Шанакарт. Дилогия + бонус

Услышав их, Алый резко обернулся, заставив Шелару вздрогнуть.

— Я вижу это! В каплях крови, в их свежести! В их запахе!

— Он же абсолютно чокнутый! — вслух подумала Шелара.

— За это мы его и ценим, — отозвался Эженталль.

Алый их не слышал. Вишнёвые глаза были широко раскрыты, а лицо не выражало ни одной эмоции. Зрачок скользнул от дома к дому.

— Здесь кто-то есть.

— Что? — Альшер обернулся, вновь выхватывая меч.

— Дом со ставнями, — Мираль указал на единственный дом со ставнями на окнах рукой, в которой был зажат сложенный тшар. — Там кто-то прячется.

Альшерриан подал Эжену знак, и трое арши с хищной осторожностью направились к дому. Шелара последовала за ними, разумно держась за спинами демонов. Чем ближе был дом, где в осколках крыши и косяков лежала окроплённая кровью дверь, тем быстрее стучало сердце. Девушка прижимала к лицу платок, защищавший хоть немного от удушающего запаха разложения, и держала наготове меч.

Альшер осторожно, почти невесомо ступал по обломкам, тенями за ним скользили Алый и Тианшель. Дом был пуст. Разрушен, разорён и пуст.

Поочерёдно проверив комнаты, демоны остановились в кухне. Эженталль опустил лук.

— Здесь пусто.

— Нет-нет-нет. Я слышу! — Мираль повёл носом по воздуху. Шелара от вида этого охнула и отвернулась, крепче прижимая платок к носу и рту. — Подпол!

Альшер и Алый выскочили в коридор и стали быстро убирать куски кровли с квадратной крышки погреба.

— Эжен!

Князь прихватил вторую стрелу из колчана и поднял лук уже с двумя стрелами, натягивая тугую тетиву без особых усилий. Убедившись, что все готовы, Альшерриан откинул крышку люка и… Ничего не произошло. Тианшель недовольно повёл бровью, не опуская оружие. Алый цокнул языком и с силой расправил тшар, направляя его лезвия в зияющий чёрный проём. Оттуда послышался удар и визгливый женский крик с последующими всхлипываниями. Князь хмыкнул и опустил лук, отходя к стене и отправляя стрелы в колчан.

— Леди, выходите, мы не причиним Вам вреда.

Пришлось ещё дважды повторить обещание и подождать, прежде чем из погреба показалась грязная женская ладошка, а за ней и всклоченная темноволосая девушка с заплаканным лицом. Она неловко вылезала из укрытия, и Альшерриан подал ей руку, помогая выбраться.

— Они ушли? — дрожащим голосом спросила незнакомка, робко глядя на демона.

— Да. И нежить и люди. Деревня пуста.

Девица вдруг заревела и кинулась в ноги Принцу, невнятно бормоча, что он её спаситель, насколько были страшными эти несколько дней, что-то про отца с матерью… Шелара только фыркнула и вышла вон, отправляя меч в ножны. Смотреть на подобные преклонения не хотелось абсолютно.

Немногим позже, когда Альшерриан вывел из разорённого дома девушку, всё ещё вешавшуюся на него, как на единственную опору, было решено ехать прямиком в Трэсу. Конечно, стоило бы для начала расспросить спасённую о случившемся, но времени на это было жаль.

— Давайте уже уберёмся отсюда, — призвал Шейлирриан, подбирая поводья. — Хочу пообедать подальше от трупов и поближе к цели. До города не больше тридцати миль.

— Вы о городе Трэса? — подала голос полуобморочная девица, обнимавшая Ледяного демона. Шелара готова была поставить алмазы, что она прикидывается. — Вы туда едете?

— Да, именно туда.

Девица опустила чёрные реснички, не забывая глубоко дышать и утирать слёзы:

— У меня там тётка служит в богатом доме. Если отвезёте меня туда, она позаботится о ночлеге для вас.

— Вы так и не представились, — подозрительно напомнила Айшариль.

