Шаман

– Мне внушает серьезное сомнение один момент. По словам старика, он готовился к этому событию всю свою жизнь, а за его подготовкой стоят многие поколения предков. Если он действительно вознамерился совершить путешествие во Время Сновидений, зачем он взял с собой всех нас, белых людей, чуждых ему как по происхождению, так и по менталитету.

– Ему нужен был кут-малчера, который находился у меня.

– Думаете, он не смог бы отыскать его сам? Но даже если и так, он мог бы поставить условие, что во Время Сновидений отправитесь только вы один. И, полагаю, вы с этим согласились бы. Нас же здесь сейчас, без аборигенов, двенадцать человек. Это уже не таинство, а столпотворение какое-то.

– В этом как раз нет ничего необычного, – снисходительно улыбнулся Зунн. – Дело в том, что любой магический обряд, проводимый мункумболе, непременно включает в себя такой элемент, как коллективная медитация, в которой могут принять участие только воины и единомышленники. Когда мункумболе проводит обряд дома, в обряде участвуют взрослые мужчины одного с ним племени. Женщины, дети и старики до него не допускаются. Мункумболе Ной выбрал нас, потому что мы все воины и имеем опыт работы в аномальных зонах. Мы способны, надеюсь, сохранять самообладание, что бы здесь ни произошло.

Объяснение Зунна отчасти удовлетворило Осипова, и он переключился на наблюдение за тем, что делал старик-абориген.

Закончив осмотр инвентаря, который он принес с собой, Ной довольно хлопнул в ладоши, отодвинул мешок в сторону и расстелил перед собой небольшой кусок шкуры рыжеватого цвета. Следующей из мешка появилась жестяная банка из-под кофе. Открыв ее, Ной высыпал на ладонь щедрую пригоршню мелких белых кристаллов, с виду здорово похожих на самую обыкновенную поваренную соль, и широким взмахом разметал их по шкуре. Затем он достал небольшую пластиковую бутылку, заполненную какой-то темно-коричневой жидкостью, набрал ее полный рот и разбрызгал сквозь сжатые губы. Повторив процедуру трижды, он вытер губы и убрал бутылку. Те, кто стоял поблизости, почувствовали резкий, неприятный запах с явной примесью аммиака и сероводорода. Ной похлопал по шкуре ладонью, затем дважды провел пальцами вдоль ворса и один раз – против него. Достав из мешочка на поясе пару мелких монет, он и их кинул на шкуру. Внимательно посмотрев на дело рук своих, мункумболе кивнул, видимо, оставшись вполне довольным делом рук своих.

– Мне нужно несколько небольших предметов, таких, чтобы каждый из вас мог все время носить его, повесив на шею или просто в кармане.

– Патроны подойдут? – спросил Камохин.

– Нет, – сделал отрицательный жест рукой Ной. – Нужен цельный предмет, пребывающий в состоянии покоя.

– Может быть, пуговицы? – предложил Осипов.

– Постойте-ка! – Брейгель достал из кармана китайскую лягушку и протянул аборигену.

– Хорошо. – Ной взял лягушку двумя пальцами и внимательно осмотрел ее со всех сторон. – Очень хорошо! Лягушка является воплощением духа воды, а вода, как известно, смывает все лишнее. Но нам нужно двенадцать предметов.

Брейгель улыбнулся и высыпал на шкуру горсть металлических лягушек.

– У меня тоже есть, – добавил к ним своих Осипов.

– И у меня! – опустошил свой карман Орсон.

– Замечательно! – Старик сгреб всех лягушек в кучу и сверху посадил ту, что держал в руке.

Окропив лягушек дурно пахнущей жидкостью из пластиковой бутылки и посыпав чем-то похожим на соль, Ной накрыл их краями шкуры. Похлопав сверху по свертку, что у него получился, абориген достал из мешка уголь и нарисовал на нем овал с двумя маленьким кружками внутри.

– Теперь идите все сюда, – взмахнул рукой Ной. – Располагайтесь в круг… Все! Все! – добавил он, заметив, что наемники не торопятся к ним присоединиться. – Проклятие невезения может лежать на ком угодно!

