушел на обеденный перерыв после того, как они приготовили, накрыли и убрали Первую трапезу. Тем временем, Мэри проводила в подвале сеанс терапии с Зэйдистом; Роф и Бэт играли с Рофом-младшем на третьем этаже; а остальные шеллан и дети были у батута возле бассейна, поэтому вокруг стояла тишина и благодать.

Сам кинотеатр был оборудован весьма профессионально, с сидячими местами как на стадионе и мягкой обивкой, стойкой со сладостями и автоматом для поп-корна — за которыми, как и за всем остальным, тщательно следил Фритц. Огромный экран, обрамленный красными бархатными портьерами, обновили совсем недавно. Благодаря объемному звуку «Долби» шаги Ти-Рекса в «Парке юрского периода» пробивали дробью до самого нутра.

Рейдж с Битти заняли два места прямо по центру. Прошлой ночью они сидели здесь же, поэтому пульты к компьютеру лежали в подстаканнике между сиденьями.

За секунду он оплатил фильм на «Амазон» и вывел на экран.

Когда они с Битти открыли мороженое и устроились на местах, Рейдж расслабленно выдохнул.

Идеально. Просто…

— Приятного, пап!

Битти протягивала ложку, и Рейдж стукнул по ней своей.

— Приятного, доча.

Сидя в темноте перед экраном, Рейдж улыбался так широко, что забыл про мороженое. Все было правильно в этом мире. Все проблемы закрыты. В его жизни не осталось серых пятен.

У него была дочка.

Любимая шеллан.

Его братья и друзья.

Да, был определённый стресс, и угроза расе никуда не делась, а еще и гребаные людишки вечно путались под ногами. Но он чувствовал себя как эта крепость.

Несокрушимый перед лицом бурь и нападок судьбы.

Способный выдержать любой удар.

Впервые в жизни он чувствовал нечто подобное, и в глубине души расцвела вера, что ничего не изменится. Его Мэри была его душой и сердцем. Битти — его надежда и будущее. Его братья и друзья — его руки и ноги.

И это все — невероятно круто.

Запустив ложку в «Роки-роуд» [2] … он даже не представлял, что ждет его впереди. Иначе выбрал бы другое мороженое.

Например, гребанное ванильное.

***

Колдвелл, Нью-Йорк

1913 год

— О, ну разве она не красавица. И ее сестра. Скажи?

Когда Джабон-младший продолжил трещать о вечеринке, о которой Рейдж уже забыл, его накрыла ужасная скука, так, словно нечистоты просачивались наверх сквозь напольные доски. Он должен был избавиться не просто от этой навязчивой компании, а в принципе покинуть это место. Воздух здесь пропитан запахом горького пота и приторной медовухи в кружках в каждой мясистой руке без исключения.

2

Игра слов: Rocky road в переводе с англ. «Тернистый путь», «Каменистая дорога».

Джабон подался вперед.

— Расскажи, что ты сделал с ними.

Рейдж сосредоточился на двух алкашах, сидевших на стульях среди местной достопочтенной публики. У них были густые бороды, напоминающие собачью шерсть, и одежды цвета навоза. Пошатывающиеся из-за своих возлияний, они периодически словно в такт метронома сталкивались плечами, что вело к неизбежной драке.

— Не расскажешь. — Джабон придвинул стул ближе и положил свою изнеженную руку на предплечье Рейджа… но тут же убрал, когда Рейдж выразительно посмотрел на него. — Но ты соблазнил их обеих. Одновременно. Ты обязан рассказать, каково это.