Шанс на счастье

– Да...нет, ничего, понятно…да. Я задал вам странный вопрос. Лейн — сообразительный и надежный человек.

– Да, я тоже так думаю.

Рейлин наклонила голову, чтобы спрятать легкую улыбку, непонятно почему появившуюся и расплывающуюся по её губам.

Карета проехала через небольшой лесистый сад и остановилась перед главными воротами дворца императрицы.

Виттор вышел из кареты первым и помог Рейлин. Придворная дама, графиня Анхель, вежливо поклонилась.

– Добро пожаловать, Великий Герцог Ормонд, молодая маркиза Дорсет.

– Рад встрече, графиня Анхель.

– Вы стали еще красивее с тех пор, как я видела вас в последний раз, — с улыбкой сказала графиня Анхель Виттору. Он улыбнулся в ответ.

Графиня также вежливо склонила голову перед Рейлин:

– Даже в разгар болезни Ее Величества она очень ждала дня, чтобы встретиться с молодой маркизой.

– Это честь для меня, — ответила Рейлин.

Рейлин взглянула на Элис, которая последовала за ней. Служанка была проинструктирована заранее, поэтому она быстро опустила шкатулку с драгоценностями и вручила её графине Анхель.

– Я попросила свою горничную принести кое-что для Ее Величества императрицы. Если все в порядке, не могли бы вы взять ее?

– Хорошо. Я позабочусь об этом, — графиня Анхель приняла шкатулку.

– Входите. Она ждет в зале для аудиенций.

Виттор протянул руку, Рейлин приняла её и они вместе направились внутрь.

Потолок был таким высоким, что шаги раздавались эхом. Пол был мраморным, а колонны украшены золотыми украшениями.

Несмотря на то, что было светло, потому что шторы были открыты, было как-то тускло. Возможно, это потому, что не было никаких признаков людей.

По прибытии в зал для аудиенций графиня Анхель вежливо объявила:

– Великий Герцог Ормонд и молодая маркиза Дорсет прибыли.

Скрипящая дверь открылась.

Императрица сидела с двумя своими служанками.

Сегодня она тоже была одета в траурный цвет. Драгоценный камень на её шее был черный янтарь без блеска.

Виттор отпустил руку Рейлин и преклонил колени перед императрицей.

– Мы давно не виделись. Ваше Величество. Извините, что не часто навещаю вас.

– Я знаю, что ты находишься в не очень удобном положении, и ты даже не можешь оставаться в столице долго, так разве мне стоит быть опечаленной? Я благодарна, что ты не забывал обо мне.

– Нет, конечно нет.

– Это молодая наследница дома Дорсет, не так ли?

– Да, это моя невеста, — Виттор встал и представил ее.

Рейлин медленно приблизилась и опустилась на колени перед императрицей. Затем она поцеловала край черного траурного платья и обратилась к императрице:

– Рейлин Дорсет приветствует Душу империи.

– Поднимите голову.

Рейлин подняла голову. Императрица посмотрела на нее сверху вниз.

– Ты очень похожа на маркиза Хэйдона.

– Я потрясена вашими словами, — Рейлин опустила глаза. — Я также ошеломлена этой возможностью встретиться с вами.

– Хоть я и болею и тихо лечусь во дворце, неужели я не способна встретиться с невестой Виттора? Все же до меня доходят новости извне.

– Я должна была зайти и представиться, но я не осмелилась встретиться с вами, пока вы не позвали меня.

– Много всего произошло. Смена места жительства — не обычное дело. Тем более еще и заводить семью. Виттор может быть очень полезен, но как насчет молодой маркизы семьи Дорсет?

Императрица произнесла это медленно. Казалось, она не хотела скрывать, что слушает все светские новости.

– К счастью, Его Величество император разрешил моему жениху стать моим опекуном до брака, и старые служащие семьи также вернулись. Мы хорошо обо всем заботимся, — вежливо сказала Рейлин.

– Это хорошо.

– Я чувствую облегчение, как будто все мои заботы развеялись, раз Ваше Величество позволило мне увидеть вас. У меня есть кое-что, что я принесла императрице в знак благодарности.

Графиня Анхель отдала шкатулку с драгоценностями, принесенную Рейлин.

Императрица открыла крышку шкатулки. Большой бриллиант ярко сиял в лучах утреннего солнца.

– В последний раз я видела его очень давно, поэтому я думала, что он будет отличаться от того, что я помнила… Но он по прежнему так красив.

Императрица ни на мгновение не могла скрыть дрожащего голоса.

Но вскоре дрожь утихла под невыразительным достоинством.

– Но я слышала, что Виттор подарил его вам в качестве предложения руки и сердца.

Вместо ответа Виттор посмотрел на Рейлин. Девушка склонила голову и тихо сказала:

– Узнав историю этого драгоценного камня, как я могу думать о нем как о бриллианте и просто повесить его себе на шею?

– Молодая маркиза говорит так, будто знает, что владелец этой драгоценности покончил жизнь самоубийством за предательство императорской семьи?

Виттор вздрогнул от резкого вопроса императрицы, хотел попытаться вмешаться, но Рейлин даже не пошевелилась, так что он стерпел.

– Это нормально, если вы считаете драгоценность только драгоценностью. Такого большого бриллианта достаточно, чтобы использовать его в качестве свадебного подарка для маркизы Дорсет или в качестве сокровища для Великого Герцога, — императрица продолжила говорить, повысив голос, — но вы дарите его мне, зная из истории, что это позор для меня. Думали ли вы, что я должна хранить прошлое грешника?

– Как может исчезнуть уже созданная история? — спокойно сказала Рейлин.

– История, связанная с ожерельем, не исчезнет. Действительно ли дама, у которой был этот драгоценный камень, считала его просто драгоценностью? Неужели драгоценность, оказавшись в руках других, а не императрицы, должна быть забыта народом?

– Молодая маркиза. Вы смеете...

– Семейная реликвия Бекшера — это не просто драгоценность, — Рейлин так сказала, потому что именно этого хотела императрица.

Императрице нужен кто-то, кто разделит с ней её страдания. Это будет только тот, кому она достаточно доверяет. Тот кто рискнет своей жизнью ради нее. Если такой человек не появится, она не сможет открыть двери дворца.

Но Рейлин не могла сейчас получить от неё такое доверие. Императрица не из тех, кого можно задобрить словами за короткое время.

Виконт и виконтесса Бекшер взяли на себя ответственность за смерть принцев и покончили жизнь самоубийством. И именно император, а не императрица, требовал ответственности.

Императрица в траурном платье не могла снова признать вслух грехи виконтессы Бекшер.

– Я знаю, что они покончили с собой из-за страданий, что они не полностью оправдали доверие Ее Величества, — сказала Рейлин, глядя прямо в её глаза.