Зунн знаками велел своим подручным присоединиться к остальным.

Когда все, включая племянников Ноя, расселись вокруг мункумболе, абориген посмотрел сначала на рисунок на стене рядом с разломом, затем на тот, что сам он нарисовал на свертке, после чего чуть переместил сверток в сторону и сориентировал его каким-то ему одному понятным образом. После этого он снова примял сверток руками и уселся на него.

– Сейчас вы все, – вытянутым пальцем он обвел собравшихся, – будете думать о тех неудачах, что случились с вами за последнее время. Начнете с того, как мы упустили кутяара, и станете двигаться в обратном направлении. Вам следует забыть об этих неудачах! – Шаман резко взмахнул рукой. – Стереть навсегда их из своей памяти! Это было проклятье, от которого я вас освобожу!.. – Пауза. – Если вам это поможет, можете закрыть глаза. Если хотите, можете смотреть на меня. Или – друг на друга. А я тем временем буду рассказывать вам историю о злобном вороне и о том добре, которое он совершил…

Глава 11

История про злобного ворона оказалась длинной, но очень интересной. Даже для тех, кто никогда не интересовался мифологией и фольклором. Легенды австралийских аборигенов не похожи ни на какие другие мифы народов мира, в первую очередь потому, что в основе их лежит поистине первозданное восприятие человеком окружающего мира, в котором, по его разумению, вся и все наделены сознанием и духом. В той или иной степени. А причудливым образом вибрирующий голос старика Ноя, льющийся через узкие щелки окоторо, придавал истории о вороне особое очарование. Казалось, что слова его доносятся сквозь звуки неспешно текущей воды. И когда Ной закончил рассказ, каждый почувствовал себя хотя бы самую малость, но обновленным.

Мункумболе поднялся со свертка, на котором сидел, откинул в стороны края шкуры и предложил каждому взять по лягушке.

– Не вытирай! – строго предупредил он первым взявшего лягушку наемника с густыми рыжими усами. – Прямо так клади в карман! Иначе толку не будет! И иногда просто прикасайся к ней кончиками пальцев.

Наемник сунул лягушку в карман штанов, понюхал пальцы, которыми ее держал, и недовольно скривился.

– Да, воняет, – сочувственно кивнул мункумболе. – Но в этом-то как раз и соль! Вообще-то, для того чтобы сделать настоящий оберег от дурного глаза, его нужно неделю выдерживать в желудке мертвого вомбата. Но, поскольку мы в цейтноте, приходится пользоваться экспресс-методами.

– А что это за жидкость у вас в бутылке? – поинтересовался Орсон.

Ной затряс головой и страшно вытаращил глаза:

– Лучше тебе этого не знать!

– И все же?..

Старик что-то шепнул на ухо англичанину.

– Да, лучше бы я этого не знал. – Орсон сунул лягушку в карман и быстро отошел в сторону.

После того как все взяли себе по лягушке, на шкуре осталось их еще с десяток.

– Забирайте все! – дернул шкуру за край Ной. – Мне-то они ни к чему. А вам, глядишь, пригодятся. От проклятья, невезения, от дурного глаза, от сварливой тещи даже помогает. А если кинуть в кувшин с молоком, то молоко три дня будет стоять на солнце и не прокиснет. Еще они при геморрое помогают, только не всегда и не всем – если случай не очень запущенный, то можно попробовать. Разумеется, не отказываясь при этом от того, что рекомендовал врач!

– А что с ними при геморрое делать? – Зунн как-то подозрительно посмотрел на лягушку, которую он осторожно держал двумя пальцами.

– В кармане, разумеется, носить, – ответил мункумболе. – А ты что подумал?

Зунн ничего не ответил, только пожал плечами и сунул лягушку в карман.

Осипов кинул себе в карман несколько остававшихся лягушек. Брейгель тоже взял три штуки. Остальных забрал Камохин. Ссыпав лягушек в карман, квестер потер указательный и большой палец друг о друга, а затем осторожно понюхал их. Запах показался ему знакомым.