— Велира…

А имечко-то благородное! Шелара презрительно дёрнула уголком рта. Высоко метит девка!

— Давайте сперва доберёмся до города, Велира, а там посмотрим, — ответил ей Шейлирриан.

Девушка слабо кивнула. Альшер осторожно отстранил её от себя, спрашивая, сможет ли он сама идти.

— Да… Думаю, да…

И сделав пару нетвёрдых шагов, полуобморочная вновь упала прямиком в объятия арши, едва не закатывая глаза. Тианшель, всё время стоявший за спиной друга, наклонился к его плечу и что-то прошептал, что заставило обоих мужчин усмехнуться. Шелара отвернулась и влезла в седло даркинта. Шана повёл бархатистыми ушками, но даже соблазн их потрепать не отвлекал сейчас от неудовольствия, клокотавшего внутри. Она крепче сжала поводья, хотя сжать хотелось тёмные кудри одной деревенской куклы и трясти её, пока не… Не что? А хотя бы, пока не перестанет прикидываться! Или дышать. Она позабавлено хмыкнула.

— Шелара?

— М-м-м? — она повернула лицо к Айше.

— Всё нормально?

— О, да. А что?

— Вид у тебя… кровожадный…

— Это я обед предвкушаю.

— Как я тебя понимаю, Принцесса! Вид несвежих трупов во мне тоже пробуждает зверский аппетит! — восторженно поделился Алый, подъезжая слева. — Не такой, конечно, как свежая кровь. Но тоже неодолимый.

— Спасибо, что напомнил про трупы, — поморщилась Шелара, — теперь я точно до ужина продержусь.

Захохотав и затянув какую-то песню, Мираль пришпорил своего красновато-коричневого даркинта и унёсся вперёд по пыльной дороге, залитой кровью, заставляя коня перепрыгивать изуродованные тела, как барьеры для конной дрессуры. Безумный, безумный лорд! Шелара новь уткнулась в платок Эженталля, борясь с дурнотой от всей этой картины. Боги, ну, на что она подписалась?

Шейлирриан покачал головой и приказал следовать за ним, по полю вдоль деревни. По всем расчетам, встретиться с Алым они должны на тракте за ней.

— Вы же не оставите меня, господин? — раздался позади елейно-беспомощный голос Велиры.

Шелара обернулась. Ну, конечно! Как же иначе? Арши оседлал белоснежного Ильриса и усадил перед собой девицу. Та, пролепетав ещё одну порцию благодарственной чуши, встретилась взглядом с Принцессой Шанакарт. И теперь Шелара знала наверняка: эта девица вовсе не умирает! Она ещё арши переживёт!

Павка стоял у стены и любовался на себя в начищенный до зеркального блеска поднос. Задрав рубаху, паренёк осторожно трогал покрытые корочкой порезы на рёбрах. Раны оказались неглубокие, даже поверхностные, заражение крови удалось предотвратить, и травница уже разрешила снять повязки. Мать, конечно, попыталась спорить и, будь её воля, вовсе бы уложила мальчишку в кровать, как немощного, но он был непреклонен. Умолял, просил, напоминал, что ему уже шестнадцать, пытался делать грубее голос. Он не знал, что именно, но что-то из этого помогло. Оставалось надеяться, что это не глаза, полные отчаяния от мысли, что мама опять будет сидеть рядом, заставляя пить отвары горьких трав и ложиться сразу после заката, как маленького.

В окно постучали. Павка отпустил рубаху, залез на кровать и распахнул створки. В открытый проём заглянул ветер, пахнущий цветами, и мальчишки с соседней улицы.

— Павка, пошли с нами, там Ларик собирает всех наших.

— Зачем?

— Дружину хотят организовать.

— Дружину? — неуверенно протянул Павка. Мать точно не одобрит.

— Ага. А у тебя и опыт уже есть этого… истребления!

Павка вздохнул и обернулся к двери. Мать на кухне помогает хозяйке дома, которая их приютила после бегства из деревни в Дорсан. Зная её, не выйдет оттуда до самого вечера.